Михаил Катюричев - Путь Силы [СИ] Страница 38

Вежливый по форме вопрос предполагает только один ответ. Телохранитель вскакивает, наполовину извлекая меч из ножен. Даркин, не меняясь в лице, делает шаг вперед, но дорогу ему преграждает Сафира, упираясь руками в грудь.

— Нет, маг! Не нужно! Мы переночуем в одной комнате с вами.

Никак не показав, что вообще слышал ее слова, Даркин все той же ожившей статуей направляется к стойке.

— Вещи этих заберешь в качестве платы. С телами делай что хочешь.

— Я могу и сам приготовить завтрак, — только и произносит он на попытки трактирщика что-то возразить.

Трактирщик стремительно бледнеет, привалившись к стене. Его руки дрожат, пытаясь совладать с непослушным краном пивной бочки.

— Дарри, что ты творишь? — Элеандор догоняет друга только на лестнице, — что с тобой происходит?

— Ты хотел увидеть меня в гневе? — криво ухмыляется маг. Он снова становится похожим на человека. На смертельно уставшего человека, — Просто иногда сил на эмоции уже не остается. Есть только цель и то, что мешает ее достичь. Вот так-то. И ни любви, ни тоски, ни жалости.

Слушай Эл, — обратился я к спутнику, ласково поглаживая шею Кошмара.

Этот умник не только сбежал от хоулов, но и смог самостоятельно добраться до Хольца! Вы не представляете мою радость, когда я увидел эту наглую черную морду во дворе замка. Таверна, куда мы вышли, оказалась на самом краю леса на границе Болга и Хольца. Подозреваю, что она использовалась, как бандитский притон, но это уже не важно. Там же мы расстались со спутниками. Все трое двинулись в Литию, заверив на прощание в вечной дружбе и благодарности.

— А, что? — очнулся парень от своих мыслей.

— Я вот не понимаю, какого лешего мы сюда потащились, да еще и в такой компании?

— Эта встреча очень важна, поэтому фрайхер должен присутствовать лично. Я в качестве советника, а вы — охрана.

Охрана это я и еще пятеро арбалетчиков. Чушь какая-то.

— И поэтому очень важная встреча проводится в лесу.

— Она не только важная, но еще и тайная, — парирует Эл.

— Элли, не пудри мне мозги!

— Да я честно говорю! Это действительно очень важная встреча.

— Ага, и поэтому бойцы чуть не передрались за честь сопровождать фрайхера в этой миссии.

— Так весна же.

— И что?

— Саманта. — Лучник произносит имя таким тоном, словно это все объясняет. Потом спохватывается: — А, ты же, наверное, не знаешь. Саманта у нас виесхатта, и как ты уже, наверное, заметил, девушка очень слаба на передок. А весной инстинкты звериной ипостаси становятся еще сильней. Но если в остальное время года наша шалунья может кувыркаться с каждым встречным без особых последствий, то во время течки вероятность понести почти абсолютная. А к целому выводку орущих щенков девушка пока не готова. В результате она с ума сходит от вожделения, а нельзя! Что отнюдь не улучшает ее и так не мягкий характер. — Элли рассмеялся. Я тоже. Да уж, проблемы у человека!

Все еще смеясь и прикидывая, можно ли нас с Самантой считать товарищами по несчастью, я не расслышал щелчок взводимой тетивы канстера. Резко взвывшее чувство опасности, я тщетно пытаюсь увернуться и, кажется, успеваю толкнуть Эла. Арбалетную стрелу с пяти шагов мне не опередить. Всепоглощающая вспышка боли, удар, и летящая в лицо грива Кошмара. Время растягивается как резиновое, я еще успеваю увидеть, как стрела пробивает голову барона, а еще две вонзаются между лопаток. И сознание поглощает тьма.

Часть 2

Глава 1

Очнулся я резко. Разом. И первое, что увидел — горящие зеленые глаза склонившегося надо мной монстра. У людей не бывает вертикальных зрачков, да и клыки в открытой пасти были отнюдь не человеческие. Разум еще даже не успел испугаться, а правый кулак уже впечатался в голову демона. Резко откатившись в сторону, падаю на пол, больно ударившись плечом. Оказывается, я лежал на какой-то каменной тумбе вроде алтаря. Пытаюсь подняться, но организм решает, что с него сегодня хватит и последнее, что я успеваю заметить — охваченная пламенем фигура в противоположном углу.

В следующий раз прихожу в сознание все там же на полу, причем в довольно неудобной позе. Похоже, я как упал, так меня никто и не трогал. Это странно. Открывать глаза не спешу — еще не понятно, куда я попал. Доски пола теплые и шершавые, левое плечо холодит какая-то более грубая поверхность. Каменная тумба? Похоже. Я обнажен по пояс и, кажется, перевязан. Звуки. Ничего особенного. Жужжание какого-то насекомого, приглушенный голос где-то вдалеке (за стенами дома?), слов не разобрать. Рядом кто-то стоит. Чуть слышное дыхание с легкой хрипотцой, поскрипывание досок, когда он переступает с ноги на ногу. Стоит уже, похоже, давно, но не подходит. Сквозь запах трав и еще чего-то незнакомого пробивается знакомый аромат. Такими притираниями пользуется… Открываю глаза.

— О, действительно очнулся! — Элеандор стоит у входа, прислонившись спиной к косяку, и улыбается.

Жив и, кажется, даже здоров.

— Ты как, уже в состоянии соображать? На людей бросаться не будешь?

— С чего бы? — буркаю я, поднимаясь.

— Да кто тебя знает.

Некоторое время лучник внимательно меня изучает, а затем выносит вердикт:

— Паршиво выглядишь.

— Неудивительно. Странно, что я вообще жив, — присаживаюсь на каменную тумбу, что служила мне кроватью. Выкрошившаяся под форму человеческого тела поверхность наводит на размышления. Теперь я понимаю, почему Эл не решался приблизиться, — что, все очень плохо?

— Не то, чтобы совсем. Красавцем ты никогда не был, — ухмыляется Элли, — но если сравнивать с тем парнем, что выезжал со мной из замка, то сейчас ты больше похож на собственного отца. Или деда.

— Зеркало дай.

— Какое зеркало? Откуда? Вон ведро с водой — смотрись.

— Эл, не пудри мне мозг. Чтобы у тебя не оказалось зеркальца и кучи всяких румян, помад и прочей хрени? Да мне проще тебя без лука представить.

— Лука у меня теперь тоже нет, — мой друг мрачнеет.

Иду к ведру с водой. Помещение, в котором я нахожусь — что-то вроде сарая переделанного в лабораторию. Грубое деревянное строение, несколько полок с какими-то горшочками. Открытый очаг, каменная тумба в центре. Света, проникающего в три широких окна вполне достаточно, чтобы разглядеть свою физиономию на водной глади.

Мда, Эл прав. Исхудавшее лицо пробороздили морщины, складки у рта стали резче. Аккуратную эспаньолку заменила щетина как минимум недельной давности. Грязные седые волосы у правого виска выстрижены. Пальцы нащупывают рубец шрама. Да уж, отражению в воде лет сорок-пятьдесят. Причем очень непростой жизни. Это точно я? И в каких же холмах я спал все это время?