Дэниэл Абрахам - Путь Дракона Страница 38

Гедер остановился ещё до того, как понял, что произошло. У берега пруда на льду лежала длинная невысокая гряда снега. Белые царапины коньков исчезали в ней, а затем вновь появлялись, как будто конькобежец прошёл насквозь через небольшой поворот. Или этой гряды не было в тот момент, когда здесь проехали на коньках. Гедер подошёл ближе. Снег и сам по себе здесь выглядел странно. На нём не было корки наста, а сам он был мягким, подобно наметённому песку. Гедер оглянулся. Стража была на дальнем конце каравана. Его собственные солдаты стояли группой в дверях мельницы. Он обошёл заинтересовавший его снег.

Глубокие следы и отметины испещрили поверхность льда. Как раз на уровне коленей виднелось что-то квадратное и чёрное. Он присел, раскидывая снег. Коробка, наполовину погружённая в недавно прорубленный лёд, а затем вновь укрытая сверху. И другие рядом с ней, все точно также прикрытые тонким льдом и спрятанные под тщательно организованным снежным наносом. Он вновь оглянулся. Девушка-возница теперь стояла, вытянув шею, чтобы видеть его, а её руки были стиснуты у живота. Гедер достал нож и поддел защёлку. Топазы, нефриты, изумруды, жемчуг, золотая и серебряная филигрань, похожая на морозную вязь. Гедер отпрянул, как будто драгоценности ужалили его, а потом, осознав, что он видит, почувствовал восторг в груди, облегчение и удовольствие растеклись по его телу, мышцы расслабились и он улыбнулся.

У него получилось. Он нашел потерянный караван и спрятанное сокровище Ванаи. Нет больше Гедера Паллиако, неудачника. Не нужно больше извиняться за свои пристрастия в чтении или размер своего живота. Ну уж нет. Он вернётся в Камнипол к Королю Симеону на повозке с золотом, запряжённой лошадьми с рубинами на поводьях. Его имя будет у всех на устах, восхваляемое, почитаемое и прославляемое в высших кругах всего королевства.

За исключением того, что, конечно, такого не будет. Имя человека, которого будут прославлять, принадлежало Алану Клину.

Алану Клину, тому, кто унижал его. Кто сжег его книгу.

Гедер сделал долгий, глубокий вдох, медленно выдохнул и закрыл крышку. Спустя мгновение он снова открыл крышку, сгрёб две пригоршни драгоценностей, и высыпал их себе за пазуху. Прекрасные маленькие камушки сгрудились вокруг его живота, где был туго затянут пояс. Он застегнул куртку чтобы скрыть бугорки и стряхнул с неё снег. Когда он встал, широкая, черная радость наполнила его, принося первое удовольствие за долгие недели. Когда он пошел обратно к телегам, ему не нужно было напоминать себе держать голову высоко поднятой. Девушка наблюдала, как он приближается. Гедер ухмыльнулся ей, как ухмыльнулся бы старому другу или любовнице. Сообщнику. В общем, он поднял палец к губам. Никому ни слова.

Глаза девушки расширились. Спустя мгновение она кивнула, лишь раз. Я не буду. Он мог бы поцеловать её.

Когда он нашел помощника, тимзинаи закончил сбор рядовых солдат на мельнице. Гедер заметил, что разговоры между солдатами прекратились, когда он вошел в комнату, но на этот раз его это не беспокоило. Помещение здания пахли плесенью и дымом и следы ночлега каравана в поисках пристанища оставили след на камнях пола. Метла была прислонена к дальней стене. Его голова была мокрой и тонкие лужицы воды затемняли камень под ним. Он демонстративно проигнорировал это.

— Что ты нашел? — спросил он.

— Ничего, мой лорд, — ответил помощник.

"Мы теряем здесь время," — сказал Гедер. "Собери людей. Мы выдвигаемся."

Помощник оглянулся. Один из солдат, молодой тимзинаи с черными чешуйками, которые поблёскивали так, будто он отполировал их, пожал плечами.

"Мой лорд, мы не обследовали подвалы. Если вы хотите…"

"Ты и вправду считаешь, что есть повод задерживаться?" — Спросил Гедер. Когда помощник не сразу ответил добавил: "Честно."

"Честно, нет."

"Тогда собирай людей вместе и выдвигаемся."

Хозяин каравана, сидящий на табурете, прочистил горло. Гедер повернулся к нему.

"От имени империи и короля я приношу извинения за доставленные неудобства," — сказал он с поклоном.

"Извинения приняты", — ответил начальник каравана сухо.

Снаружи солдаты строились в походный порядок. Гедер осторожно взобрался в седло. Камни и драгоценности прижимались к его коже, слегка сдавливая её по краям. Ничего не выпало. Охрана каравана с нарочитым отсутствием интереса наблюдала как Гедер отсалютовал им мечом, повернул коня и направился вперед легкой рысью. С каждым шагом удаляясь от каравана, он чувствовал, как его спина расслабляется. Солнце, уже опускающееся вниз к горизонту, наполовину ослепило его, и он вытянул шею, пересчитывая солдат, следующих за ним, и проверяя, все ли на месте. Никто не отстал и не повернул назад.

На гребне хребта, Гедер остановился. Его заместитель приблизился к нему.

"Мы можем разбить лагерь в том же месте, что и прошлой ночью, мой господин," — доложил он. "Двинуться на юг и далее на запад утром."

Гедер покачал головой. "На восток," — сказал он.

— Господин?

"Поедем на восток," — повторил Гедер. "Гилея недалеко, и мы можем провести несколько дней в тепле, прежде чем отправиться назад в Ванаи."

"Мы возвращаемся?" — спросил помощник, стараясь держаться нейтрально.

"Ты тоже," — ответил Гедер, скрывая улыбку. "Мы ничего не найдём."

Доусон

Зимние хлопоты.

От этих слов разило отчаянием. Начиная с самой длинной ночи и до первой оттепели, дворяне разъезжались по своим поместьям или следовали за Королевской Охотой. Они проверяли, как подвигается воспитание их сыновей, возвращались к своим жёнам и любовницам, собирали налоги со своих имений. Для высокорожденных зима означала возврат к домашнему очагу. Как ни любил он Карнипол, но, проезжая по продуваемым ветром, воняющим дымом улицам, Доусон присоединялся к компании профессиональных придворных, купцов и других лиц невнятного ранга. Его задача была определённа, и это наносило ущерб его достоинству.

И он был не одинок чтобы страдать этим

"Я не понимаю, почему ты столь сильно ненавидишь Иссандриана," — заметил Канл Даскеллин, барон Уотермарча, Хранитель Северного порта, и полномочный посол Его Величества на Северном побережье. "Он действительно чрезмерно привлекателен и много о себе мнит, это правда, но если ты предпочитаешь превозносить себя и быть амбициозным в прегрешениях, ты не найдёшь святых при дворе."

Доусон откинулся в кресле. Помещение Братства Великого Медведя, где они находились, казалось почти пустым. Сиденья и подушки, украшенные шелком-сырцом и дамаском из Кабрала, пустовали. Чёрные железные жаровни стояли в комнатах, построенных так, чтобы сохранять прохладу в летнюю жару. Служанки, столь часто зажимаемые по углам членами Братства, скрывались в тени и у дверей, ожидая лишь знака, что что-нибудь понадобится. В середине лета, в этих просторных и комфортабельных комнатах могло находиться до сотни высокородных господ, которые пили, курили и обсуждали придворные дела. Сейчас, если Доусон повышал голос, в них раздавалось эхо.