Рик Риордан - Кровь Олимпа (ЛП) Страница 39

Пещера Нестора[89], как именовал ее дух прачечной. Вполне возможно, что древний пилоский царь скрывал там свои сокровища в скудные времена. Дух также утверждал, что именно в этой пещере Гермес спрятал украденное стадо Аполлона.

Коровы.

Пайпер вздрогнула. Когда она была маленькой, они с отцом проезжали мимо мясоперерабатывающего завода в Чино[90]. Одного запаха было достаточно, чтобы сделать ее вегетарианкой. С тех пор, только от одной мысли о коровах ей становилось плохо. Ее знакомство с Герой, царицей коров, катоблепасы в Венеции и изображения жутких коровьих смертей в Доме Аида только усложнили ситуацию.

Стоило Пайпер подумать, что отсутствие Фрэнка затянулось, как он тут же появился у входа в пещеру. Рядом с ним стоял высокий седовласый мужчина в белом льняном костюме и с бледно-желтым галстуком. Пожилой человек передал Фрэнку какой-то маленький блестящий предмет — нечто похожее на камень или кусок стекла. Затем они обменялись несколькими фразами. Сын Марса мрачно кивнул. Тогда мужчина превратился в чайку и улетел прочь.

Фрэнк пробрался вниз по тропинке, пока не достиг Пайпер.

— Я нашел их, — сообщил он.

— Я заметила. Ты в порядке?

Он проследил взглядом за чайкой, летевшей к горизонту.

Торчащие, словно стрела, коротко стриженые волосы Фрэнка делали его напряженный взгляд еще более пристальным. Римские значки — корона, символы центуриона и претора — блестели на воротнике его рубашки. Татуировка SPQR со скрещенными копьями Марса на его предплечье мрачно выделялась при солнечном свете.

Сейчас на нем были новые черные джинсы, мягкие кожаные ботинки и облегающая темно-зеленая рубашка без воротника, из-за которой сын Марса чувствовал себя немного неуютно. Он привык скрывать свою грузную фигуру под мешковатой одеждой, однако Пайпер убедила его в том, что это не должно его больше волновать. После скачка в росте в Венеции он стал более подтянутым.

«Ты не изменился, Фрэнк, — сказала она ему однажды. — Ты просто повзрослел».

Хорошо, что Фрэнк Чжан оставался добрым и тихим. Иначе он был бы жутким типом.

— Фрэнк? — мягко спросила она.

— Да, извини, — он сосредоточился на ней. — Мои, эм... скажем так, кузены... жили здесь поколениями, они все потомки аргонавта Периклимена. Я рассказал им о том, как семья Чжан уехала из Греции в Рим, оттуда в Китай, а затем в Канаду. Поведал о призраке легионера в Доме Аида, призывающего меня отправиться в Пилос. И их... их, похоже, это не удивило. Они сказали, что это уже случалось прежде... когда давно потерянные родственники возвращались домой.

Пайпер расслышала тоску в его голосе.

— Ты ждал чего-то другого.

Фрэнк пожал плечами.

— Радушного приветствия, что ли. Быть может, с воздушными шариками. Не знаю. Бабушка говорила, что я должен замкнуть круг, принести честь семье и все такое. Но эти мои родственники... они держались так холодно и равнодушно, словно им плевать на меня. Не думаю, что им по душе то, что я сын Марса. Или то, что я китаец. А, может, и то, и другое.

Дочь Афродиты посмотрела в небо. Чайка уже давно скрылась из виду. Вероятно, к лучшему. А то у Пайпер был соблазн запустить в нее куском ветчины.

— Если это правда, то они идиоты. Они не знают, насколько ты крут.

Фрэнк переминался с ноги на ногу.

— Стоило им сообщить, что я здесь проходом, как дружелюбности в них прибавилось. Они даже вручили мне прощальный подарок.

Он раскрыл свою ладонь. В ней блестел металлический флакон размером с пипетку. Пайпер подавила желание отойти назад.

— Это яд?

Фрэнк кивнул.

— Они называют это пилосской мятой. Похоже, растение выросло из крови нимфы, которая давным-давно умерла на горе неподалеку отсюда. Я не вдавался в подробности.

Флакон был таким малюсеньким... Пайпер встревожилась, что содержимого в нем будет недостаточно. Собственно говоря, она не была поклонницей смертельного яда. Более того, она понятия не имела, поможет ли им эта мята создать так называемое снадобье, о котором говорила Ника. Однако если сие лекарство действительно могло одурачить смерть, Пайпер, стремглав, сделала бы каждому по дозе.

Фрэнк вертел флакончик в своей ладони.

— Хотел бы я, чтобы Вителлий Ретикулус был здесь.

Пайпер не была уверена, что расслышала его правильно.

— Редискулус кто?

На губах Фрэнка промелькнула улыбка.

— Гай Вителлий Ретикулус[91], хотя мы иногда звали его Редискулусом. Один из ларов Пятой Когорты. Казалось бы, обычный дурень... но он был сыном самого Асклепия, бога врачевания. Если кто и знал что-либо об этом снадобье... это был он.

— Бог врачевания... неплохо, — задумалась Пайпер. — От него точно было бы больше пользы, чем от связанной и орущей богини победы на борту.

— Эй, да тебе повезло! Моя каюта находится ближе всех к конюшням. Я всю ночь слышу её вопли: «ПЕРВОЕ МЕСТО ИЛИ СМЕРТЬ! ПЯТЬ С МИНУСОМ — НЕУДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНАЯ ОЦЕНКА!». Лео нужно смастерить затычку получше моего старого носка.

Пайпер вздрогнула. Она все еще сомневалась, что взять богиню в плен было хорошей идеей. Чем раньше они избавятся от Ники, тем лучше.

— Так твои кузены... они не дали тебе никакого совета? Хотя бы об этом закованном боге... Он находится в Спарте?

Выражение лица Фрэнка помрачнело.

— Точно. Боюсь, у них были некие мысли на этот счет. Давай вернемся на корабль, и я расскажу вам обо всем.

Пайпер совсем не чувствовала своих ног. Она даже подумывала над тем, что ей следует убедить Фрэнка превратиться в гигантского орла и понести ее. Однако спросить она не успела — позади них послышались шаги.

— Здравствуйте, милые туристы! — к ним подошел старый рыбак в белой фуражке капитана, его рот был полон золотых зубов. — Не хотите ли вы прокатиться на лодке? Очень дешево!

С этими словами он указал в сторону берега, где их поджидала лодка с подвесным мотором.

Пайпер ответила ему улыбкой. Ей нравилось общаться с местными жителями.

— Было бы неплохо, — сказала она, используя свой чарующий голос. — Не могли бы вы отвести нас в одно особое место?

Капитан лодки высадил их около Арго II, пришвартовавшись в четверть мили к морю. Пайпер сунула помятый евро ему в руку.

Она никогда ранее не использовала свой дар убеждения на смертных в полную силу, поэтому старалась быть настолько честной и осторожной, насколько это было возможно. Дни, когда она угоняла BMW из автосалонов, были сочтены.