И тут я понял, что... (СИ) - Евгений Семенов Страница 38

Нужно лишь отбросить всю причинно-следственность и просто радоваться жизни. Мы идем убивать мертвого бога! За что мы идем убивать мертвого бога? Потому что он на нас быканул и мешает заниматься интересными экспериментами в новой и неизведанной реальности. Пока мы на пути его убийства, мы невольно будем смеяться и веселиться. Отдыхать попросту. Искать приключения, получать удовольствия, встревать в экшен.

А то, что этот мертвый бог на самом деле воскрешенные останки богини жизни — это дело десятое. То что эта богиня, не смотря на всё причинённое зло, решила спасти тупых человеков от своего правильного побратима — никого не волнует. Извращенная квинтэссенция, что раньше создавала жизнь, а ныне эту жизнь просто сжирает — ни капли не трогательно или парадоксально. Это же всё такие мелочи, которые людей просто не волнуют. А надругательство над останками так и вовсе поощряются…

— Опусти, пожалуйста. — С робкой мольбой в блестящих глазках попросила Люмия.

— Такова твоя воля… — Послушно выдохнул Браокс, просто без всяких усилий вытягивая руку и ссаживая блондинку со своей лапищи на телегу.

— Во! Уже прогресс, твою попку помяли и преисполнились верой! — Отстранённо прокомментировал я её сморщенное лицо.

— Я могу рассердится, Хардкор! — Хмурилась Люмия, тихо усевшись подальше от Браокса.

— А я могу за это книгой втащить. Несогласованные действия караются последствиями. Ты готова к ним? — Поднял я бровь.

— Без книги ты мне ничего не сможешь сделать, слабак. — Хмыкнула Люмия, с призрением прикладываясь к бутылю.

Снизойти до её уровня и превзойти её даже там? А нужно ли это мне? Стоп… зачем вообще я такими серьезными глупостями задаюсь? Это ж Люмия, она ничего злобного замыслить просто не может сразу по двум причинам, добродушная и глупая.

— И что ты мне предлагаешь без книги? — Самодовольно спросил я, ведомый скукой.

— Вот! — Протянула свою бутыль Люмия. — Кто первым вырубится!

— А что-нибудь другое можно? — С недовольством рассматривал я бутыль, крутя его над собой. — Обстановка не особо позволяет. Браокс, хоть и нейтральный, но сможет воспользоваться нашей слабостью.

— Такая она, обычная жизнь… — Усмехнулась Люмия.

— Кто-то здесь просто сдохнуть не может, а кто-то может отправится после кончины к мертвому богу. Ты же не настолько глупая, чтобы этого не понимать? — Посмотрел я в ее тупо гордые глазищи.

— Тяжело принять риски? Не беспокойся, я тебя всегда спасу! — Нагло ухмыльнулась Люмия.

— Ох… будем считать это укреплением союзнических отношений. — Хмыкнул я, приставляя к краю губ горлышко бутылки.

… Спустя несколько часов она в отключке обнимала мою ногу, а я, облокотившись на борт телеги, допивал, черт знает, какую бутыль и гладил её по голове и щеке. Она тихо сопела и, причмокивая губами с вытекающей слюной, улыбалась.

— Так вот, Браокс и живем. Не знаю, почему она так ко мне привязалась. Я же трезвый таким ублюдком бываю с кучей безумных идей. А теперь даже как-то и не представляю себя без нее и времени прошло с нашей встречи совсем немного… трудно быть одному. — Доставал я немногословного здоровяка.

— Ты как-то поменялся. — С опаской косился на меня Браокс. — Странно… ты ещё человек?

— Более чем, мой мускулистый друг! — Легко улыбнулся я.

— Так а почему…

— Не ведет от бухла? — Посмотрел я на значительную груду бутылей, чьё содержимое в больших объемах перекочевало в меня. — Кто тебе это сказал? Просто… просто они стихли.

— Они? — Нахмурился Браокс.

— Они-они… — Закивал я, растягивая лицо в широкой улыбке. — Вера, воля… чего они стоят, когда ты становишься беспомощным? Когда сталкиваешься с неизведанным? Когда смотришь в бездну не глазами, а чувствуешь, как она сжирает тебя изнутри? Ты был когда-нибудь беспомощным до такой степени, что даже смерть виделась не избавлением, а вечным продолжением мук и борьбы, в которых ты обречен на поражение?

— Я…

— Ты даже и не думаешь об этом. — Поднял я бровь, наклоняя голову с прежней улыбкой. — Даже не допускаешь такой вариант, где ты абсолютное ничто. В твоих руках струится невиданная сила, а в голове вырисовываются четкие цели. Ты достиг той степени развития, где можешь строить свой мир, а не ломаться под его нагрузкой.

— Тогда на какой степени развития ты?

— Ноль. Я — полный ноль. Нет ни сил, ни воли. То что раньше было в голове, разбилось на тысячи частей и каждая из этих частей думает о своем, но в общей массе их усилия направлены на стабильно хреновое. — Вздохнул я полной грудью, запрокидывая голову и смотря в небо. — Но только одна частичка прошлого против всего этого. Только одна. Интересно, правда?

Голова упала на плечо и вид Браокса вызвал у меня какую-то идиотскую улыбку. Зачем я это сказал? Для чего с ним говорил? Просто вдруг, решил чуть-чуть забыть о проблемах и увидеть в огромном громиле не машину для убийства, а интересного человека. Вот только… способы ли мы понять друг друга? Браокс нахмурился, продолжая топать как ходячая гора.

Конечно, он думает, что я больной. И думает он правильно, но не все они одинаковые… у меня так и рассудок остался. Самое забавное, что ему предложил присоединиться я — некое воплощение бедствий, а он от этих бедствий должен оберегать человечество… человечество, да?

Взгляд перешел на сопящую в обнимку с моей ногой Люмию. Она защищала, но кто защитил её? Кто-нибудь хоть пытался облегчить её страдания? Нет, конечно. Все привыкли только кататься на доброте, а такие вот добряки и рады стараться с добродушной улыбкой на лице. А каков итог? Оба сломлены и идут на дно.

— Но мне-то нужно наверх. Придется тебя тащить, будешь мне под ноги светить. — Положил я на щеку Люмии ладонь, запуская пальцы в её удивительно шелковистые волосы.

Другая же рука усердно глушила опостылевшую шизофрению и другие выверты психики, заботливо вливая в горло очередную дозу алкоголя. Это очень странно… не пьянеть. Уже столько выпил, а кажется только литр пива осилил.

— Ну-уу… — Протянула Люмия, прижимая мою ладонь к щеке, когда я попытался её убрать.

— Угу. — Стал я с придурковатой улыбкой чесать её за ушком. — Никакого самоуважения.

… Чертова блондинка чуть не прокляла меня алкоголизмом, какой из нее жрец? Она просто ходячий писец. Такая же мягонькая, пушистая, аккуратная и пришибленная на голову. Последние несколько дней мы с ней… просто бухали. Взять себя в руки удалось только перед самым прибытием в хрен пойми город в каких-то