Сергей Игнатьев - Ловец тумана Страница 4

Затем все продолжалось сызнова. Сбивчивые и энергичные объяснения нависшего над рабочим столом арт-директора Артема Палыча, рассыпающего сигаретный пепел прямо на ворот Севиного свитера. Насупленные брови и отвислые багровые щеки заведующего отделом Геннадия Георгиевича. Скептически поджатые губы очередного заказчика. И снова. И снова. И снова…

А затем вечер, на сковородке шипит замороженная мексиканская смесь с замороженными же котлетами. «Рубилово-точка-ру» под пиво и бодрые гитарные запилы дум-фолковых «Волколаков Перуна» и макабр-металлических «Жнецов Осени».

По выходным можно было съездить к родителям, поесть нормальной горячей еды и в который раз убедиться в том, что тебе пора взяться за ум. Что ты прожигаешь свою жизнь. Что ты теряешь бесценную молодость. Тратишь ее на какие-то глупости.

Насчет «прожигания» Севе всегда хотелось поспорить. За этим термином виделись скорее не его офисно-интернетные будни, а крошечный шарик рулетки, юркий и яркий, скачущий с красного на черное; белый порошок, рассыпанный по телячьей коже сидений «Мазерати», и черная икра, размазанная по плоскому животу полногубой и волоокой дивы…

Но вот что касается «глупостей» – с этим Севе было как-то трудно поспорить.

5

До работы Сева доехал не без трудностей.

Москва в который раз оказалась не готова к наступлению генерала Мороза со всей его армией снеговиков и эскадрильями сосулек. Оранжевая уборочная техника вела неравный бой с силами неприятеля. Выстраивались длинные пробки из автолюбителей, застигнутых врасплох внутри собственных машин.

Сева томился, предчувствуя недовольство артдиректора. Тот успел уже, небось, хлопнув пробкой в потолок и вызвав радостный визг девочек из бухгалтерии, начать подготовку к корпоративу. Каким будет его поведение: холодное ли отторжение потомственного аристократа при виде облепленного репьями мужика в одном лапте? Радушная ли встреча и братские объятия? Нудная лекция о необходимой в профессии пунктуальности и обещание смутной кары? Совершенно невозможно было предугадать.

Маршрутка еле тащилась к метро.

«Жнецы Осени» под лирический скрипичный аккомпанемент пели в наушниках про карлика с ржавым ножом, который, таясь за ивами, ждет прорицателя с козлиными рогами, чтоб украсть его печень и добиться благоволения Хозяйки-Луны.

В очередном романе загадочного беллетриста F, раскрытом на коленях, Андропоff, бесстрашный главный герой из суперпопулярной серии про Агроманта, методично расстреливал из дробовика подступающих колдырей-зомби, запасы картечи у него стремительно подходили к концу.

Было холодно и тоскливо.

Офис квартировал в ветхом двухэтажном строении, затерянном в окрестностях Садового кольца.

На крыльце курили артдиректор и завотделом. Первый, несмотря на мороз, был облачен в ярко-розовую рубашку и зауженные брюки, отчего поминутно ежился и поводил плечами. Второй, напротив, прочно утверждал себя на ступенях, широко расставив ноги, одет же был в кислотного цвета пуховик и песцовый малахай. Толстые щеки его были багровее обычного, в волосатом кулаке ютился пластиковый стаканчик с чем-то ядовито-желтым.

– Демихов, ты где шляешься?! – заорал артдиректор, заглушая даже макабр-металлические запилы в Севиных наушниках.

Артдиректор, нервно щелкая по сигарете ногтем, передернул плечами:

– У нас там нолито уже, остывает все!! А я тут стою, тебя жду, мерзну. По последней эн-гэ линейке, что там у тебя?! Или, типа, до тринадцатого года тянуть будем, когда уже никому не надо будет?!

Завотделом чуть поворотил тяжелую голову в малахае, при этом слегка покачнувшись и тотчас вновь прочно утвердившись на ступенях широко расставленными ногами. Видно было, что за подготовку к корпоративу он взялся основательно, как и за все, за что брался.

Артдиректор был старше Севы лет на пять, но фамильярностей не терпел и вообще был лицо ответственное. Сева с некоторым волнением еще на дальних подступах к крыльцу убрал из ушей пуговки наушников, стал расстегивать молнию на пачке с эскизами, потащил их наружу:

– Вся эн-гэ линейка здесь, Артем Палыч. Вот, смотрите… Во-первых, бурундучки в колпачках. Второе, это обезьяна в скафандре. Обнимающиеся медведики – три. А вот… как заказчик просил, помните – зеленый Йода с мешком подарков?

– Не Йода, а лепрекон, – погрозил пальцем артдиректор, принимая вид аристократа, столкнувшегося с мужиком, облепленным репьями. – Ох, и бестолковый же ты!

Завотделом величественным жестом поднес к лицу левую ладонь с зажатой между пальцев забытой сигаретой. Поглядев на нее как бы с недоумением, опустил руку и поднес к лицу правую, в которой покоился стаканчик. Отхлебнул, изрек:

– Мы, наше поколение – такие не были. Это безусловно.

Судя по запаху, разминался он «отверткой».

– Артем Палыч, – Сева недоуменно разглядывал собственный рисунок. – Но я точно помню, что там не лепрекон, а именно Йода…

– Демихов, ты сдурел?! – в возмущении вскинулся артдиректор. – Конец рабочего года, последний, блин, день! Сегодня в типографию засылать… Ты нас разорить хочешь или что?

– Безусловно, – завотделом подвигал красными щеками.

– Подождите, но там же… Я как бы…

– Ой, да расслабься ты, – Артем Палыч щелчком отбросил на снег сигарету и расплылся вдруг в братски-дружелюбной улыбке. – Это я так, проверить тебя решил… Какие еще, блин, открытки?! Фиг с ними, короче, у нас там нолито уже и стынет все, понял?! Вот стоим с Генадь Георгичем суши ждем. Верно, Генадь Георгич?

– Безусловно, – завотделом, прищурив один глаз, другим заглядывал в опустевший стакан.

Мысленно послав их всех подальше, Сева проскользнул к дверям, смазанно поздоровавшись с сидящими на ресепшене красотками, поспешил к рабочему месту.

Атмосфера в офисе царила уже самая праздничная – в кабинетах разливали и смеялись, за тонкой гипсокартонной стеной пели про плетеную мебель уличных кафе и красное вино из местных погребов.

Заглянув в кабинет и капризно надув губки, бухгалтерша спросила у Севы, где же долгожданные суши? Он неопределенно развел руками.

Отодвинув папку с эскизами подальше, Сева включил компьютер. Щелкнул мышью на закладке «рубилова-точка-ру». С нехорошим предчувствием прокрутил чатовский лог чуть вверх. Обнаружил именно то, чего опасался. Под конец вчерашней прекрасной ночи, то ли от выпитого пива, то ли на радостях от поднятого лэвела, он разродился в чате серией сообщений, в которых решил поделиться с соратниками тем, чем давно уже хотел поделиться хоть с кем-нибудь.

Теми-самыми-снами.

Решение тем более спорное, что об обстоятельствах его принятия или хотя бы согласования с Министерством Внутренней Цензуры, расположенным между правым и левым ухом, Сева категорически не помнил.