Руслан Мельников - Эрдейский поход Страница 39

«Я просто напомнил, что именно шекелисов винят в набеге, – говорили глаза. – И что гордецам-шекелям не мешало бы делом доказать, что обвинения эти надуманны. Или признать вину и искупить ее».

Однако глаза – не уста. А невысказанные слова – это всего лишь невысказанные слова. Всеволод молча ждал. В иной ситуации не много было бы надежды, что такое извинение будет принято, но когда меч у самого горла...

– Принимаю, – скрежетнул зубами Золтан.

Всем своим видом показывая, что в следующий раз непременно снесет эту надменную немецкую голову и ничто его уже не остановит.

Всеволод первым убрал мечи. Он позаботится о том, чтобы следующего раза не случилось.

Спрятал клинок Конрад.

Золтан бросил саблю в ножны.

Опустили оружие шекелисы и русичи.

Конечно, это лишь временное перемирие. Затаенная обида останется и будет исподволь грызть душу и терзать сердце. И былого веселья уже не будет. Но это не важно. Утра бы дождаться, а там... Золтан останется здесь, а они уйдут прочь.

– Бранко, – шепнул Всеволод, – уведи немца.

От греха подальше.

– Ох, не с теми ты дружбу водишь, русич, – глядя в спину удалявшемуся тевтону, проговорил Золтан.

Всеволод повернулся к начальнику заставы:

– Конрад мне не друг.

– Ну, хоть то хорошо.

Шекелис снова улыбался. Безмятежно, как ни в чем не бывало. И Всеволод снова почувствовал тревогу.

Как-то уж все слишком быстро уладилось. Как-то уж очень легко прошло примирение. После яростной схватки, свидетелем которой он стал, так скоро не отходят. Впечатление такое, будто и сама ссора-то затеяна, чтобы отвлечь... Перевести разговор на иное чтобы. А с чего все началось-то? С вопроса Всеволода, зачем беречь рубежи разоренной страны, в которой уже хозяйничает нечисть. С вопроса, на который он, по большому счету, так и не получил ответа. Только громкие слова о славе. А вот искрение ли они были?

– Золтан, скажи по чести, чего вы все-таки ждете на этом перевале? – прямо спросил Всеволод.

И получил прямой ответ. После долгого пристального взгляда. Глаза в глаза.

– Вас, – сказал угр.

И отломил кусок пресной лепешки.

– Вас ждем.

Глава 27

– Нас? – переспросил Всеволод. – Зачем?

Шекелис молча жевал хлеб и смотрел в догорающий костер.

– Золтан, ты откроешь, наконец, свои тайные помыслы?

Угорский воин поднял глаза. Не хмельные вовсе, как казалось прежде. Трезвые-трезвые глаза.

– Открою, русич. А помыслы у меня такие. Мыслю я сейчас о том, как дольше тебя здесь задержать. И стоит ли вообще пропускать через перевал.

Всеволод напрягся. Пальцы снова ласкали рукояти мечей.

– Ты ведь уже пустил нас на свою заставу.

– На заставу – да, – холодная улыбка, а глаза – снова в костер. – Чего ж вам зря под стеной стоять. И назад гнать гостей негоже. Вы ж иноземные гости как-никак. А законы гостеприимства мы, слава Богу, еще чтим.

– Так в чем же дело?

– А в том, что гостя своего хозяин радушный отпустит, когда сам сочтет, что долг гостеприимства исполнен. И в том, что отсюда теперь вам деваться некуда. По обе стороны заставы – ущелье. Сверху на скалах камни навалены. Прямо над дорогой. У камней – дежурят мои верхние дозоры...

«Видели, – подумал Всеволод. – И камни видели, и посты по пути к Брец-перевалу. Выходит, на той стороне тоже...»

– Дозоры эти давно сообщили о вашем приближении, – продолжал Золтан. – Я приказал пропустить вас к заставе. А вот выпускать приказа не отдавал. Так что если вы вдруг вздумаете уйти, мои люди засыплют вас камнями. И не важно, куда вы направитесь – вперед или назад – на поиски других перевалов.

Всеволод вздохнул поглубже – успокоиться надо, осмыслить.

– Думаешь, у тебя хватит людей? – сухо спросил он. – Остановить нас?

– Десять человек дежурит над ущельем по эту сторону заставы, – ответил шекелис. – Десять – по ту. В помощь тем и другим я отправил еще по одному десятку. А двадцати воинов вполне достаточно, чтобы похоронить под обвалами всю твою сотню. Да хоть бы тысячу... Здесь горы, русич, здесь перевал можно удерживать с малым числом воинов. Мы впускаем к себе гостей, если захотим. Но мы не выпускаем их, если нам это не нужно.

За-пад-ня... все-таки западня! Пока шел пир с песнями и плясками, к верхним дозорам, укрывшись в темноте, поднималась подмога. Чтоб задержать чужаков на заставе, чтоб остановить, чтоб наверняка.

Всеволод стиснул зубы. Клинки поползли из ножен. Пока – медленно, но готовые выпорхнуть, как только это будет потребно. Шекелис продолжал, не обращая ровным счетом никакого внимания на мечи Всеволода:

– Тебе не добраться к моим верхним дозорам. Ты не знаешь тайных троп и ловушек, устроенных на пути от заставы к ущелью. Так что твоя дружина заперта на перевале, русич. И будет находиться здесь столько, сколько я пожелаю. И ты тоже запри свои клинки в ножны, если не желаешь остаться здесь навеки.

Всеволод огляделся, прикидывая силы Золтана. «Если не желаешь остаться здесь навеки...» Дерзкие, очень дерзкие слова для того, под чьим началом находится лишь шесть десятков воинов... Да, именно столько угров было сейчас на заставе. Остальные – над ущельем, в верхних Дозорах. «Если не желаешь...» Непозволительные слова для того, кто уже впустил за стену своей крепости сотню чужих воинов.

Наверное, эти шекелисы действительно отчаянные храбрецы.

– Ты совсем не боишься умереть, Золтан Эшти, да? – глухо спросил Всеволод.

– Я воин. Я шекель. Мне неведом страх смерти. Моим людям – тоже. Если потребуется, мы дорого продадим свою жизнь. Но не думаю, что до этого дойдет. Ты производишь впечатление разумного человека, русич. И я вижу, что ты уже все понял. И понял правильно. Убив нас, вы похороните на этом перевале себя. Через ущелье, которое удерживают мои верхние посты, твоим дружинникам не пройти. Ни в одну, ни в другую сторону. И даже Бранко Ковач не поможет вам в этом. Никто из твоих дружинников не спустится живым с Брец-перевала, если вы пустите в ход мечи.

Всеволод клинки в ножны не убрал. Но и тянуть серебрёную сталь перестал. Так и замер с обнаженным наполовину оружием. Следовало понять, кто перед ним – утративший разум безумец или же продумавший все до мелочей хитрец. Впрочем, на сумасшедшего шекелис походил мало. Это – хуже.

– Чего ты добиваешься, Золтан? На что надеешься? Думаешь, тварей темного мира остановят камни? Считаешь, что рать Черного Князя не пройдет мимо пары десятков твоих удальцов в верхнем дозоре?

– Черного Господаря, если ты его имеешь в виду, пока еще никто не видел, и есть ли он вообще – то большой вопрос. А темные твари... – Золтан улыбнулся. Могильным хладом повеяло от той улыбки. – Пусть они станут черным очистительным пламенем, сметающим с земель Эрдея и татар, и пришлых немцев Семиградья...