Осажденные камнем - Терри Гудкайнд Страница 4

Теперь саван уничтожен, и Ильдакар не может скрыться. Город вернулся в реальный мир, а заклинание окаменения, нейтрализовавшее вражескую армию, более не действовало. Главнокомандующий волшебник Максим, сотворивший заклинание, позорно бежал из города. Неужели он развеял свои чары и освободил армию изваяний? Это было его последнее предательство?

Натан тряхнул белыми волосами, достававшими до плеч, и попытался добавить уверенности в голос — ради людей на гребне стены.

— Нам придется полагаться лишь на городские укрепления.

После событий прошлой ночи и разрушения жертвенной пирамиды никакая магия крови не могла вернуть саван.

Бэннон уставился на далекое скопление движущихся фигур.

— Как их много! Пресвятая Мать морей, словно обитатели сотни муравейников приготовились к войне.

— Будь они муравьями, мы бы их растоптали, — сказала Лила. Похоже, ей понравилась эта мысль.

Смирившись с неизбежным, Натан повернулся к Никки:

— Что ж, колдунья, вряд ли мы сможем сейчас уйти.

Шурша пурпурным платьем, по ступеням поднялась Эльза.

— Ах, вот ты где, Натан! Я хотела убедиться, что ты, вновь обретя дар, не станешь спасать город без меня. — В ее глазах блеснуло восхищение. — Я видела, что ты сотворил с гигантским воином Иксаксом, и не сомневаюсь, что ты в одиночку сможешь уничтожить целую армию.

— Спасибо, что так веришь в меня, моя дорогая, но мне потребуется помощь. — Натан почувствовал тепло в груди, которое не имело ничего общего с бьющимся в ней сердцем Айвена.

Ильдакар защищали не только высокие стены со стороны равнины. Тысячелетия назад волшебники изменили ландшафт, подняв огромный пласт земли вдоль реки Киллрейвен, и теперь Ильдакар оканчивался отвесной скалой, нависающей над водой. Магическое преобразование также затронуло русло реки, создав низины с замысловатыми очертаниями на многие мили вниз по течению. Окрестные болота внушали страх путаницей неглубоких проток и болотными чудищами — творением ильдакарских повелителей плоти. Самый прямой путь в город пролегал через равнину. Столетия назад генерал Утрос прошел этой дорогой с несметной армией и занял долину, осадив город.

Бэннон настороженно прищурил карие глаза:

— Мы здесь в западне.

— В Ильдакаре мы в безопасности, мальчишка, — поправила его Лила. — Этот город никогда не был взят.

— Что насчет беглых рабов, укрывшихся в холмах, а также охотников, погонщиков яксенов и путешественников, оставшихся без защиты городских стен? — Юноша покачал головой.

— Они могут убежать и спрятаться, если не дураки, — сказал Натан. — Я больше беспокоюсь за нас.

Они с напряженным молчанием наблюдали, как древние солдаты выстраиваются в шеренги, словно фигурки на широкой игровой доске. До них донесся гулкий отдаленный грохот оружия, щитов и тяжелых сапог, когда вражеский авангард начал маршировать.

— Если верить истории, генерал Утрос хорошо обучил своих людей, — сказал Натан. — Он был умелым и сильным полководцем, и именно благодаря его военному таланту император Керган завоевал большую часть Древнего мира. Сам Керган не был великим правителем, но из-за Утроса все его боялись.

Передние ряды неуклюже шагали к стенам; пока что их было всего несколько сотен, и Натан сомневался, что они смогут сломить оборону города. Он постукивал пальцем по подбородку, разглядывая многочисленных древних воинов на открытой равнине.

— Взгляните на них. Они кажутся сбитыми с толку.

— Думаю, это пробная атака, — заключила Никки. — Они, как и мы, не понимают, что с ними случилось, и мы можем воспользоваться их замешательством.

— Хотела бы я знать, что они задумали, — сказала Эльза, прикрывая глаза рукой. Тени от восходящего солнца прочертили равнину, смазывая детали.

Все еще чувствуя боль в шраме на груди, Натан призвал дар. Сердце волшебника — сердце Айвена — продолжало биться, качая кровь и усиливая хань. Волшебник расставил пальцы и поднял ладони перед собой, словно касался невидимой стены.

— Рассмотрим их как следует. — Он смял воздух и покатал в ладонях, словно тесто, а потом принялся растягивать. — Воздух прозрачен, но если сложу и изогну, то смогу сотворить своеобразную линзу.

Пред ним замерцало нечто вроде окна, когда он заставил воздух изогнуться. Натан повысил четкость и навел фокус. В воздухе повисла картинка, когда бесплотная линза увеличила наступающего врага.

У древних солдат оказались безразличные выражения лиц и белая как мел кожа. На них были шлемы сложной формы, закрывавшие щеки, и кожаные рубахи с нашитыми на них многочисленными металлическими пластинками. Воины с тяжелыми мечами, шипастыми булавами и длинными копьями проходили сквозь фокальную точку магической линзы Натана. На рубашках и щитах выделялся огненный символ императора Кергана.

Натан испытал легкий трепет, и по его спине пробежал холодок. Он долго изучал записи во Дворце Пророков и прочитал половину библиотеки, разбираясь в истории, но давным-давно окаменевшие воины больше не были историей. Они ожили и теперь намеревались атаковать Ильдакар.

За пятьсот лет до рождения Натана одним из самых могущественных правителей в Древнем мире был император Керган, прозванный Железным Клыком из-за вставного зуба, который придавал устрашающий вид. Своим успехом Керган был обязан военному гению генерала Утроса, который служил императору с абсолютной преданностью, но в то же время был тайно влюблен в его жену, императрицу Мэджел. Утрос отправился завоевывать Ильдакар, но не вернулся. Теперь Натан знал причину: волшебники обратили армию в камень.

Керган был злым и своенравным правителем, не способным руководить землями, завоеванными для него Утросом. В отсутствие генерала вспыльчивый император узнал об измене жены и публично содрал с Мэджел кожу, скормив еще живую императрицу плотоядным жукам. Он не обращал внимания на рыдания и раскаяние женщины, утверждавшей, что она по-прежнему верна мужу и императору.

Когда подданные Клыка увидели, каким страшным пыткам он подверг их любимую императрицу, то они подняли бунт и свергли его, а затем протащили тело императора по улицам. Великая, но хрупкая империя распалась на враждующие королевства…

Глядя на армию через мерцающую воздушную линзу, Натан с восхищением думал, что бесчисленные солдаты все еще считают, будто идут маршем во славу Кергана. Вряд ли они знали, как много времени прошло. Но беспокоился