Николай Романов - Император Страница 4

Одна беда – обращаться за помощью к Ордену для великого князя было как серпом по одному месту. Ведь всю жизнь он был противником мерканцев, пусть даже и скрытым. Душу-то собственную не переделаешь!..

И, мотаясь по периферийным мирам, ВКВ пребывал в сомнениях. День за днем, неделю за неделей.

Да еще и семья его оставалась на Новом Санкт-Петербурге, практически в лапах Остромировых спецслужб.

А это вам не семечки! Тут сто раз подумаешь, прежде чем чихнешь…

Глава вторая

Совет безопасности Росской империи в последнее время собирался еженедельно.

На заседании, кроме императора Остромира Первого и его советника, князя Всеволода Андреевича Засекина-Сонцева, присутствовали обычно граф Василий Илларионович Толстой, министр внутренних дел; граф Иван Мстиславович Охлябинин, министр имперской безопасности; князь Петр Афанасьевич Белозеров, глава имперского разведывательного управления; министр обороны князь Фрол Петрович Мосальский и премьер-министр князь Сергей Никанорович Шуморовский. Когда речь на заседании шла об изменениях в законодательстве, непременно звали председателя Государственной Думы князя Алексея Ивановича Ноздреватого. Остальные руководящие должностные лица империи приглашались на Совет по необходимости.

Однако повестка дня очередного заседания, как правило, готовилась двумя имперскими руководителями – непосредственно самим Остромиром Первым и Железным Генералом.

Вот и сегодня Всеволод Андреевич Засекин-Сонцев должен был явиться на высочайшую аудиенцию спозаранку, сразу после завтрака.

Осетр любил такие ранние совещания, когда голова еще свободна (ну почти свободна, если быть более точным!) от проблем, связанных с каждодневной административной суетой, и можно было плодотворно поработать над основными стратегическими вопросами государственной политики.

За завтраком, поедая ставшую любимой с некоторых пор овсяную кашу, сваренную на молоке, Осетр в очередной раз задумался о том, как поступить с великим князем Владимиром.

Молодому императору было совершенно ясно, что с коронацией борьба за трон не закончена. Тим Бедросо, Вершитель Ордена, не сидел бы столько лет на своем месте, кабы его можно было безнаказанно щелкнуть по носу. А коронация Остромира Первого, нового росского императора, была именно таким щелчком. Господа мерканские историки доблестно прошляпили существование у росичей древнего обычая, согласно которому претендент, имеющий законное право занять трон, мог завоевать это право в поединке с существующим императором. В результате же Вершитель обнаружил, что его планы провалились, причем самым унизительным образом. Мальчишка надел императорскую корону на вихрастую голову, даже не озаботившись соблюдением дипломатических тонкостей. В Галактике давно уже не свергали императоров, не заручившись поддержкой со стороны других галактических правителей. А тут произошло нарушение неписаных правил, удар по этикету, если хотите. И такое нарушение безнаказанным остаться не могло. Ни в коем случае!

А потому и ежу было ясно, что Великий Мерканский Орден, в лице его силовых структур – и в первую очередь, приснопамятного Офиса Добрых Дел, – непременно попытается отомстить за полученный Вершителем щелчок. И Росскую империю непременно попытаются вернуть в кильватер орденской внешней политики – не мытьем, так катаньем. Ну с катаньем все было понятно – это прямая агрессия, главной задачей которой станет свержение воцарившейся в росском центре новой власти. А вот мытье могло быть разных сортов, ибо претенденты на трон имелись и помимо мальчишки. Пусть он и завоевал императорскую корону законным для росичей путем, но при желании власть может быть оспорена. Было бы только желание. Плюс соответствующие возможности в виде финансов, юристов и общественной поддержки. Хотя бы в лице кадровых военных…

Так что тайная возня, которую великий князь Владимир затеял в районе базы «Змееносец», удаленной от центральных районов империи, Осетра не удивила. У человека есть желание, и он усиленно ищет возможности. Впрочем, покамест безопасности государства эта возня непосредственно не угрожала.

Слишком уж мало, помимо желания, имелось у Владимира соответствующих возможностей. То есть реальных сил. Ну да, командующий Третьим флотом адмирал Барятинский, судя по донесениям мибовцев, поддерживает ВКВ, но боевые возможности Третьего флота невелики. В его состав входят, в основном, корабли устаревших типов и большой угрозы, в случае гражданской войны, они для центральных миров империи не представляют. После модернизации средств планетной обороны Нового Санкт-Петербурга, артиллерийские установки справятся даже с линкорами Барятинского, не говоря уж о более мелких боевых единицах. Впрочем, вряд ли прикрывающий столичные миры Первый флот вообще подпустит их к столичной планете. Пупки у них развяжутся – до нее добираться!

Поэтому пусть себе великий князь суетится. Нам от этого только польза будет. Спокойненько понаблюдаем, что у него получится, кого он соберет под свое крылышко, кто его осмелится поддержать.

А может, позже, еще и в своих целях всех этих господ используем…

В общем, не так страшен черт, как его малюют. Но в то же время ухо надо держать востро!

Когда Железный Генерал переступил порог императорского рабочего кабинета, Осетр отправил на отдых сетевого агента, с которым уже успел пообщаться в ожидании советника по безопасности, и встал из-за стола.

Засекин-Сонцев, став советником, не перестал носить иссиня-черный китель «росомах».

Естественно – ведь «росомаха» остается «росомахой», какую бы должность в имперской иерархии он не занял.

Однако в гигантском кабинете, который достался новому императору от отца, он выглядел отнюдь не импозантно. Осетр хотел поначалу вообще перебраться в другое помещение, поскромнее размерами, – ему не хотелось сидеть на месте, которое прежде занимал Владислав, – но Найден отговорил. Не по чину властителю такой державы ютиться в комнатенке…

– Доброе утро, ваше императорское величество!

– Здравствуйте, Всеволод Андреич!

Обменялись рукопожатием.

– Присаживайтесь, князь! Какие новости?

Железный Генерал угнездился в вызванном для него кресле. Осетр снова занял свое место за рабочим столом.

– Новости имеются заслуживающие внимания, ваше императорское величество! Даже очень заслуживающие…

Со дня коронации Дед перестал пользоваться выражениями «сынок» или «мальчик мой». Даже когда император и советник оставались с глазу на глаз.

Как будто прошлые их отношения больше не имели никакого значения… Впрочем, так оно, по большому счету, и было.