А. Мартинес - Адская закусочная Джила Страница 4

Тэмми и ее верный последователь сидели возле ритуального костра посреди обгорелого Обжимального Сарая. Чэд мычал мелодию из фильма «Бонанза» и что-то чертил пальцем в пыли. В огне костра зловеще поблескивал ритуальный кинжал Царицы Ночи.

— Э-э-э… Тэмми…

Тэмми наградила его суровым взглядом.

— Госпожа Лилит, — быстро поправился Чэд, — по-моему, они вряд ли появятся.

Тэмми со вздохом схватила затрепанный томик адаптированного «Некрономикона», лежавшего рядом с брошенной кучкой одежды, и принялась листать, пока не добралась до описания ритуала воскрешения мертвых чад. Правда, в книге не оказалось ничего такого, что могло бы ей помочь. Они, пожалуй, раз десять исполнили всю церемонию. Даже Чэд, не отличавшийся большим умом и ничего не смысливший в черной магии, мог по памяти произнести необходимые заклинания. Нет, дело не в какой-то ошибке — заклинание верно. Дело в зомби. Их явно недостаточно.

— Черт бы побрал эту жирную суку!

Любой нормальный человек давно дал бы деру, если б к нему повадились захаживать живые мертвецы. Почему ж толстуха до сих пор не сорвалась? Нужно употребить что-то новенькое. Нечто более действенное.

Тэмми в очередной раз перелистала книгу, не обращая внимания на то, что Чэд пускает слюни, таращась на ее грудь. Тэмми привыкла к таким взглядам. Причем не только со стороны главного своего приверженца, но и других парней из Роквуда (все они, числом девять, были одного с ней возраста). По части внешних данных Тэмми могла дать сто очков вперед остальным девушкам, за исключением, пожалуй, Денизы Калхаун, этой жирной коровы с сиськами третьего номера. Но Дениза считалась белым отребьем, тогда как Тэмми жила в приемной семье и была единственной японкой в городе. Это обстоятельство давало ей важное преимущество в виде экзотической внешности перед Денизой, которой родители разрешали краситься несмотря на то, что макияж придавал ей сходство со взрослой потаскушкой.

— Что будем делать, госпожа Лилит? — спросил Чэд и, придвинувшись ближе к Тэмми, погладил ее черные шелковистые волосы.

Она оттолкнула его.

— Не мешай думать, придурок!

Однако Чэда не так легко обескуражить. Он поиграл перекачанными грудными мышцами — как какой-нибудь примат, посылающий самке брачный сигнал.

Тэмми продолжала читать.

— Так мы будем это делать или нет?

— Если тебе так хочется, отправляйся в угол и сделай это сам!

Чэд поднялся с земли и, немного ссутулившись, выпрямился.

— Да ладно, Тэмми, перестань. Большому Джимми хочется немного любви.

— Госпожа Лилит, — поправила его Тэмми.

— Извини, — ответил он и заскулил по-собачьи: — Ну давай, госпожа Лилит, ну, пожалуйста, а?

— Хорошо, хорошо. — Она со вздохом отложила книгу. Когда у Чэда встает, от него никакими силами не отделаешься, а встает у него всегда.

Чэд просиял и, потянувшись к аккуратно сложенным брюкам, вытащил из кармана презерватив. Спустя девятнадцать потных, заполненных стонами секунд Тэмми слезла с Большого (целых три дюйма с кепкой) Джимми, после чего Чэд погрузился в крепкий сон, а сама она вернулась к своим колдовским изысканиям.

Сделать предстояло еще очень и очень многое. Планеты скоро выстроятся в линию. Врата откроются, и в мир хлынет бескрайняя восхитительная тьма. Ее владыки займут по праву причитающиеся им престолы, и она будет властвовать вместе с ними, а Дениза Калхаун вопить до хрипоты в нескончаемых муках.

Так будет. Но только если ей удастся проникнуть в ту самую закусочную.

ГЛАВА 3

Лоретта потянула за цепочку, и запыленная сорокаваттовая лампочка осветила в меру своих скромных возможностей помещение кладовки.

— Это, конечно, не супер, парни, но все-таки лучшее место для ночлега во всей округе. На дороге, если проехать чуть дальше, есть мотель-6…

— Нам и это подойдет.

Эрл вошел первым, занося свой конец дорожного чемодана. За ним проследовал Дюк, несший кофр с другой стороны. Оборотень выпустил свой конец, и чемодан с приглушенным треском ударился о пол, подняв облачко пыли.

— Разрази тебя гром, Дюк! Сколько раз говорить, чтобы ты бережно относился к этой штуке?!

Лоретта развела пухлыми ручками, указывая на прелести новоявленного жилища.

— Пользуйтесь раковиной, она вот здесь, справа. А там койка. Одеяла и подушки вон на той полке, под ней у нас банки с консервированной говядиной. Кран может плеваться. И вот еще что, не пейте воду, если вдруг пойдет совсем бурая. А вот слегка буроватую можете пить спокойно.

Она немного задержалась, чтобы поправить стоящие на полках вещи.

— Правило у меня здесь одно: никакой еды, никаких крошек. Иначе от мышей и крыс мне вовек не избавиться. С этими зомби да всем прочим того и гляди, что лицензию отберут.

— Все будет в порядке. — Эрл открыл чемодан и забрался в него. — Ты не хочешь передать мне вон ту подушку, Дюк?

— А чем тебе твоя не нравится?

— Плоская.

— И что мне прикажешь в таком случае делать?

— Просто подать мне вон ту подушку, болван ты этакий. Мне и без того приходится спать в этом идиотском ящике, лишь бы не загружать себя твоими дерьмовыми проблемами.

Дюк раздраженно метнул перепачканную подушку в чемодан.

— Забирай!

— Спасибо, пушистик!

— Не стоит благодарности, Бела.[1]

— Хочу, чтобы вы хорошенько поняли еще одно, — продолжала Лоретта. — Я не знаю, парни, чем вы балуетесь в свободное время. Это ваше личное дело. Но я не желаю, чтобы в моем доме творилось что-нибудь непристойное. Я не потерплю под крышей этого дома разврата, попоек, курения и прочего. А если есть что-то особенное, о чем, по-вашему, мне и знать не полагается, — она многозначительно посмотрела на вампира, — то ублажайте себя где-нибудь в другом месте. Мы поняли друг друга?

— Угу, — кивнул Эрл и захлопнул крышку.

В Роквуд пришло утро. Дюк был по своей природе созданием ночным. Лоретта, будучи одновременно и хозяйкой, и обслуживающим персоналом «Закусочной Джила», также отсыпалась днем. В отличие от них тела бывших ходячих мертвецов, превратившись в обычные разложившиеся трупы, сами позаботиться о себе не могли и, соответственно, покинуть помещение закусочной тоже. Дюк загрузил их в пикап хозяйки заведения, пока та подметала осколки разбитой стеклянной двери.

— Ну почему, — жаловалась Лоретта, — до этих проклятущих зомби никак не доходит, как открывается дверь? Ведь даже самый последний идиот понимает, что её нужно толкнуть перед собой.

Дюк как раз забросил последнее тело, когда к стоянке перед закусочной подкатил коричневый полицейский автомобиль. На яркий солнечный свет вылез высокий стройный мужчина.