Сила рода. Том 1 и Том 2 (СИ) - Вяч Павел Страница 41

Спалить свою ауру второго ранга в первый же день? Ну уж нет. А Толстому помочь всё-таки не помешает. Он, конечно, как бы враг, учитывая наш союз с родовичами, но какого черта эта Ольга так себя ведёт?!

Где её учительская этика, где уважение к ученику и дворянину? Зачем заставлять Толстого становиться на колени и целовать её чертов сапог?

Неправильно это. Как говорят местные дворяне — без-честно.

Вот только как её отвлечь? И желательно побыстрее… Толстой уже почти сполз с кресла и, кажется, искрошил себе уже половину зубов.

— А можно чаю?

Ольга дернулась от моего вопроса словно от пощёчины, и волна чертова обожания мгновенно исчезла.

— Ну можно, конечно, и вина, к тому же обстановка позволяет, — я кивнул на камин. — Иван, ты будешь?

— Не, — с трудом выдавил из себя Толстой, дыша так, будто он только что сошелся в рукопашной с медведем.

— Ольга Ивановна? — я вежливо улыбнулся и вопросительно посмотрел на учительницу.

— Как ты… — магиня так и фонтанировала эмоциями, — как ты это сделал?

Дикий букет изумления, удивления, возмущения и… страха?

Так, страх нам не нужен, встречаться с Серебряными и таскать княжеский браслет я точно не горю желанием. Значит надо как-то выкручиваться…

— В своем мире ходил на йогу, — я выдал первое, что пришло в голову, — там, кстати, везде символ «Ом» и висел.

— Хм, — магиня тут же успокоилась, и от нее повеяло любопытством. — Что такое йога?

— Всякие позы, медитации, — я покрутил перед собой рукой, пытаясь изобразить что-то такое. — Ну там поза собаки… м-м-м, приветствие солнцу…

— Интересно… — протянула магиня и от неё вдруг повеяло досадой. — А вы молодцы. Оба. Ещё один подход и…

Толстой тут же напрягся и вжался в спинку кресла.

— Простите, Ольга Ивановна, — раз уж решил спасать Толстого, то спасать до конца. — Но у нас по расписанию Рукопашный бой с Яковом Ивановичем. Опаздывать… невместно.

Подслушанное у местных слово мне шибко нравилось, да и во фразу вписалось просто идеально.

Глядишь, ещё немного, и заговорю как настоящий, хе-хе, дворянин.

«Невместно мне, сударь, с вами в туалетную комнату идти!». «Что-что? Отдать вам, сударь, свой компот? Однозначно невместно!».

В общем, невместно.

— Ну раз к Якову Ивановичу, — поджала губы девушка, — то, конечно, продолжим в следующий раз.

От Толстого так и повеяло облегчением, а я поднялся с кресла, чтобы лишить Ольгу возможности что-нибудь придумать.

— Ольга Ивановна, было очень приятно с вами помедитировать. Жду не дождусь нашей следующей встречи и работы с камином.

— Да-да, — пробормотала Ольга, поднимаясь вслед за мной, — конечно. С огнём работать нам ещё рановато, но определенный успех прослеживается.

— Спасибо вам, Ольга Ивановна, — я потянул плохо соображающего Толстого на выход. — У вас очень красивый зал. И очень, знаете ли, уютно.

Честно говоря, я не знал, что говорить, поэтому нес подряд всю ту пургу, которую принято говорить, когда приходишь в гости.

Боюсь, ещё немного и придется завести разговор о погоде, а потом и о политике!

— Жду вас во вторник, — к счастью, говорить о погоде и политике не пришлось.

Ольга вышла из зала в кабинет и показала нам на дверь.

— Всего хорошего, судари.

— И вам, Ольга Ивановна, — я отвесил учтивый, в моем понимании, поклон и покосился на Толстого.

— Доброго дня, — нейтрально отозвался пришедший в себя дворянин и, поклонившись, спиной навалился на дверь.

Секунда, и Толстой оказался в коридоре.

Я тут же последовал его примеру, стремясь убраться из кабинета магини как можно быстрее.

— И не опаздывайте! — донеслось нам вслед сквозь закрывающуюся дверь.

— Фуф! — совсем не по-аристократически выдохнул Толстой, стоило двери закрыться, после чего зло посмотрел на меня. — Спасибо.

— Зачем она так? — вместо ответа поинтересовался я, направляясь к Фехтовальному залу.

— В мозгах покопаться решила, — неохотно произнес Толстой, нагоняя меня и пристраиваясь сбоку. — Точнее, хотела, чтобы я сам ей всё рассказал.

— О чём?

— О дуэли, — недовольно покосился на меня дворянин. — Но даже не думай…

— Мне плевать, — честно ответил я. — Серьезно. Гораздо больше мне интересно почему ты взял к себе в пятёрку северян.

— Ты не поймешь, — тут нахмурился Толстой.

— Таким образом твой отец отдает карточный долг? — смело предположил я.

— Отца не трогай, — предупредил Иван. — И нет, не из-за этого.

— Тогда почему?

— Ты не поймешь, — Иван натянул на лицо маску невозмутимого дворянина, но я всё равно чувствовал переполняющий его коктейль эмоций.

Страх, недовольство, одиночество, гордость, и даже… самопожертвование?

— А ты попробуй, — предложил я.

— Бесполезно, — покачал головой Иван. — Вы ничего о них не знаете. Вы не видите дальше своего собственного носа. Вы расслабились!

Поначалу я хотел было его одернуть, но вовремя сообразил, что Толстой не имеет в виду меня лично, а просто высказывает накипевшее.

— Их нужно держать ближе, чем друзей, а самому рвать жилы, чтобы стать сильнее!

Видимо, у Толстого есть пунктик, касательно северян. Эдакая личная паранойя. Но, кстати, вспоминая их поведение в бою, я в чём-то даже понимаю Ивана.

— Всё пустое, — Толстой махнул рукой и зашагал чуть быстрее, показывая тем самым, что больше не хочет говорить на эту тему.

— Как ты противостоял магии Романа и Ольги?

Услышав мой вопрос, Толстой на мгновенье замер, и чуть замедлил ход.

— Подстрахуешь в следующий раз? — спустя непродолжительное молчание поинтересовался Иван.

— Если расскажешь и научишь сопротивляться магии.

Хотелось, конечно, сказать: «Конечно, подстрахую» или «Обращайся, Вань!», но не время и не место играть в благородного.

Я ещё слишком слаб и на счету любая помощь, любая крупица знаний. Поэтому в сторону приличия и политесы. Не тот случай, чтобы быть альтруистом.

Путь до Фехтовального зала мы провели в тишине, но перед тем, как постучаться и открыть дверь, Иван всё же протянул мне руку.

— Договор?

— Договор, — подтвердил я, сжимая его жилистую ладонь.

— В субботу после ужина у стелы, — недовольно проговорил Иван и, постучав, толкнул дверь от себя.

— Извините, можно?

Ну в субботу, так в субботу. Я шагнул в зал следом за Толстым и тут же напоролся на недовольный взгляд директора гимназии.

— Прогульщики? — зловеще протянул Яков Иванович, поигрывая блестящей метровой палкой.

— Никак нет! Были у Ольги… Ивановны!

— Заходите! — позволил директор и недобро улыбнулся. — Класс, внимание! Сейчас мы отработаем только что показанный прием на опоздавших!

Глава 21

— Может не надо? — ни на что не надеясь, поинтересовался я.

Толстой же пренебрежительно хмыкнул и шагнул вперёд.

— Я готов!

— Михаил, плюс балл, Иван минус балл, — огорошил весь класс директор. — Кто понял почему?

У меня были, конечно, мысли на этот счёт, но я застеснялся, что ли? Или, может быть, решил слишком сильно не перетягивать одеяло на себя?

В общем, пока я мысленно сражался с внезапно накатившим синдромом самозванца, руку поднял Ги’Дэрека.

— Да, Антуан, — благосклонно кивнул директор.

— Иван, с точки зрения дворянского кодекса, поступил единственно верным образом. Михаил же, чего я, к слову не одобряю, поступил… мудро. Попытался избежать боя в неизвестных условиях и с неизвестным противником.

В принципе, я хотел сказать тоже самое. Зачем ввязываться с открытым забралом во всякие мутные движения?

— В общем и целом верно, — кивнул директор. — Антуан, плюс балл.

Яков Иванович обвел класс внимательным взглядом и внушительно произнес:

— Запомните, друзья мои, то, что я вам сейчас скажу. В Воинском училище из вас будут делать Воинов чести. Рыцарей без страха и упрека. Будут учить не кланяться пулям и грудью встречать атаку неприятеля.