Руслан Мельников - Алмазный трон Страница 4

И у каждой Кости мог быть свой хозяин. И у каждого хозяина могла быть только одна заветная мечта: собрать все шесть самоцветов воедино. А уж тогда… Безграничная власть и бесконечная жизнь — вот, что будет тогда. Вот, чем станет обладать самый удачливый охотник за Костьми.

Ставки в этой опасной игре слишком велики. Посвященные в тайну Костей рано или поздно узнают или почуют, что сила Кости была выпущена. Выпущена по-настоящему. И посвященные непременно выяснят, где это случилась. И придут. А потому…

Потому Юнец, обретший уродливый горб, запретное могущество и древнее знание, спешил поскорее покинуть родные края. Уступать кому-либо свой кристалл он не хотел. Зато очень хотел отыскать чужие.

Отыскать и завладеть ими. Всеми. Сам.

Глава 1

— Потом были скитания. Долгие скитания…

Со стен бесерменской крепости видно было, как в широком проходе между раздвинутых магией скал строятся смешанными походными колоннами латинянские рыцари и татарские нукеры. Воины топтались по завалам из трупов, оставшимся после штурма ассасинской твердыни. Воины готовились к новой битве.

Угрим завершил свой рассказ. Конечно, он рассказал далеко не все из тех давних воспоминаний, которые и сейчас стоят перед глазами настолько отчетливо, словно все произошло только вчера. И конечно, он рассказал не совсем так, как было на самом деле. Он рассказал лишь то, что ему было нужно. И так, как было нужно.

Князь-волхв задумчиво смотрел вниз с надвратной башни. У его ног лежали три магических кристалла. За прозрачными гранями, испещренными матовыми письменами, темнели Черные Кости навьей твари. В одном из самоцветов скалился маленький усохший череп Кощея. Прежде этот кристалл был княжеским горбом. В двух других самоцветах запечатаны Кощеевы руки. Тоже маленькие и сухие, покрытые черной кожей. Согнутые в локтях, со скрюченными пальцами — длинными и тонкими.

Чуть в стороне к заборалу был прислонен мешок с трофеями, добытыми на месте стычки с желтолицым магом.

Угрима слушали трое. Император Феодорлих. Хан Огадай. И Тимофей, с недавних пор неотлучной тенью всюду следовавший за князем-волхвом. Охрана — ханские нукеры и имперские рыцари-трабанты — держалась поодаль. То, что говорилось сейчас, не предназначалось для их ушей.

— Как вы попали в земли руссов, князь? — спросил Феодорлих. Его единственный глаз, не моргая, смотрел на Угрима.

Некоторое время Угрим молчал.

— Я присоединился к дружине князя Рурка, — наконец произнес он. — Из северных земель на Русь я прибыл вместе с варягами.

— Рурк?! — не удержался Тимофей. — Варяги?!

Легендарный варяжский князь Рурк?! Крысий потрох! Когда это было-то!

— Княже, это же…

— Да, это произошло давно, — не дал ему договорить Угрим. — Я же сказал: мои скитания были долгими.

Тимофей только покачал головой. Угрим-то сказал, конечно, но кто мог подумать, что настолько долгими! Срок, который князь уже прожил на грешной земле, никак не укладывался в голове. И этот человек еще мечтает о бессмертии!

Тимофей недоверчиво глянул на Угрима:

— И все-таки время, княже! Столько времени прошло!

— Не так много для того, кто все это время прожил неразлучно с источником Кощеевой силы, — усмехнулся Угрим. И продолжил как ни в чем не бывало: — Я был эрилем в дружине Рурка…

— Эриль? — переспросил Огадай.

— Волхв, колдун, шаман… — пояснил Угрим. — Я отправился с Рурком, потому что нам было по пути. Потом, когда пришло время, я его покинул и дальше шел сам.

— Дальше — это куда? — не понял Феодорлих.

— К тулову Кощея. Черная Кость указывала мне дорогу. Она была во мне, в моей спине. Я научился слушать и слушаться ее. И она меня не обманула. Я добрался до ищерских земель, пропитанных магическими токами. Я отыскал тронную залу Кощея. Я возвысился над местными волхвами. И я стал князем. Полагаю, тратить время на подробный рассказ об этом не стоит.

Никто и не настаивал. Все понимали: сильному и искусному магу, пусть даже и явившемуся неизвестно откуда, не так уж и трудно захватить в нескончаемых усобицах власть над захудалым княжеством, затерянным в лесах и болотах. И еще проще власть эту удержать.

— Надеюсь, я объяснил все? — Угрим окинул пытливым взглядом императора и хана. — Надеюсь, больше вопросов нет и мы теперь можем выступать?

— Не так быстро, князь, — покачал головой император. — Не так быстро. Последняя стычка едва не стоила всем нам жизни. Колдовская Тропа, по которой мы в прошлый раз пошли за тобой, нас чуть не сожрала.

Хан кивнул, молча соглашаясь с Феодорлихом и не сводя с Угрима прищуренных глаз.

Князь вздохнул:

— Когда идет война, смерть всегда гуляет рядом. И чем дольше будет наше промедление, тем дольше продлится война.

И хан, и император выжидающе смотрели на князя.

— Подумайте о том, что остались последний враг и последняя битва, — продолжил Угрим. — Две Черные Кости — это все, что нам нужно добыть. Две из шести, которые еще не принадлежат нам.

«„Нам“ или „мне“?» — усмехнулся про себя Тимофей. Что-то подсказывало ему: князь имел в виду именно «мне».

— И которые не понятно где искать, — хмуро заметил Феодорлих.

— Это как раз не самая большая проблема. Это мы узнаем прямо сейчас. Тимофей! — Угрим кивнул на мешок с трофеями.

Тимофей понял приказ. Он вытряхнул из мешка бесерменские крючья и кольцо с лезвиями на внутренней стороне. Железо звякнуло о камень. Сверху упали веревочные хвосты.

Огадай и Феодорлих недоуменно переглянулись.

— Эти вещи помечены колдовством, — пояснил князь. — Они несут на себе магию того, кто похитил Арину и взял кристаллы с Костьми. Но любая магия имеет след. И по магическому следу можно найти чародея, ее сотворившего.

На дальнейшие объяснения Угрим тратить времени не стал. Князь склонился над диковинным иноземным оружием. Тронул ладонью спутавшиеся веревки, огладил лапы-крючья и железный обруч с выдвижными ножами. Губы Угрима шевелились, глаза были прикрыты. Князь творил волшбу.

Тимофей поймал себя на мысли, что никак не может привыкнуть к безгорбой спине Угрима.

Тимофей ждал. Молча ждали император и хан. В такие моменты лучше ничего не говорить. Лучше не мешать чародеям в такие моменты.

— Проклятье! — Угрим вдруг отшатнулся от бесерменских вещиц.

Тимофей машинально схватился за меч:

— Что, княже?! Что?!

Взялись за оружие Феодорлих и Огадай. Заволновались телохранители императора и хана.

— Проклятье! Проклятье! Проклятье! — трижды выпалил Угрим. Теперь глаза его были широко распахнуты и пылали от гнева.