Творцы (СИ) - Штенье Робин Страница 38

Лана полезла в карман и вытащила телефон, чтобы спросить у Калки очередную глупость, потому что больше спросить ее было не у кого. Она уже набрала «Тебя когда-нибудь ненавидели до такой степени, что собирались по-настоящему убить?», когда дверь в кабинет открылась.

— Так вот чего Дэн зону телепортации заблокировал! — обрадовался вошедший Арсений Миронов, вокалист одной из любимых групп Ланы — DrugMetall. — Ну как? Успела во второй раз разнести кабинет, или вы с Дэном чем-нибудь более интересным занимались?

Пока Лана хлопала ресницами, соображая, это она такая пошлая или намек и впрямь имел место быть, в кабинет следом за Арсением зашел знакомый по приему у Густафа Иван Комаров — местный ловелас и писатель в миру.

— Арсений, — глядя на грудь Ланы, заговорил Иван и хлопнул Сеню по плечу, — тебе не кажется, что ты жрешь мой хлеб? Вроде бы уже год как честно поделили: тебе — лавры тролля, мне — пошляка.

— Прости, бро, я не удержался.

— Прощаю, — смилостивился Иван и, наконец, перевел взгляд с груди Ланы на компьютерный стол, и никого там не найдя, принялся осматривать кабинет. — А где темный пластилин гарема однодневок?

Лана тоже осмотрелась, хоть и не догадалась, о ком спрашивали. Иван, удрученный ее непониманием, покачал головой и, подойдя, приобнял за плечи.

— Я про Дэна, солнышко. Я же уже говорил, что он, почти как Клеопатра, больше одной ночи ни с кем не проводит?

От его «солнышко» Лану покоробило, она отбросила чужую руку и, отойдя в сторону, встала так, чтобы видеть обоих сразу.

— А как же Мари? Помолвка…

— Ой, — отмахнулся Иван, — да то б ей так хотелось. Такого парня захомутать любая б не отказалась. Вот она и хитрит, как может.

— Ну так а Дэн-то где? — наигранно тоскливо спросил Арсений.

— Куда-то телепортировался, — ответила Лана и быстро добавила: — Но сказал, что скоро будет. А что?

— Да мы его обрадовать хотели, — вздохнул Иван, опуская вновь протянутую к Лане руку. — Бразилец-то наш спекся мозгами — свои же залечили в местной дурке, куда попал, пытаясь поговорить с Ингрид Скворр. Как будто запрета на приближение ему мало было. Впрочем, он же и впрямь неадекватом оказался. Только теперь с него ни про Водолея, ни про другие его комментарии не спросишь.

— А почему его раньше про комментарии не допросили? — удивилась Лана, глядя как Иван вальяжно идет к дивану.

— Так раньше и Ингрид была жива, — развел руками тот и плюхнулся на белую кожу сиденья.

Одновременно с этим Лана выронила телефон из вдруг вспотевших ладоней.

— Ингрид умерла? Она же… на вечеринке…

— На следующий день, — подтвердил Сеня, подбирая смартфон. Посмотрел на экран, нажал сбоку блокирующую кнопку, поднялся и протянул Лане: — Тебе Ян не рассказывал, как мы с ним труп в Антарктике обнаружили?

— Они обнаружили! — фыркнул Иван. — Я с карты сигнал снял и тебе написал про него. Это ты не стал ждать, когда я до дома доберусь, чтобы телепортироваться!

— Ой, да какой смысл был ждать? Пришел, законсервировал, сдал Мигелю. Ты же пока доехал до дома по пробкам…

— Избранного в деле посмотреть не терпелось? — понимающе усмехнулся Иван, Арсений кивнул. — Ну и как?

— Истинно избранный!

В дальнейший треп Лана не вслушивалась. Смерть Ингрид Скворр выбила и без того шаткую почву из-под ног. Ингрид была творцом и точно озаботилась, чтобы и в Башне, и в полиции знали об угрозе ее жизни, но маньяка это не остановило. Еще и следы затер… Рассказать о найденном в даркнете? Кому? Доверить свое открытие другим было страшно: либо не поверят, либо услышит сам маньяк и удалит свой сайт из сети. Если он все-таки Дэн, может, и вовсе уже знает, что Лана его нашла, и успел все удалить.

—… точно выгорели из-за нее, — долетел обрывок фразы Ивана, что-то доказывающего Арсению. — Не такие уж и невинные наши жертвы.

— Вот только не приравнивай маньяка к охотнику на ведьм из цикла Дерека. И вообще, ты же говорил, что в жизни читать его не будешь!

«Точно! — подумала Лана. — Я тоже находила разные сплетни про мертвых моделей. Как минимум наркоманка Люси Маруни успела приобщить кого-то из тусовки к своему пагубному увлечению…»

Получается, каждая девушка на косом кресте успела в чем-то да провиниться. А сама Лана? Что натворила она?

«Этажи!»

В разрушенном здании выставочного комплекса она отчетливо видела кровь, но благополучно успела о ней забыть. Вплоть до этого момента. А теперь выходило, что там не обошлось без жертв. Значит, маньяк не зря охотится за ней, потому что она — убийца. Пусть Лана не знала, сколько людей умерло из-за нее в Этажах, но в данном случае это не имело никакого значения. Виновна, и маньяк придет за ней. Наверное, так даже лучше, потому что сама она нестабильна. Если бы не Дэн, что случилось бы после того, как она выжгла щит в своей квартире? Новые Этажи?

«Я опасна. Вот почему маньяк за мной охотится».

«Нет, — возразил ей насмешливый голос. — Он охотится за тобой вот почему».

Картинка перед глазами сменилась, реагируя на его слова. Арсений и Иван исчезли вместе с кабинетом Дэна, на их месте оказалась утопающая в белом тумане площадка не то горной деревушки, не то храма. На краю площадки стоял широкоплечий векш, как будто сошедший с одной из картинок, недавно показанных Милой. Векш тяжело дышал, одной рукой зажимая рану. С локтя капали крупные темно-фиолетовые капли, еще в воздухе источающиеся из себя черные завихрения. Но несмотря на это, векш пошатываясь шел к центру площадки, где стояла молодая женщина в темно-синем ханьфу. Ее длинные черные волосы спадали на лицо, но Лана знала: женщина смотрит на векша, смотрит с долей презрения и без капли испуга. Как на букашку.

И вроде бы люди давно воевали с векшами, в основном проигрывая. Но симпатия Ланы была на стороне раненого гиганта. Агни — его так звали, в честь бога, чью искру он нес в себе. Творцы же называли носителей божественной искры Ключами, по их способности открыть врата в мир богов, мир разделяющий Землю и Авекшу, не дающий им слиться воедино.

«Я была им», — пришло озарение, но его тут же опровергли:

«Не совсем так. Он нес в себе искру многие жизни до тебя. Пришлось создать новую душу, дабы преодолеть проклятие».

«Проклятие?» — не поняла Лана, причем не только про душу.

Но расспрашивать ей не дали:

«Смотри».

Лана послушалась и через мгновение увидела, как с тонких пальцев женщины сорвалась небольшая синяя руна, ударившая векша в левое плечо. Тот дернулся от удара, не удержал равновесие и припал на одно колено. Из плеча потекла новая струйка крови, источающая черные завихрения.

— И что ты заложил Яме, раз он дал тебе исцеляющую тень? — голос женщины двоился: в первом отголоске слышалось презрение, помноженное на высокое самомнение, во втором — горечь и сожаление.

— Душу, — усмехнулся Агни. Голос его был тверд и един, в нем слышалась горечь победы, доставшейся слишком большой ценой.

Он приложил руку к ране на плече, затем поднес ладонь к глазам, вновь усмехнулся. Женщина неодобрительно фыркнула и сотворила в воздухе новую руну, больше предыдущей.

— Твоя бравада неуместна, Агни. Ты всего лишь носишь имя бога, им не являясь. Что может искра против воплощения?!

— Почти ничего… — прошептал он и вдруг с размаху ударил окровавленной ладонью о камни под ногами, сметая туман.

Раздался треск, тут же подхваченный эхом. Площадь дрогнула, женщина пошатнулась, с трудом сохранив равновесие. Резкий порыв ветра откинул с ее лица волосы, обнажая все то, что она пыталась скрыть. От ее глаз по лбу и щекам вились темно-синие трещины, на дне которых пульсировали яркие капли крови, красной крови, человеческой. Сами глаза черными провалами щурились на векша, и ненависть мешалась в них с самым настоящим испугом.

— Ты!.. — зашипела женщина.

— Я, — спокойно заговорил векш, — Агни, сын К'харога и Мьялиг, кровь и плоть Авекша, несущий в себе огонь и воду, тьму и свет, запираю Сонг Вей, чем бы она ни была, ибо она несет в себе смерть и разрушения!