Сергей Дорош - Темная сторона Луны Страница 4

О, благородные сеньоры, о Тенях я могу говорить часами, днями, и слова будут изливаться не из уст, а из глубин души. Но сейчас не о том, ибо говорить о Тенях с непосвященными – все равно что объяснять слепому прелесть алой розы ясным рассветом, когда восходящее солнце играет в капельках росы на нежных, словно губы прекрасной девушки, лепестках.

Мы шли Тенями, и они стлались нам под ноги, увлекая за собой. Хансер, усталый странник, и я, словно в пьянящем танце. В этом разница между нами. Я смог сделать так, чтобы Тени не давили ему на плечи, но научить его танцевать было выше моих сил.

Башня порталов. Пешком туда подниматься – врагу не пожелаешь. Мы взлетели словно на крыльях. Перед выходом из Тени я задержался, чтобы толкнуть Хансера в спину. Он, понятно, меня не видел и на сей раз даже не почувствовал, поэтому вылетел из Теней, словно пробка из бутылки. Впрочем, те, кто был в башне, этого не заметили. Все-таки ловкости этого кота можно только позавидовать. Меня это не удивило: я знал Хансера очень хорошо, иначе не позволил бы себе таких шуток.

– Проводить пришел? – недружелюбно поинтересовалась Аркадия. Вот рыжая бестия. Красивая женщина, что ни говори. Породистое личико, тонкие, прекрасные черты. Правда, в глаза ей смотреть никому не посоветовал бы. Ведьма – и все тут. Я однажды попробовал. Мир будто уходит куда-то. Остаются лишь эти большие карие глаза, в которых ты словно тонешь. Тайви была полной ее противоположностью. Светленькая девочка с кожей, нежной даже на взгляд, пшеничного цвета волосами. Хрупкая и тонкая, словно тростинка. Взгляд ее синих глаз, кстати, похожих на мои, нес успокоение, ободрял и поддерживал.

Орсо. Медведь – он и есть медведь. От друидов он, конечно, ушел, но замашки остались. И медвежья шкура, служившая ему плащом, с черепом зверя вместо шлема очень шокировала молоденьких повелевающих стихиями. Окладистая борода, на левой щеке шрам от удара друидского серпа-меча. Сам Орсо был тоже не дурак подраться. Могучие обнаженные руки он всегда украшал бронзовыми браслетами на запястьях и бицепсах. А его знаменитые «когти», как обычно, висели на поясе. Очень интересное оружие. Три изогнутых лезвия длиной сантиметров тридцать. Они сами прыгали ему на руки, стоило Орсо сжать кулаки и подумать об этом, и намертво прирастали к браслетам, прикрывая и тыльную сторону ладоней, и костяшки пальцев. Ну, не знаю, описал как сумел. А вообще чтобы понять, надо увидеть.

Широкое лицо сего достойнейшего повелевающего стихиями лучше всяких слов говорило о количестве пива, которое он может поглотить. Темные вьющиеся волосы лишь на висках заплетены в две косы. С первого взгляда он производил впечатление неопрятного варвара, но было оно обманчивым. Как говорил сам Орсо, друиды очень чистоплотны, и сам был этому живым подтверждением.

Магический посох его представлял собой жутко покрученную палку с навершием в виде медвежьего черепа. Но самое интересное – когда однажды (хорошо надравшись) он все-таки дал мне подержать эту свою святыню, я сразу оценил идеальный баланс. Внешний вид в этом случае был обманчив, а корявая деревяшка на поверку оказалась отличной боевой палицей.

Аркадия Орсо не любила. Но в путешествии на Землю он, самый слабый из повелевающих стихиями, был незаменим. Да и судить его только по магическим способностям высших было опрометчиво. У него в запасе хватало друидских штучек, от которых хоть стой, хоть падай. Да и бойцом он был примерно уровня Хансера, а может, и выше. Словом, ни в чем не сильнейший, но смесь… сейчас, сейчас вспомню… термоядерная, вот.

Несущие спокойствие… хотя нет, эту четверку так называть рано. Просто воины, они сидели у стены, поджав под себя ноги, и медитировали или по крайней мере делали вид, что медитируют. Тройка светловолосых, голубоглазых, славянского корня – и Робин, худощавый и гибкий, с каштановыми волосами, потомок британских рыцарей. Их невозмутимость выглядела бы величественно, пройди они уже посвящение на Марсе, а сейчас мне лично было смешно.

Ярослава бросила на меня короткий взгляд, но даже не кивнула, только в уголках губ родилась еле заметная улыбка. Ну конечно, мы великая воительница, вождь отряда из трех сопляков, нам не пристало обращать внимание на какого-то живущего в тенях. Ночью было совсем по-другому… но это не суть важно.

– Расслабься, куколка, – повернулся я к Аркадии. – Хан с нами.

– Что? – Глаза ее сузились, и я поневоле отвел взгляд. Тонкие пальцы нервно сжали резной жезл с навершием в виде черной розы. Непонятно к чему всплыло в голове, что оно стало таким после знакомства этой стервы с Хансером – понимаете, какого знакомства. А черные розы Хан любил.

– Что слышала. Я не собираюсь идти на Землю без напарника по Теням.

– Так выбери любого слизняка, подобного тебе.

Ха-ха, она думала, что меня это задело. Кто вообще придает значение словам взбешенной брошенной женщины?

– На слизняка нельзя положиться, – спокойно ответил я. – А Хансер – стальной парень, и ты это знаешь лучше меня.

Удар попал в цель. Она задохнулась, не найдя слов. Нет, все-таки Аркадия, когда рядом нет Хансера, – чудо-женщина, образец рассудительности и здравомыслия. Но когда он рядом… ох, Хан, было ошибкой с ней сойтись, и еще большей – разбежаться. Вот мы кричим: «высшие, высшие», а присмотреться – те же люди, ни хрена высшего, кроме сил. А ведь слон сильнее человека, но высшим его за это не называют.

– И в конце концов, разве отряд против?

– Я – за, – осклабился Орсо. Не будь он нашим другом, он все равно не упустил бы случая щелкнуть по носу этот образец высокомерия по имени Аркадия.

– Если хочет, пусть идет. – Тайви, как всегда, в своем репертуаре. Нет, плохого про нее трудно что-то сказать, тем более что ни Хан, ни Лин-Ке-Тор не поймут этого и не оценят. Но иногда от ее правильности тошнит. Вот и сейчас вроде бы и «да» сказала, а так, что и злиться на нее Аркадии не за что.

Яра молчала. Я бросил на нее красноречивый взгляд. Аркадия перехватила его. Ну и пусть. Та достаточно умна, чтобы промолчать.

– Пусть не путается под ногами в бою, – бесстрастным голосом произнесла эта чудо-воительница. – А две тени лучше, чем одна тень.

Умница. Впрочем, другую Лин старшей бы не поставил. Тогда мне казалось, что она задержится у меня дольше, чем прочие. Сильная, неутомимая и при этом удивительно женственная. К тому же она знала, куда стоит, а куда не стоит совать свой милый, чуть вздернутый носик. Может, это знаменитое предвидение несущих спокойствие в ней пробуждается? Не знаю. До нее воинствующие женщины меня не интересовали, так что сравнивать не с кем.

В этот момент появился Велимир – советник, повелевающий стихиями. Несмотря на его четыреста с хвостом лет, седина еще не припорошила пеплом его волосы и бороду. Он окинул нас взглядом из-под кустистых бровей. Нахмурился, увидев Хансера, но смолчал. Обычная неприязнь к прерывающим нить.