Екатерина Лаврова - Птичка в клетке (СИ) Страница 39

     - Тогда действительно тело лучше сжечь, а пепел развеять по ветру, отправляя дракона в последний полёт. – Грустно закончил Лан и опустился в одно из кресел.

     - Тогда Элерин, будь добра, сделай так, чтобы Айра зацвела в траурных цветах, лэр Самаэль, Ваша задача привести на похороны Кассандру, дабы душа Кин находилась рядом с телом, в момент последнего полёта, ещё сообщите графу Эльрону де Рогнерра, что я его жду у себя в кабинете. А Вас, лэр Ландаен я попрошу остаться.

     Я вышел вслед за Элерин, которая, убедившись, что мы отошли далеко от залы, резко развернулась и посмотрела на меня, готовая завязать новый разговор.

     - Самаэль, а ты не считаешь Кассандру виновной в смерти Кин? – С упрёком спросила она, приближаясь всё ближе и ближе, заставляя меня упереться спиной в стену – всё же она была последней из недраконов, кто видел драконессу, да и потом, нет свидетелей, что в момент смерти  Кассандры не было рядом с Кин.

     - О нет, Элерин, ты ошибаешься – я отпихнулся от  эльфийки и продолжил – когда Кин издала последний рёв Сандра разговаривала со мной, и, как просила её сама Кин, показала мне Ненависть и Любовь, а находились мы на одном из балконов этого чудесного замка.

     Элерин хмыкнула, что-то осознавая, и не осмелилась больше выговаривать что-либо в адрес меня или Сандры.

     - Да и потом – продолжил я – если бы у Сандры хватило сил убить дракона, причём такого древнего как Кин, мечи всё равно бы её не признали. У драконов так заведено, у оружия либо один хозяин, либо он сам передаёт его в другие руки. А смерть, или просто разрешение потрогать тут не играют никакой роли.

     Элерин ещё раз хмыкнула, а потом сказала:

     - Приношу свои извинения, лэр Самаэль.

     Я усмехнулся, тоже, нашла из-за чего переживать, хотя если больше народа посчитала Сандру причастной к смерти Кин, то одной валькирией в Мире стало бы меньше.

     Элерин замедлилась, потом и вовсе остановилась, ухватилась за какой-то лепесток и закрыла глаза. Через несколько минут в замке, да и не только, каждый цветок распустился чёрным цветом, сообщая о нерадостном событии сегодняшнего дня и призывая всех выйти на улицу. Так же произошло и в Элладане, когда весь город заполыхал красными цветами – призывая жителей малой столицы к собранию.

     Эльрон де Рогнерра – асур, повелитель огня, представитель в Белом союзе рода Рогнерра. Сам Лазарь ещё в далёком прошлом признал их род самым сильнейшим и до Орденской войны этот род был первым и единственным правящим в Ярре. Но потом, во время войны, приверженцы ордена Силы и Справедливости убили правителя асуров и его заменил (кто бы мог подумать) союз Асвал-Дэйли, хотя, если верить Хроникам, Лазарь вторым по силе родом сделал Эловарит, который позже тоже обезглавили. Так и Дэйли во время войны (не без помощи Даната) лишился правителя и вот, когда очередь дошла до Харни, власть захватил род Асвал, возглавляемый Данатом. Рогнерра, Эловарит и Дэйли сейчас, обманутые асуром воздуха Данатом, переметнулись на сторону Белого союза, уже не имея ни каких шансов на власть, надеются на то, что новый правитель, которого они всеми силами продвигают на престол, сможет восстановить в Мире справедливость.

     - Лэр Эльрон, Владыка нуждается в Вашей помощи – улыбнулся я своему давнему знакомому, с которым тоже долгое время сотрудничал, прежде чем угодить в Мёртвый лес. Тут было много давних знакомых, друзей, недругов, но сейчас всё изменилось, приходится всем лэркать и выкать, вместо того, чтобы как заправские друзья скрестить руки в древнем жесте признания и уважения.

     - Лэр Самаэль? Лазарь, каким чудом ты выбрался из Мёртвого леса?! – Удивился асур с огненно-рыжей шевелюрой, красно-оранжевыми рогами и крыльями.

     - Помогла одна валькирия, благодари её – усмехнулся я и всё же протянул навстречу согнутую в локте руку. Эльрон не стал тянуть с этим жестом и поддел меня за руку и потянул на себя, как и я – Владыка просит помочь на похоронах Кин, лэр Ландаен просит сжечь тело.

     - Да с радостью, Самаэль, а Ландаен, он кем приходится драконессе? – Удивительно, что Эльрон не знал об этом, хотя в Белом союзе дольше меня.

     - У Кин два сына, Гриен и Корс, Гриен сейчас в союзе Первостепенных рас, а Корс погиб на войне – я скривился, вспоминая эти ужасные события – но перед этим успел воспитать сына – Ландаена.

     Эльрон довольно хмыкнул, задумался, потом попрощался и ушёл к Владыке, обсуждать детали, а я к Сандре.

     Она сидела у себя в покоях и читала Лаивру. Восседала валькирия, как ни странно, на подоконнике, который почему-то ей так полюбился.

     - Сандра? – Не стучась, зашёл я – Владыка просит тебя присутствовать на похоронах Кин, ты должна обнажить Любовь и Ненависть, когда она отправится в последний полёт.

     - Хорошо – согласилась она, потом резко захлопнула книгу и посмотрела на меня цепким взглядом больших серых глаз – почему ты вдруг решил, что я умею метать ножи?!

     - Потому что те, кто не умеют, не питают тяги к этому оружию.

     - И ты бы просто так отдал меня этому демону? – Съязвила она, а я задумался, подходя ближе.

       - С этим демоном бы тебе не грозил поход аж до самого форта Св. Лазаря и встреча с войсками Даната. Что тебя удерживает рядом со мной? – Валькирия оцепенела, кажется, даже дышать перестала, но потом сильнее вцепилась в Лаивру и всё же судорожно выдохнула, отвернувшись к окну.

     - Не знаю, Самаэль, просто держит, как твой ошейник в своё время держал…

     На улице раздался гул тысячи колокольчиков, которые всех призывали выйти на улицу, а в первую очередь Кассандру, которая подхватив Любовь и Ненависть пошла в сторону выхода, по пути умело пряча от меня глаза.

12 глава

     Кассандра

     На похоронах было очень много эльфов,  все представители Белого союза и ещё немало неэльфов, так же представителей других рас. Всю Айру укрывали чёрные цветы, туча, которая так резко привлекла моё внимание, уже клубилась над городом, готовая вот-вот оросить всех тут собравшихся мелкими каплями.

     Нас поставили в первый ряд, меня, Самаэля, какого-то рыжего асура, Владыку, лэру Ариинг, Элерин и Ландаена. Перед нами лежало тело драконессы, посеревшее, на котором уже не поблёскивали золотом чешуйки. Рядом можно было увидеть драконов,  пришедших последний раз взглянуть на свою няньку, снующих туда-сюда между эльфами. Тот голубой дракон, размером с коня, вчера ко мне так нахально подлизывающийся, грациозно протискивался между всеми стоящими, а когда увидел меня, резко изменил своё направление. Ещё через пару минут он ткнулся носом мне в спину, а потом понюхал ножны с мечами Кин и, угомонившись, пристроился рядышком, благо, я стояла с краю, и дракон мог это сделать, ни кого не задев. Странно, что ни кто на это никак не отреагировал, тут, наверное, в порядке вещей, когда здоровый дракон разгуливает в разношёрстной толпе.