Кейт Ивен - Кварталы Нелюдей Страница 4

— Я буду Подхватом, — мой голос, когда я окончила показывать белочку, душущую одного любителя выпить, прозвучал неожиданно ровно. Он вообще прозвучал неожиданно для меня самой.

Все трое с сомнением посмотрели на меня. За что? Я ж не объявляла себя Жанной д`Арк?

— Ты уверена? — начала моя сестра. — Принявший вызов — это же…

— Знаю! — грубо оборвала я её. — Ну и что теперь?

— Но у меня уже есть Подхват, — улыбнулся Никита и сделал вид, будто мажет помадой губы. А-а-а, это напоминание о празднике по поводу окончания учебного года, помню… Меня за очень тёмную помаду из зала выгнали и заставили умыться. Но когда я умылась простой водой из-под крана, размазав косметику по лицу, стало ещё хуже, и завучи отправили меня домой.

Таким образом я успела пересмотреть в чёрт-зна какой раз фильм „Люди в чёрном“.

— А как же, — на плечо рыжего парня легла дружеская рука Майка (оба с ясель были закадычными приятелями и сегодня оба, опять-таки, воняли пивом). — Побьёмся и пойдём праздновать, я кое-что припас…

— Белочка! — выглянула Киара из-за его плеча и как-то вдруг сразу оказалась рядом со мной, словно никуда не уходила.

— Которая белая и горячая? — хохотнул Джо.

— А как же! — кивнул Майк. — Вы с нами, близняшки?

— Нет, — ответила я, а моя сестра задумчиво покачала головой, представляя, чем обернётся это „празднование“, — ты знаешь, что мы готовимся поступать в военное Училище Наблюдателей Мрака (училище, в котором готовят военных, специализирующихся на ликвидации всех противоестественных существ, враждебно настроенных к человечеству — прим. авт.), а там с этим строго. Курил раньше, пил раньше — пролетаешь.

— Как хотите, — пожал плечами стриженый наголо Майк, с видом, будто ему всё равно. Может и так. Нашему безбашенному Майку Смитту иногда всё бывает либо до лампочки, либо… короче, наоборот. И насколько я знаю, он сын известного в прошлом боксёра и рок-певицы из группы „Ауте“. Его отец скончался после того, как в одном из поединков ему отбили то ли почки, то ли печень. А мать, не вынеся утраты, перерезала себе вены. В результате Майк сейчас с нами. Не сочтите меня шизоидной, но иногда я благодарна его (и другим) погибшим родителям за то, что они умерли. Просто без этого у нас с Киарой не было б ни Джо, ни Никиты, ни Майка. Они, в общем-то, не шибко у нас есть, но это лучше, чем ничего.

Неожиданно бритоголовый парень поглядел куда-то за наши спины и широко улыбнулся:

— Ну чё, Ник, потопали? Труба зовёт.

Судья, который успел незаметно отделиться от нас, и впрямь давал знаки заболтавшимся со зрителями Бросившему и Принявшему сойтись на арене для взаимных приветствий. Глупый обычай. Нужны им приветствия друг друга, как заноза в заднице или мне — миксер…

Болтая с ребятами, я не заметила, как на поляне появилась пятёрка несущих вокруг себя аромат парфумов девчонок при штукатурке на физиономиях, в юбках и декольтированных кофточках. Я, к слову сказать, была одета совсем по-другому. Почти как Джо. Киара — аналогично. Никто из нас двоих не признавал каблуков, платьев и остальных презренных бабьих шмоток. Это ж издевательство над собой! Мазохизм высшей степени! Все эти юбки, кружева, кофточки и особенно розовые платья… Бр-р-р!!! Какая мерзость! Когда-то не носили, но теперь носить ни за что не будем. Точка.

— Группа поддержки, — тихонько хохотнула моя близняшка, глядя, как эта компания ломает ноги на своих шпильках и гвоздиках, тщательно оберегая свои капроновые колготки от веток. Я и сама не сдержала ухмылки. Самая удобная обувь — кроссовки, уверяю вас, они мне не раз шкуру спасали. А эти тоненькие чулки? Их разве что грабителям банков на головы натягивать. И то, если они не кружевные. Впрочем, готова биться об заклад — эти именно что кружевные. Не понимаю я их. Уж если и одевать колготки, то, пардон, нормальные, а не эти… Ладно, промолчу.

Эти болельщики в юбках (коровы на льду, между нами говоря) пришли вовремя: на арене рядом с Судьёй стояли двое. И вот на них-то и сосредоточились взгляды и помыслы всех, кто покинул свои постели этой ночью и пришёл сюда. Всем любопытно, что сейчас за бойня произойдёт…

Никиту я уже описала, в нём ничего такого нет, нормальный, классный парень. Но тот, кто стоял перед ним, пряча лицо от света…

Я обещала о нём рассказать? Пожалуйста.

Его яркие изумрудные глаза горели тихим ровным светом сами по себе. Четверть-оборотень, Эдуард. Тонкими изящными пальцами он поправил длинную белую чёлку, разбившую не одно сердце, прошёлся по аккуратной стрижке, чем-то напоминающей шапочку, словно приглаживая её, и только потом поднял голову. Слабый свет луны осветил совершенное треугольное лицо с точёными чертами, но плавной линией пухлых розоватых губ. Кожа, обычно бледная, сейчас имела красивейший загар (ночью он, правда, едва заметен, но я-то знаю о его наличии). Волосы — снежнее снежного, белой чёлкой обрамляют лицо с двух сторон. Большие миндалевидные глаза по-прежнему горят под изящными бровями. На шее, не худой и не бычьей, серебряная цепочка с кулоном в виде кошачьего глаза. В плечах не очень широк, для шестнадцатилетнего или семнадцатилетнего подростка в самый раз. Мышцы развиты хорошо, но не напоказ. Они есть, однако глаза не мозолят. На левом плече цветная татуировка в виде рогатого черепа какого-то животного. Сложен чудно, пропорционально, фигура бойца. Чем вам не тот самый Принц на белом коне?

Если спросите, чем мне не Принц…

Изумруды, встретившись с моим взглядом, презрительно сощурились. Я ответила тем же. Как по мне, характер у Эдуарда невыносимый. Однако, все говорят, что только я не могу найти с ним общего языка.

Верно, только я.

Все гвороят, что он лучший. Но я никогда этого не призн а ю. И пока не призн а ю, мира между нами не будет. Железный принцип. Только этот у нас общий, а всё остальное абсолютно разное. Надо сознаться, по большей части из-за свинячей кислой вредности. Он на север — я на юг, и наоборот. Не буду я к нему лояльной! Дрянь он из первых дряней! Уже и не помню, с чего всё началось-то, но зато точно помню, чем закончится — смертью одного из нас.

Кстати, его бабка-оборотень, насколько мне известно, никто иная, как чудная белая тигрица, немногочисленный род которой в свое время обитал в заснеженных горах, питаясь архарами. Горцы, блин… Впрочем, какая мне разница, кто там его предки? Хоть козы сельские обыкновенные! Всё, что я знаю, так это то, что родителей Эдуарда (мать

— человек, отец — полу-оборотень) прихлопнул охотник за скальпами во время их ночной прогулки по улицам города. Трёхгодовалого белокурого малыша он почему-то не тронул, оставив его реветь в три ручья возле родительских тел. Видимо, в контракте нанимателя чадо пары о`Тинд (а это фамилия четверть-оборотня) не упоминалось. А жаль. В приют маленького полукровку привёл кто-то из вампиров. Он встретил Эдуарда в одной из подворотень, когда тот бежал, не разбирая дороги, только бы подальше от мёртвых папы и мамы. Ох, лучше бы он его съел, чес-слово!