Военное дело для чайников (СИ) - Кун Сергей Страница 4

Почему так? Армия — это порядок! Если что-то идёт не так, сразу ясно, кто за это отвечает. Если нужно, чтобы что-то было сделано — сразу понятно, кому нужно отдать приказ. Если приказ должным образом не исполнен — не нужно долго искать виноватого.

— Та самая воинская дисциплина. Выраженная в том, что вместо того, чтобы беспробудно бухать личный состав от и до выполняет возложенные на него обязанности и приказы начальства. И, даже отправленный грабить и насиловать после успешного взятия вражеского города, делает это строем и под командой унтер-офицера. Нет, без шуток, ещё в уставе от Петра Первого этого имени, короля вандалов и русских людей был пунктик, грозящий лютыми карами всякому, кто посмеет начинать грабить без приказа. Честно!

И ещё сюда же! Во всякой нормальной армии неисполнение прямого приказа — наитягчайший грех, хуже которого только трусость в бою вообще трудно что-то придумать. Во времена, когда гуманизм ещё не изобрели (а в определённых исключительных обстоятельствах даже сейчас), офицер имел право убить отказавшегося подчиняться солдата. Так, для демонстрации серьёзности — один римский консул (Тит Манлий Торкват, так его звали) как-то казнил за неподчинение своего сына. Если что, этот самый сын, возглавляя разведывательный отряд конницы, вопреки запрету вступил в бой с таким же отрядом противника и разгромил его. Победителей не судят? Ну-ну.

— Система подготовки личного состава. Армия, где новобранцу сказали «всё, парень, теперь ты воин», дали ржавое копьё и повели в бой — это хреновая (или доведённая до крайнего отчаяния, что почти то же самое) армия. По идее он должен пройти некий курс молодого бойца, где вдоволь наупражняться в маршировании строем, несколько раз заколоть изображающее врага чучело, а главное — научиться исполнять приказы раньше, чем понимать их. Где из тонкой творческой личности сделают безымянную боевую единицу, мечтающую свалить хоть на тот свет из этой сраной армии героически отдать жизнь за веру, царя и отечество. Просто потому, что управлять безымянными боевыми единицами проще, чем творческими личностями. А как говорил Наполеон наш Бонапарт, «войско баранов, возглавляемое львом, всегда одержит победу над войском львов, возглавляемых бараном».

— Кстати, о баранах! Важной вещью является система (пожалуйста, только не смейтесь!) продвижения по службе проявивших себя в бою, умных и инициативных людей. Поскольку те же исторические примеры как-бы намекают — офицер — не выставочный котик, а даже самой крутой родословной, полной герцогов, ханов и прочих сенаторов, врага не сразишь. Нужен опыт и знания, а они по наследству передаются гораздо хуже титулов. Кроме того, сложно хорошо командовать армией не имея представления об отдельных её элементах. А лучший способ досконально их изучить — это своими ногами пройти путь от Ваньки-взводного младшего центуриона 10-й когорты до начальника Генерального Штаба magister militum.

Разумеется, в разных армиях разные порядки. Понятно так же, что идеал недостижим. Но в хороших (отметившихся относительно регулярными победами) армиях что-то отдалённо похожее на указанные принципы наблюдалось всё же чаще, чем в среднем по планете.

В общем, с идеалом примерно так. А в следующей статье будет про то, что обычно на самом деле было.

Организация армии: реальность

Ну вот, с хотелками разобрались. А теперь посмотрим, с чем приходилось иметь дело в реальной истории.

— Те самые регулярные армии, которые более всего воплощают порядок и дисциплину, в старые и не очень добрые антично-средневековые времена можно было по пальцам пересчитать. Нет, хотелось то их создать многим, но мало у кого были на это деньги. Так что большинству приходилось довольствоваться (в зависимости от господствующего в данную эпоху общественного строя) племенным, полисным или феодальным ополчением. Ополчение это, конечно, пытались всячески регламентировать, но по факту к месту сбора часто приходило всякой твари по паре. Совершенно разнородные по численности, составу и вооружению отряды, предводители которых знать не знают ни о каких единообразных вооружениях и тактиках. Нет, тем же греческим полисам удавалось выдавить из себя вполне годные отряды гоплитов, да и европейские рыцари были лучшей тяжёлой конницей своего времени. Но вот с остальными родами войск обычно не ладилось даже у них. На выходе часто вместо сбалансированной по составу армии, состоящей из разных родов войск, получался один хороший «титульный» (те же гоплиты или рыцари из примера) плюс какая-то сомнительной боеспособности толпа вместо остальных. На этом фоне собрав связку из двух (английские рыцари и лучники Столетней войны, например, несмотря на некоторые шероховатости во взаимодействии) родов войск и заставив их совместно работать, удавалось доставить врагам немало боли и унижения неприятных минут.

— Там, где регулярные армии всё-таки были, они страдали (и до сих пор страдают) от хронической недоукомплектованности. Разного рода потери и без того вещь неприятная, а в долгих кампаниях вдали от родины так и вовсе… На выходе легион штатной численностью 4.5 тысячи человек часто съёживался хорошо если до 2–3 тысяч бойцов. При этом одна когорта вполне могла остаться почти нетронутой, тогда как другая оказаться истреблённой практически полностью. В итоге столь любезного нам единообразия всего и вся как не было, так и нет.

— Ополчения (а их было большинство) редко могли похвастаться какой-то особенной выучкой. Ну кому-то батя в детстве показывал, каким концом копья колоть, и уже неплохо. Ладно-ладно, тем же средневековым рыцарям много чего показывали ещё и про мечи/топоры/булавы, и про коняшек в придачу. Но даже они, при всей своей личной крутости, в массе своей были не в ладах с тактикой. По крайней мере многие средневековые битвы на это очень жирно намекают.

Туда же про дисциплину. Те же рыцари сплошь и рядом считали себя круче гор (и того возомнившего о себе невесть что сэра, который пытается им указывать), а на любую прямо не оговоренную вассальной присягой деятельность невозбранно возлагали длинное кавалерийское копьё. О племенных ополчениях «до Рождества Христова» вообще тактично умолчу. Чтобы заставить подобное воинство сотворить что-то более сложное, чем бежать всей массой на врага, уже требовался недюжинный талант. А уж удержать его от грабежей, когда вожделенная добыча прямо перед глазами… Можно вспомнить немало битв, проигранных по одной простой схеме: часть войска прорывается к вражескому лагерю и, забыв обо всём, бросается растаскивать оставленные без присмотра ценности. Противник тем временем наваливается всеми силами на оставшихся, сминает их, а потом возвращается отбивать назад своё имущество.

Собственно, насаждать эту самую дисциплину тут вообще было довольно проблематично. Разжаловать в рядовые вождя союзного нам племени, согласившегося вместе пограбить богатого соседа? Выпороть за непослушание целого барона в десятом поколении, дальнего родственника правящей династии по материнской линии? Смешно. Нет, сильный и отмороженный лидер конечно мог провернуть и такое. Но где гарантия, что войско оценит эти потуги к установлению порядка, а не разойдётся по домам? Или не выберет себе нового предводителя, взамен вот совершенно случайно поскользнувшегося перед входом в палатку и упавшего спиной прямо на три кинжала?

В итоге командующему подобной армией часто придётся уговаривать предводителей отдельных отрядов сделать что-нибудь полезное. И заранее смириться с тем, что некоторые команды просто не будут исполнены. Вот просто потому, что не хочется.

— С назначениями командиров тоже сплошь и рядом было не всё гладко. Нет, в «военных демократиях» наверх действительно выбивался отчаянный, «крутой» и удачливый вожак. Да, далеко не всегда он оказывался ещё и мастером стратегии и тактики, но хоть какой-то позитивный военный опыт имел. А вот в развитых государствах… Если на низовые должности ещё выдвигали отличившихся ветеранов, то чем выше, тем больше там мелькало родовой знати. И тем труднее было туда прорваться выходцу из простолюдинов.