Даринда Джонс - Шестая могила не за горами Страница 4

Перед тем как ответить на звонок лучшей подружки, я стала торопливо пережевывать крекеры. Куки работает задешево. А это, на мой скромный взгляд, делает ее лучшей секретаршей во всем Альбукерке. К тому же в своем деле она настоящий профи. В общем, я поручила ей выяснить о Фостерах все, что только можно. Заинтригована она была не меньше меня.

Протолкнув по пищеводу остатки крекеров глотком холодного кофе, я наконец ответила:

— Как думаешь, если я буду жить на одних крекерах и кофе, то помру голодной смертью или нет?

— У них еще один сын! — с трепетом воскликнула Куки.

И как, простите, это связано с моим вопросом?

— Он ест сырные крекеры?

— У Фостеров.

Я тут же выпрямилась:

— Можешь повторить?

— У Фостеров есть еще один сын.

— Ни фига себе!

— Фига-фига. — Я услышала, как стучат ее ногти по клавиатуре. Значит, Куки продолжала колдовать. — Очень даже фига.

— После Рейеса?

— Через три года после его похищения.

— Ты понимаешь, что это значит? — спросила я, теперь испытывая такой же трепет, что и она.

— Еще как понимаю.

— Это значит, что у Рейеса Фэрроу…

— …есть брат.

#Охренеть.

Глава 2

Записка самой себе: «Спасибо, что ты всегда рядом!».

Меня словно громом поразило. Куки тоже. Несколько напряженных секунд мы сидели в полной тишине, прерывающейся только хрустом оставшихся между зубами крекеров.

— Все еще ведешь наблюдение? — наконец спросила Куки.

Я глотнула печеньки:

— Ага. Кажется, миссис Фостер вернулась домой, но гараж закрылся, и я ничего не успела разглядеть. Зато сблизилась с голым мертвым дядечкой, которого катаю на пассажирском сиденье.

— Ну круто, конечно.

— А то. У него татушка есть. Сейчас перешлю тебе фотку.

— Фотку татуировки? — изумилась Куки.

— Фотку рисунка татуировки в моем исполнении. Не вешай трубку. — Я отправила ей снимок с заголовком «Не суди строго». — Готово. Как дела в нашей крепости?

— Заходил мистер Джойс. Настаивал на встрече именно сегодня. Его как будто и правда что-то очень беспокоит. Ни номера, ни других контактов не оставил. Я ему сказала, что ты вернешься после обеда. Это какой-то новый тест Роршаха? — Видимо, речь шла о моих художествах.

— Боком поверни.

— Ага! Андрулис, значит.

— Ты с ним знакома? — спросила я, окрыленная надеждой.

— Прости, но нет. Хотя знавала как-то одного Андруса. Волосатый был тип.

Я глянула на мистера А.

— Ну-у, этот не так чтобы очень волосатый, зато инструмент что надо.

— Чарли! — обалдела Куки. — Завязывай уже с грязными мыслями.

— Чувиха, но оно же прямо перед глазами. Не заметить невозможно.

— Бедненький! Тебе бы понравилось провести вечность голой?

— Ты только что описала мой худший ночной кошмар.

— А я думала, твой худший кошмар — это в котором ты ешь горячий соленый огурец и обжигаешь губы, а потом они выглядят так, будто тебе их обкололи.

— Ага, точно, есть такой. Спасибо, что напомнила. Сегодня буду спать как убитая.

— Ты дяде звонила?

Мой дядя, он же дядя Боб, служит детективом в управлении полиции Альбукерке. Он без ума от Куки, а Куки — от него. Но никому из них не хватает храбрости сделать первый шаг. Мне осточертело смотреть, как они друг по другу тоскуют, поэтому я решила что-нибудь предпринять. И устроила Куки свидание с одним своим другом, чтобы дядя Боб, он же Диби (как я называю его на сеансах психотерапии, пока пытаюсь объяснить мозгоправу, почему зверски боюсь усов), приревновал. Может быть, намек на конкуренцию наконец-то выпишет ему необходимый пинок под зад. Под тот самый зад, от которого у Куки слюнки текут.

— Звонила, конечно. Как поживает наш план?

— То есть твой план?

— Ла-а-адно, как поживает мой план?

— Даже не знаю, Чарли. Если бы Роберт хотел пригласить меня на свидание, то наверняка бы уже пригласил, разве нет? Не уверена, что провоцировать его на ревность — хорошая идея.

Вечно я не меньше минуты соображаю, кто такой Роберт.

— Шутишь, что ли? Идея супер! Мы же не о ком-то там говорим, а о дяде Бобе. Ему мотивация нужна.

Глянув напоследок на дом Фостеров, я поехала вперед.

— А если я ему разонравлюсь?

— Кук, тебе когда-нибудь разонравливались туфли, на которые положил глаз кто-то еще?

— Наверное, нет.

— А тебе от этого не хотелось их купить еще сильнее?

— Я бы так не сказала.

Я свернула на проспект Хуана Табо и двинулась к офису.

— Ладно, я уже еду. Пообедаем?

— Я за. Встретимся внизу.

Мой офис занимает второй этаж лучшего бара в столице роллер-дерби. На днях заведение пережило смену владельца — Рейес купил бар у моего отца. Мысль о том, что у Рейеса свой бизнес, согревала мне сердце. Что бы это ни значило.

— У него есть брат, — проговорила я, до сих пор ошеломленная новостью.

— У него есть брат, — согласилась Куки.

Такое однозначно надо увидеть собственными глазами.

Чтобы добраться до Куки, пришлось поплавать между столиками и стульями. К счастью, ей удалось занять нам местечко, до того как набежала толпа. С тех пор как Рейес встал у руля, популярность заведения резко подскочила. Дела у бара всегда шли неплохо, но теперь владельцем стала местная знаменитость. Когда обнаружили, что человек, за убийство которого посадили Рейеса, очень даже жив, Рейеса показывали по всем новостям страны. К тому же в соседнем с баром здании появилась маленькая пивоварня. Количество клиентов выросло втрое. Теперь в баре постоянно толпились мужчины, хотевшие свежего пива, и женщины, хотевшие самого пивовара. Потаскушки.

Расправив плечи, я прошла мимо худшей потаскушки и всех собравшихся. Это была моя бывшая лучшая подруга, которая, очевидно, решила переехать сюда на ПМЖ. Джессика торчала в баре уже две с лишним недели. Причем практически каждый день. Я, конечно, понимаю, что она без ума от моего мужчины, но бли-и-ин!

Видимо, придется сказать Рейесу «да» как можно скорее. Ситуация становилась попросту нелепой. Его срочно надо было окольцевать. Вряд ли это кого-нибудь остановит, но, может быть, толпа хоть немножко поредеет.

Когда я проходила мимо столика Джессики, раздался приглушенный смех. Наверное, она опять рассказывала своим подружкам сказочку о Чарли, которая утверждает, будто разговаривает с мертвыми. Знала бы она правду! В общем, если ей предстоит в скором времени умереть, я не стану обращать на нее внимания. Тогда-то ей точно захочется, чтобы я с ней поговорила.