Владимир Васильев - Джентльмены непрухи: [сб.] Страница 40

—  Да ничего… Надо же знать…

Когда все ушли, Гордей шумно вздохнул.

—  Однако! Ты что-нибудь понимаешь?

Клим развел руками.

—  Просто карусель! Два дня как пришел…

Они помолчали. Сам хозяин Хлус принес им небольшой бочонок пива, нацедил по кружке, поставил на стол блюдо с солеными орешками и, не сказав ни слова, удалился.

—  Почему Максарь, интересно? — гадал Клим, не надеясь на ответ.

Но Гордей, как выяснилось, знал почему.

—  Если ты откажешься кольнуться той дрянью, он убьет тебя голыми руками.

Клим пробормотал:

—  Очень смешно… Слушай, а вдруг мы какого-нибудь психа встретим? По чистой случайности — не того, из-за которого должны полечь, а просто полуношного путника?

Гордей пожал плечами.

—  Наверное, заранее известно, что никого мы встретить не сможем. До самого Эксмута.

Терех отхлебнул пива.

—  Это далеко, кстати? Я там никогда не бывал.

Гордей тоже отхлебнул и захрустел орешком.

—  Да не очень… Дня за три-четыре успеем. Вернее, ночи три-четыре. Хотя, ночью идти труднее — может, и за пять.

Мысли роились в голове, но обсуждать их охота отпала.

—  Откуда ты родом? — спросил Клим напарника.

Гордей хмыкнул:

—  А я только хотел попросить тебя рассказать о себе…

Они хохотнули, чокнулись кружками и налегли на пиво. Впереди была ночь, долгий разговор и — Клим вдруг ясно почувствовал — время, когда будешь иметь право на слова: «У меня есть друг».

Утром со слипающимися глазами, слегка пошатываясь, он дотащились до казармы и свалились на койки. В дальнем углу спал еще кто-то. Должно быть, Максарь.

Проснулся Клим под вечер. Выбрел во двор — солнце садилось, все уже подались в таверну, только караульные топтались у ворот. Гордей сидел на пороге и тянул квас из ковша.

—  Желаешь?

—  А то!

Пить и правда хотелось.

Когда начало темнеть на порог вышел, потягиваясь, Максарь. Ни на кого не взглянув, он подошел к посту и о чем-то переговорил с часовыми; потом исчез за воротами.

Скоро появился Влад с десятниками.

Играя желваками на скулах, воевода приблизился. Агей бросил на крыльцо дорожный мешок, двое других десятников — еще по одному. Щуплый человечек, похожий на двуногую крысу, опустил на крыльцо три куртки.

—  Оружие, — потребовал Влад.

Гордей и Клим отдали свои мечи, расстались с кинжалами и остались с пустыми руками. Клим не знал, как себя чувствует напарник, но сам ощущал себя чуть ли не голым. И это несмотря на то, что и без оружия Терех кое-что умел (спасибо Сагору!), да и любая палка или бечевка в ловких руках становилась страшнее меча в руках профана.

Максарь вернулся спустя минуту.

—  Все помните? — сухо спросил воевода.

—  Все.

—  И клятву?

—  И клятву.

—  Иглы в правом отвороте воротника. Усекли?

—  Усекли.

—  Тогда — в путь. И да пребудет с вами удача.

Трое подобрали мешки со снедью и просторными дорожными плащами, кожаные фляги с водой, и сошли с крыльца.

Еще четыре дня назад Клим и представить не мог, что окажется в таком переплете.

«А вдруг встретим кого? Вот так глупо умирать?»

Зельга еще не стала для него настолько родной, чтобы сложить голову не в бою, а вот так, непонятно из-за чего. В бою — тут все ясно: вот ты, вот враг, взялся защищать город — защищай, сплоховал — сам виноват. Знал на что соглашался.

Но вот так… Клим не знал как поступит, если они кого-нибудь встретят. Не знал, хотя и поклялся Владу, и мэру Зельги. Он просто надеялся на лучшее, ибо больше надеяться было не на что.

Они вышли за городские ворота, и одновременно тьма сомкнулась над городом.

Максарь шагал впереди, свернув с дороги в первую же минуту. Клим с Гордеем следовали за ним. Некоторое время слышался только легкий звук шагов Максаря. Гордей недовольно морщился, но этого никто, естественно, не видел. Слабый свет узкого рожка, в который превратилась полная луна, едва обозначал землю под ногами; позади смутно чернели сторожевые башни Зельги. В караулке одной из них горела лучина и этот огонек был единственным в округе. В городе царила народившаяся ночь, а огней таверны с этого места не рассмотрел бы и филин, ибо даже он не способен видеть сквозь стены. В порту звякнул колокол — на купеческом корабле отбили склянку и сразу вслед за тем загудели металлом часы на башне мэрии, отмечая полчаса до полуночи.

—  Эй, Максарь, ты дорогу знаешь? — проворчал Гордей вопросительно.

Максарь неохотно отозвался:

—  Сказано же: никаких дорог.

—  Вот попутничка же навязали, — вздохнул Гордей. — Ну хорошо, ты дорогу не по дороге знаешь?

—  Знаю, — Максарь говорил равнодушно, словно у него спрашивали бывал ли он на луне, и он отвечал, что нет.

—  Вот и веди, — заключил Гордей. — А мы за тобой.

Шагов через полста Максарь вновь подал голос:

—  Эй, Клим! Райана желала тебе удачи.

Терех чуть не споткнулся.

—  С-спасибо. А к чему это?

—  Так, ни к чему. Понравился ты ей. Первый, кто ей действительно понравился.

—  Ты-то откуда знаешь? — недоуменно спросил Клим.

«Дорогу я ему перешел, что ли? Так ведь и не было ничего. Хотел бы я видеть как за два дня у парня девку сведут…»

Гордей пихнул его в бок:

—  Дак он ее брат! Родной.

Клим чуть не поперхнулся. Но с другой стороны испытал и облегчение.

«Хоть сразу не убьет», — мысленно ухмыльнулся он.

Теперь он понял, кого напоминал ему белолицый Максарь: тэла. Чистокровного тэла, хотя на самом деле он был лишь полукровкой.

Они погружались в ночь, зная, что эта ночь может оказаться последней в их жизни.

В первый переход одолели треть расстояния между Санорисом и Кутой; во второй — переправились через Куту на полузатопленном плоту, в третий — миновали озеро Майт и лишь немного не дошли до Эксмута. За это время им не встретился ни один человек, только во вторую ночь долго трусила следом бродячая собака, отстав лишь на переправе через Куту. Скоротав день в перелеске, троица из Зельги дождалась полуночи и направилась к недалекому городу, стоящему на реке Питрус.

Стены его походили на стены Зельги — такие же высокие, хранящие следы былых штурмов, морщинистые от времени, кое-где серебрящиеся лишайником. Через равные промежутки возвышались дозорные башни с узкими бойницами под крышами; на углах башни были повыше и посолиднее, чем просто в разрывах стен. Клим молча следовал за Максарем и Гордеем. Через стену перемахнуть решили поближе к дому мэра, а тот жил в южном пределе, у самого порта. Они обогнули город с запада, потому что северо-восточная часть Эксмута — это порт, и она охранялась даже ночью.