Виктор Гвор - Это я сделаю сам Страница 4

«Золотые» только усмехнулись. Один? Обычный солдат? Несерьезно! Они еще не знали, что этот боец им не по зубам.

Король сидел в спешно установленном кресле, аккуратно вытянув раненую ногу.

— Как твое имя, сержант.

— Кортрон, — ответил воин в изрубленных доспехах с бурым от крови лицом. Сглотнул сухой комок в горле и добавил, — Ваше Величество.

— Сир Кортрон, барон Квиндли! — важно произнес король. — Мы жалуем тебе этот лен и дворянство.

— Лучше воды, — прохрипел воин, — Ваше…

Арих взял у кого-то флягу с вином и протянул сержанту:

— И право обращаться к Королю на ты и по имени. Без титулов.

Сержант запрокинул голову и насколько минут с безумным наслаждением глотал напиток. Наконец оторвался. Вспомнил об этикете. Встал на одно колено:

— Спасибо, Ваше Величество.

— Спасибо, Арих, — поправил монарх.

— Спасибо, Арих, — послушно повторил Кортрон.

Следующий непонятный момент связан с отстранением Кортрона от двора после эпохи войн. Последний мир Королевство заключает в июне 925 года. А уже в июле 926 Кортрон отбывает в свой лен. Год и месяц. Сыновья будущего императора пишут о придворных интригах и засилье лизоблюдов. Мол, честные рубаки перестали быть нужными. И даже стали неугодными. Но неужели Арих был настолько неблагодарен, что бы за столь короткий срок забыть своего спасителя? Найти синекуру при дворе — не проблема.

Однако давайте посмотрим, что представлял собой честный рубака Кортрон. «Первый меч Королевства, человек, не переносивший подлости, фальши и предательства и всегда готовый отстаивать свою честь с мечом в руках». Это пишут его сыновья. Что это означает, если избавиться от иносказаний? Грубиян и бретёр. Человек, который может под надуманным предлогом оскорбления чести вызвать на дуэль и убить любого. А если учесть, что Кортрон еще и «пользовался успехом у женщин»… Среди обвинений, предъявленных Сенихам, была и необузданность в отношении женщин. Изнасилования простолюдинок в те годы даже не считались преступлением. Но Сенихи не брезговали и дворянками. Кортрон же, прошедший шесть лет войны и привыкший брать силой всё, что ему понравилось… Заявить об изнасиловании вслух женщина не могла. Позор на всё Королевство. А пожаловаться мужу — это обречь его на дуэль с первым мечом. Но и скрыть неоднократные подобные случаи Кортрону вряд ли удалось. Понятно, что такой «честный рубака» при дворе был неугоден.

— Кор! Я требую объяснений!

— Ты о чем?

— Какого черта ты клеешься к моей жене?

— Крих, — Кортрон устало вздохнул. — Мы знаем друг друга с детства. Четыре года вместе рубили антийцев и нетцев. Как ты можешь верить этим идиотским слухам?

— Я хочу знать правду!

— Хочешь вызвать меня на дуэль?

— Ты думаешь, что меня остановит то, что ты первый меч королевства?

— Если ты веришь им, а не мне — вызови. Я не буду бить. Как в детстве.

Барон Крих задумался:

— Извини, Кор. Я слишком ее люблю.

— Любить невозможно слишком, Крих.

Впрочем, отбытие нашего героя в собственные владения вполне могло быть и совершенно добровольным. Об этом говорит несколько обстоятельств. Главное — смерть принца Ариха. Мальчик был болезненным с детства, но время его смерти вызывает удивление. Точнее — то, что именно после нее Кортрон удаляется в свой лен. Странное совпадение. Как и то, что после этого у короля не остается прямых наследников, и по законам Королевства следующий король будет избран собранием лордов. Для этого собрания Кортрону были нужны аргументы.

— Кор, мне это надоело! Каждую неделю на тебя поступает жалоба! Опять ты соблазнил чью-то жену?

— Чью на этот раз?

Король посмотрел в донос, лежащий на столе:

— Барона Криха!

Кортрон криво усмехнулся:

— Арих. Я не спал с женой Криха. Я вообще шарахаюсь от дворянок, как черт от ладана. И не отношусь к роду Сених. Весь портовый район знал моих родителей. Как мне это все надоело. Эти интриги…

— Кор, я верю, что ты не виновен. Уже то, что не было ни одной дуэли с твоим участием, говорит о многом. Но мне не нужны эти дрязги. Тем более сейчас, когда мой сын умирает. Будет лучше, если ты уедешь в свой лен.

А дальше происходит «экономическое чудо». Нищий владелец лена Квантри буквально за десяток лет становится богатейшим человеком Королевства. Чудеса, да и только. Теперь очередь смеяться за бизнесменами. Но давайте вспомним о происхождении Кортрона. Род Сенихов был очень богат. Считается, что его имущество поступило в казну. Но неужели Сенихи были настолько глупы, что не припрятали что-то на черный день? Особенно в конце мятежа, когда уже было понятно, что они проигрывают. Стоит предположить, что Кортрон на самом деле Сених — и истоки «экономического чуда» становятся понятны. Фамильные богатства были извлечены на свет божий и легализованы. В конце тридцатых годов герцогство Сенихов возродилось. Интересно, что среди купленных Кортроном земель более половины приходилось на бывшие владения Сенихов.

Столь же легко объясняется и огромное количество научных открытий, сделанных будущим королем в конце этого периода, да и в последующие годы. Обладая деньгами привлечь способных ученых — не проблема, тем более, что в те годы наука редко обеспечивала своих рыцарей. Но огласка создания собственного научно-исследовательского института не могла входить в планы Кортрона. А для этого привлеченные ученые должны были быть переведены на казарменное, а скорее — на тюремное положение.

Рост баронства сопровождался, естественно, увеличением армии и усилением тайных служб. В эти же годы впервые проявилась и ненависть будущего императора к Святой Церкви. Барон активно препятствовал просветительской деятельности и покровительствовал еретикам. Именно из них он и формировал создаваемую армию. Связи Кортрона с нечистым вылились в провозглашение свободы вероисповедания. Прибывший призвать зарвавшегося барона к порядку епископ Форфинада был выставлен Кортроном за дверь.

Зря Вы это, святой отец! Ей богу, зря! Их милость сюда приехали голый и босый. Токмо и было за душой, что меч и голова. Все своими руками делали. Мы же супротив были, когда оне сказали фрухты дивные сажать. Оно ж где такое видано. А оне: мол, хлеб на наших землях не родится. А для фрухтов заморских условия подходящие. За кажную корзину фрухтов мешок муки давали. Землицы отвели. Хто ж откажется? Вот и сеяли. А их милость сами в столицу продавать фрухты возили. А еще по горам лазили, где рудник сейчас. Экскрименты каки-то в замке делать изволили. Однажды так громыхнуло, я уж думал конец их милости и Свенке, дочке моей, тоже, вместе с младенчиком. Ну да, Свенку их милость в жены взяли. С чего ж я против буду. Девку за благородного отдать, хоть и странный он. Так и дочка у меня с придурью. Грамоте выучилась где-то. Все книжки читала… А их милость в кузне сами стояли. Бывает, приедет какой муж ученый, а их светлость прямо у горна с ним разговор умный затеют, всё выспрашивают да слушают. С большим уважениям к мужьям этим относились. А Свенка ребятишек наших грамоте учит. А шо за Церковь святую, так оне и не против совсем. Токмо людей жечь не дают за так. Кажный раз следствие учиняют. И кто не виновный, того отпускают аль на службу берут. А шо Вас выгнали, святой отец, так то ж не надо было кричать на их милость. Не любят оне такого. Так не зарубили же, токмо выгнали…