Янтарина Танжеринова - Драконий день (СИ) Страница 4

— Идёт! Кстати, чтоб ты знал, заклинание действует пару месяцев, а к тому времени уже похолодает, мухи в спячку впадут.

Уходя, Айриэ поймала внимательные взгляды купцов, явно прикидывавших, а не может ли им пригодиться неожиданно объявившийся в деревне маг. Может, клиенты у неё скоро появятся, это было бы кстати. Нет, на самом деле Айриэ в деньгах не нуждалась. Она представила себе лица кое-кого из Гномьего банка при известии о том, что их давняя клиентка собирается зарабатывать себе на жизнь «заговариванием курей от мора» — и проглотила короткий смешок. Но дело в том, что ей требовалось вести себя как обычный маг из Драконьего Ордена. Пусть их мало, пусть их обычаев никто толком не знает, пусть о них ходят разнообразнейшие слухи (изрядную долю которых Айриэ сама же и запустила) — но слухам надо соответствовать. Если она отправится к тем же гномам и возьмёт денег на текущие расходы, об этом может узнать кто не надо. И насторожится, а зачем нам это? Пусть лучше она выглядит этакой идеалисткой с авантюрным уклоном, как и весь Драконий Орден. Мол, мы — существа относительно безобидные, никому не мешаем, за большой выгодой не гонимся, работаем за гроши, в большую политику не лезем, надеемся сделать мир лучше.

На случай нужды в деньгах у Айриэннис в поясе были зашиты пара десятков золотых монет, а пояс, разумеется, качественно заколдован от воровства. В общем, стоять у Лунного храма с протянутой рукой ей точно не грозило, но всё равно, лучше создать видимость легального заработка. Маги имели право заниматься своей профессиональной деятельностью в любом королевстве Аэданира, однако простые маги обязаны были отчислять некий ежегодный сбор в казну того государства, где они практиковали. Иное дело — драконьи маги. Они были освобождены от любых налогов, кроме разве что пошлины за въезд в тот или иной город. Им традиционно покровительствует корона, зато и отказаться от выполнения королевской просьбы иной раз бывает почти невозможно. Дабы не обострять отношений. Впрочем, юнгиродский король давно приучен к тому, что грязными делишками Орден не занимается, но вот если всё в рамках закона… Эта просьба была таковой, вдобавок совпала с целями самого Ордена и её, Айриэннис, в частности. «Узел» существовал на самом деле, и навис он над территорией герцогства Файханас. В причинах его возникновения ещё следовало разобраться и проверить, виновно ли в этом недавнее покушение на короля или что иное. И как с этим связан род Файханасов.

На первый взгляд, всё было ясно. Очередного человека одолел очередной приступ жажды власти. Правда, в Юнгироде уже больше трёх веков не случалось насильственной смены династии — Доронниры правили в достаточной степени мудро, чтобы не нарваться на острое недовольство подданных. А заговорщиков, как правило, удавалось вычислить вовремя. Помимо земель, входивших в королевский домен, территория Юнгирода делилась на три относительно самостоятельных герцогства — Файханас, Сэйбаон и Торбиан, тем не менее, подчинявшихся короне. В Юнгироде понимали, что лучше уж оставаться пусть небольшим, но зато независимым королевством, чем разбежаться на три отдельных герцогства, которые скорее рано, чем поздно, будут поглощены соседями — Дилианией или Лиандрией.

У короля Кайнира II пока не было наследников. Если бы покушение было успешным и король умер, в стране началась бы грызня за власть между тремя герцогскими родами. Или, возможно, не началась — если тот, кто готовил покушение, заодно хорошо продумал свои дальнейшие действия и успел бы вовремя взять власть в королевстве. Зная людей, впрочем, Айриэннис не была бы так в этом уверена, особенно если припомнить иные, нелепые до абсурдности покушения из других времён и эпох. Но, как бы то ни было, почти все из рода Файханасов тогда находились в столице, Юнгире, как и большинство местной знати. Покушение пришлось на празднование Начала Лета — горячее, шальное, суматошное времечко, когда все безудержно веселятся, а королевский дворец переполнен гостями, прибывшими на Большой Летний Бал.

Потом ищейки короля старательно пытались найти виновника покушения, но слабые, практически уничтоженные следы вроде бы вели и к Сэйбаонам, и к Торбианам, и к Файханасам, особенно к последним. Тем не менее, чётких доказательств причастности Файханасов к покушению не нашли, а довольствоваться подозрениями Кайнир не желал. Быть может, потому что до сих пор верил человеку, который в юности заменил ему отца — герцогу Рольниру Файханасу. В общем, король обратился за помощью в расследовании покушения к Ордену и весьма настоятельно рекомендовал представить ему веские доказательства вины герцога. Буде таковые отыщутся. Всё следовало держать в строжайшей тайне, дабы сам герцог даже не понял, что оказался под подозрением.

Для себя вопрос с виновностью Файханасов Айриэ уже решила. Скорее всего, «узел» образовался именно поэтому. Чаша переполнилась, так сказать. В конце концов, измена никогда и нигде не считалась благим деянием, а Равновесие она сильно нарушала. Ещё сильнее нарушал его имевший какое-то отношение к герцогам маг, использовавший то грязное, очень грязное заклинание, едва не стоившее жизни Кайниру. Не будь Айриэннис связана данным королю обещанием, она бы всё выяснила за декаду. Если бы понадобилось, вырвала правду силой, уж ей бы подозрений хватило, чтобы начать действовать. Хотя некоторую осторожность следовало соблюдать, иначе это приведёт к нарушению Равновесия уже ею самой, что чревато катастрофой. Что же, будем искать потребованные королём доказательства, корррявое Равновесие!..

Подходя к навесу, где стоял её конь, Айриэ услышала дикий вопль. В два прыжка достигнув коновязи, магесса увидела скорчившегося мальчишку — того самого, кому поручила заботу о своём саврасом. Мальчишка увидел её и в ужасе отпрянул. Он побелел как кусок творога; в широко распахнутых глазах стояли слёзы, но плакать не решался, слишком был напуган. Правую руку он прятал за спину и кусал губы от боли.

— Та-ак, — зловеще протянула Айриэ, мгновенно оценив обстановку. — Ты, бестолочь мелкая, разве не знаешь, что вещи магов без спросу трогать нельзя?

Мальчишка отчаянно замотал головой, потом закивал; пыльные, слипшиеся от пота волосы летали туда-сюда в такт судорожным движениям той части тела, которой положено думать.

— Куда ты полез? — мрачно поинтересовалась магесса. — В сумку?

— Н-нет, мэора, — сипло выдавил из себя мальчишка. — Посох тронул. Дракон… он такой красивый… Я… я его коснулся, а он огнём плю-у-унул… руку обжёг…

Любитель прекрасного нашёлся, чтоб тебя приподняло и шлёпнуло! Он не удержался и всхлипнул, но тут же до крови прикусил губу, со страхом глядя на магессу и ожидая неминуемой кары. Да уж, разъярённый маг может сгоряча и в зайчика превратить, а то и вовсе в слизня какого.