Генри Балмер - Корабли Дуросторума Страница 4

Уилки с трудом перевел дыхание.

Другой эринелд занял его место и в ту же секунду, как его вторая нога коснулась земли, он также бесшумно, таинственно, невозможным образом исчез.

Только через секунду тихий хлопок воздуха, занявшего освободившееся место, подсказал, что кто-то здесь вообще был. Следующим исчез меченосец в синем.

— Ты следующий, Полак.

Графиня сделала знак, Полак двинулся вперед и исчез прямо на глазах ошеломленного Уилки.

— Я не верю… — пробормотал Уилки.

Он пошел к тому месту, где только что стоял шахтер, чувствуя головокружение, тошноту, чувствуя… чувствуя мягкое прикосновение травы, мокрой от росы, тепло летнего солнца на лице, и услышал, как что-то резко кричит человек в синем. Он стоял на травянистом склоне большой долины, увидел, как справа от него материализовался сверкающий драгоценный кристалл, и резко повернул голову.

И закричал.

Через секунду рядом с кристаллом материализовалась Графиня и маленькое существо, которое она назвала Соломоном. Человек в синем снова что-то закричал, сердито жестикулируя.

Уилки последовал туда, куда он указывал рукой. Край долины окаймляли крошечные точки, казавшиеся черными на фоне сияющего неба.

Графиня нахмурилась.

— Palachi, — сказала она. Соломон оскалился и запрыгал.

Его огромная лысая голова покрылась потом. Вид этих черных шариков на горизонте встревожил эринелдов. Они сбились в кучу и запищали своими высокими голосами.

— Мы должны поспешить через это измерение, — сказала Графиня, дергая за цепочку.

Соломон пошел вперед, за ним последовали другие. Кристалл, безжизненный и солнечном свете, плыл позади всех. Соломон принюхивался. Его крошечное морщинистое личико вертелось во все стороны Подстегивая Соломона словами, хотя и непонятными Уилки, но заставляющими его содрогаться, Графиня подгоняла беспомощного маленького человечка.

Наконец, пройдя сотню ярдов по долине, он остановился.

Снова начали исчезать эринелды.

В это время черные точки на склонах долины начали расти. Уилки понял, что они несутся вниз к исчезающей компании. Он не мог различить их формы, но исходящая от них угроза, казалось, подгоняла серию исчезновений. Уилки почувствовал внезапное изменение в почве под ногами и обнаружил, что пролетел около фута вниз и приземлился на голую скалу и щебенку. Вокруг него оскалились горы со сверкающими заснеженными вершинами, от которых протянулись длинные языки ледников. Уилки пробрал холод.

Они снова пошли, на этот раз прямиком к леднику. Никто ничего не говорил. Им приходилось перебраться через огромные валуны, скользить по льду и быть все время настороже. Наконец, Соломон остановился у подножия ледника.

— Как видишь, Дж. Т., я ввязалась в хлопотное дело, чтобы спасти тебя от неминуемой смерти, — сказала Графиня.

— Я очень благодарен, Графиня. Но, если считать все это реальностью, не можем ли мы убраться с этого холода. Я замерзаю.

Она засмеялась с жутким весельем.

— Это реальность, Дж. Т. Мы прокладываем путь через измерения в мой собственный мир Ируниум. Здесь мы должны отдохнуть и восстановить силы. Но сейчас… — Она резко дернула за цепочку, и Соломон вскрикнул. — Быстро проведи нас отсюда, карлик!

— Измерения? — повторил Дж. Т. Уилки.

На этот раз они пролетали измерения одно за другим, пока у Уилки не закружилась голова. Но он не закрыл глаза. Теперь он хотел видеть все, и окружающее напомнило ему калейдоскоп.

Когда все остановилось, вокруг расстилался залитый веселым солнцем ландшафт с совершено иной атмосферой, чем в первой долине, где усыпавшие склоны черные точки дышали смертельной угрозой. По сверкающему небу плыли высокие облачка. В воздухе носились сладкие запахи. Полак сделал глубокий вдох, пробежал взглядом по ручейку, музыкально звенящему неподалеку.

— Наконец-то я могу смыть с себя угольную пыль, — сказал он. — А то о шахтерах говорят, что они… гм… неряшливы.

Эринелды теперь расслабились, перекликаясь друг с другом. Человек в синем растянулся на траве, сделал длинный зевок и прикрыл глаза.

— Следующие Врата далеко, — кивнула Графиня. — Скоро здесь будут корабли.

— Корабли? — переспросил Уилки. — Врата? Измерения?

Она рассмеялась серебристым смехом, и Уилки подумал, то это очень привлекательная девушка.

— Скоро ты все поймешь, Дж. Т. Мои агенты на Земле были способны попасть прямо в Канаду из Нью-Йорка. Но я не могу провести тебя в Ируниум этой дорогой. Нам пришлось избрать кружной путь.

— Я полагаю, — сказал смышленый Дж. Т. Уилки, — это из-за того, что мы были завалены под землей? Ее пухлые розовые губы казались ярко-красными в солнечном свете.

— Не забудь это, Дж. Т. Ты был в шахте ловушке весьма близок к смерти. Спасатели бы не добрались до вас.

— Они бы попытались, — начал было возражать Уилки, но тут же замолчал.

Он поверил ей. Они прошли через измерения в это место, в это он поверил. Они оставили старую шахту с ее опасностями на Земле — в это он тоже поверил. Сейчас они находятся где-то совсем вне его родной планеты — он вынужден поверить и в это.

Теперь он верил всему.

Его хватила дрожь, он прижал руки к ушам и низко опустил голову, стараясь сдержать тошноту.

— Как ты знаешь, Дж. Т. Уилки, твоя шахта была глубоко под землей. Мы должны были пройти через те измерения, где почва более-менее совпадает с уровнем того штрека. Но теперь мы должны пройти в то измерение, где почва находится на том же уровне, что на Земле или в Ируниуме. Иначе в моей стране мы бы оказались глубоко под землей, — усмехнулась она.

— Это не смешно, — вяло сказал Уилки.

— Естественно, — голос Графини звучал раздраженно. — Я думала, у тебя есть чувство юмора, Дж. Т. Верил он всему этому — или нет?

— У меня есть Соломон, выбирающий относительно легкий маршрут, не считая неизбежного риска. Все эти измерения подобны Ируниуму, а значит, также и Земле. У меня есть обширная, неописуемо прекрасная карта измерений, из которых я полагаю свои маршруты. — Она снова хихикнула, что на этот раз заставило Уилки поднять голову. — Дэвид Маклин отдал бы за нее свою душу!

— Кто?

— Так что тебе ничего не нужно бояться в ненатуральных измерениях — землетрясений, морей лавы, искажения чувства времени и тому подобного. Смотри — а вон корабли! Когда Уилки поднялся на ноги, сзади подошел Полак. С него ручьями текла вода. Он был обнажен до пояса. С мясистым лицом, огромными мускулами, черными волосами, сверкающими от воды, широкими губами и прямыми чертами лица, он походил на человека действия, который не задумывается о завтрашнем дне.