Красный Принц - Смит Э. Дж. Страница 4

– Среди каресианских моряков очень мало честных людей, дорогой мой мальчик. Контрабанда – слишком легкий путь наживы, который слишком тяжело бросить.

– А мы не слишком хороши на море… как народ, я имею в виду. – Рэндалл слышал сотни шуток о том, какие ужасные из ро мореплаватели.

– Люди в доспехах на окованных броней лошадях не слишком хорошо подходят для морских сражений. Ты не сможешь повести кавалерию в атаку на палубу вражеского корабля.

– Капитан тоже не слишком-то волновался, что мы из народа ро. Может, он просто не ожидает кавалерийской атаки на свой корабль?

Пока Ута ел, Рэндалл начал собирать их пожитки. Рут так и осталась сидеть на краю постели, равнодушно глядя на мужчин.

– Ну так куда мы отправимся после Кессии? – спросил оруженосец. Он не ожидал, что именно Рут ответит на этот вопрос.

– В земли Псов, лежащие к югу от столицы, – их, кстати, также называют Паутиной, – затем в Тракку. Интересное место, полное высоких башен и визирей.

– Визирей? – переспросил Рэндалл, который слышал это слово, но не знал его значения.

– Мне кажется, это дипломаты, – ответил Ута. – Знатные почитатели Джаа. Они следят, чтобы торговцы и бандиты оставались в рамках приличия… ну хотя бы для вида.

– Все немного сложнее, – сказала Рут. – С визирями не стоит шутить даже могучему Уте Призраку.

– Кто говорит, будто я намерен с кем-либо шутить? – вскинулся тот, смерив Рут гневным взглядом.

– Это, похоже, у тебя в крови.

Рэндалл невольно хмыкнул, и яростный взгляд Уты переместился на него.

– Что? – спросил оруженосец. – Она дело говорит, хозяин.

– Я еще не доел. Вам пока не разрешается строить против меня козни! – Стремясь подчеркнуть свои слова, он снова откусил большой кусок яблока.

За оставшееся время больше никто не проронил ни слова. Рэндалл собирал вещи, Ута завтракал, а Рут наблюдала за ними неподвижным, немигающим взглядом. Через двадцать минут они заплатили за проживание в гостинице и вышли наружу на теплый утренний воздух Кабрина. На почти безлюдных улицах им встретилось всего несколько человек, хотя случайные прохожие бросали настороженные взгляды на Уту, но, верный своим привычкам, тот не обращал на них никакого внимания.

Неподалеку от причала из боковой улочки неожиданно вынырнул хорошо одетый мужчина ро с бледной кожей и красными глазами, на щеке которого виднелось черное пятно, будто скрывавшее татуировку. На поясе у него висел длинный меч. Мужчина устремился к ним навстречу, налетел на Рэндалла, споткнулся и растянулся навзничь на булыжной мостовой.

– Полегче, приятель, – спокойно произнес оруженосец и протянул руку, желая ему помочь.

– Не трогай меня, – огрызнулся мужчина, оттолкнул руку Рэндалла и попытался подняться. Двигался он неловко, пошатываясь, будто пьяный или с похмелья.

Рэндалл отодвинулся от него, а Ута схватил мужчину за воротник плаща и приподнял над землей, помогая снова принять вертикальное положение. Одежда мужчины, грязная и мятая, но отличного покроя, выдавала в нем аристократа. Длинный меч на бедре тоже не казался просто декорацией – руки мужчины были до шрамов истерты рукоятью.

– Шел бы ты домой, – сказал Ута, поправляя плащ незнакомца.

На секунду они встретились взглядом, и в глазах незнакомца промелькнуло узнавание. Ута только удивленно приподнял бровь, а мужчина через мгновение уже быстро удалялся от них, петляя зигзагами по рассветным улицам.

– Лучше бы тебе накрыть голову капюшоном, – сказал Рэндалл, которому очень хотелось, чтобы его хозяин наконец осознал, насколько у него приметная внешность.

– А тебе лучше бы заткнуться, – огрызнулся Ута.

Рэндалл решил больше ничего не говорить, и свой короткий путь до пристани они завершили в молчании. Корабль капитана Макада был самым большим из стоявших на якоре в бухте, он плавно покачивался на волнах под утренним бризом. Море выглядело спокойным. Перед ними насколько хватало глаз простирался пролив Кирин-Ридж, и Рэндалл почувствовал странное утомление, когда попытался отыскать вдали каресианский берег, но увидел только рябь синих вод на горизонте.

– У меня уже начинается морская болезнь, – пробормотал Ута, едва до них долетел соленый морской бриз.

Рэндалл посмотрел на него, еле сдерживая смех.

– Ладно, ладно, я понимаю, это… совсем не смешно.

Он едва успел увернуться от затрещины Уты и, посмеиваясь, припустил от него бегом по улице.

– А ну, иди сюда, нахальный придурок! – рявкнул Ута, бросаясь за ним.

Погоня закончилась возле корабля Макада, когда оруженосец, изо всех сил пытаясь не рассмеяться, спрятался под лестницей, ведущей к причалу.

– Хорошо, хозяин. Извините меня, – сказал он, прикусив губу.

Нависая над ним, Ута сердито прищурился.

– Ты называешь меня хозяином, только когда напортачишь или попытаешься отмочить какую-нибудь шутку.

Рэндалл хихикнул, уже не в силах сдерживаться.

– Вы совершенно правы, хозяин.

– Конечно, я прав, мелкий ублюдок. – Ута схватил его за шкирку, приподнял над землей и уже занес руку для удара, но злость неожиданно испарилась с его лица, сменившись невольной улыбкой.

Рэндалл повернулся к кораблю и увидел с десяток каресианских моряков, наблюдавших за ними.

– Э-э, вы сейчас слегка подмочили мою серьезную репутацию, – сказал он Уте, кивая в сторону каресианцев.

– Вы на что уставились, болваны?! – рявкнул на них Ута.

– Они смотрят на пассажиров своего судна, – произнес капитан Макад, который снова утирал рот салфеткой, а в другой руке сжимал початую куриную ножку. – Как задашь трепку мальчишке – тогда и отчалим. – Он повернулся к матросам. – Хватит глазеть, живо за работу, никчемные ублюдки!

Ута отпустил Рэндалла и на шаг отступил от ступеней.

– Пятнадцать золотых корон, да? Хорошая работа, мой мальчик.

– Не так уж это было трудно. Я просто попытался вести себя так же, как ты, – ответил оруженосец.

Скорее с гордостью, чем со злостью, Ута махнул по направлению к ступеням:

– После вас, сэр.

– Спасибо, хозяин, – сказал Рэндалл и получил слабую затрещину, когда повернулся к высокому паруснику.

За ними неспешно следовала Рут, которая удостоилась особого внимания каресианцев – они все искоса поглядывали на нее. Она никак на это не реагировала и смотрела только вперед, скользя по деревянному причалу и плавно огибая грубых моряков.

– Она с вами? – спросил Макад, когда Рэндалл подошел к трапу.

Он кивнул.

– Я же говорил, нас трое. Я, он… ну и еще она.

Ута улыбнулся капитану и откинул капюшон, открывая его взору белоснежные волосы, бледную кожу и розовые глаза.

– Попутного ветра до кессианского причала, капитан?

Макад удивленно рассматривал Уту, но не выказал никаких признаков узнавания. Рэндалл надеялся, что слава о подвигах его хозяина еще не дошла до Каресии.

– Три дня, – ответил капитан. – Вдоль пролива почти постоянно дуют ветры.

– И проследите, чтобы нашу подругу не беспокоили ваши люди, – сказал Рэндалл, мельком глянув на Рут.

– Они будут вести себя пристойно. – Макад внушал подозрения, но золото было для него веской причиной сдержать слово. – Всходите на борт. Вы все будете жить в одной каюте.

Ута поднялся первым, оставив Рэндалла дожидаться Рут, которая неторопливо шла вдоль причала.

– Я никогда не была на море, – спокойно пояснила она.

– Оказывается, у нас есть что-то общее, – ответил Рэндалл, внезапно осознавая: он ведь понятия не имеет, есть ли у него склонность к морской болезни.

Через несколько минут корабль уже был готов к отплытию. Рэндалл и его спутники остались стоять на палубе у ограждения на борту судна, а Макад продолжал орать на матросов. Ута ничего не говорил и задумчиво смотрел через пролив на сияющие воды на южном горизонте. Где-то вдали их ждала странная новая земля. Страна Джаа. Каресия.

Они стояли рядом и молча смотрели на море, пока корабль – название которого Рэндалл так и не удосужился рассмотреть – начал выворачивать из маленькой бухты. Кабрин был приличным городком, знаменитым прежде всего своей гаванью, и Рэндалл надеялся, что те, кто ищет Уту, не сразу решат искать его именно здесь. Быстрый взгляд на хозяина показал: только Рэндалла беспокоят такие мелочи. Ута, похоже, снова погрузился в свои трудные для понимания размышления.