Ник Перумов - Воин великой тьмы (Книга Арьяты и Трогвара) Страница 41

Понять, зачем она могла понадобиться грозному Супротивнику Богов, Арьята, конечно же, не могла, да и уверенности в своей правоте у нее не было. Тот, кто порой подсказывал ей очень дельные и нужные вещи, на сей раз безмолвствовал, предоставив наследнице Халланского трона возможность разбираться самой.

На последнем постоялом дворе принцесса истратила все скопленные за дорогу деньги, запасшись провиантом и даже приобретя плохонького, но смирного конька. Хотя поселяне во владениях Ордена вовсе не выглядели страшилищами, опаса ради Арьята не стала никого расспрашивать о дороге, а просто вывела лошадку на ведущий к высоким черным скалам проселок и взобралась в седло.

День угасал, когда она добралась до отвесных каменных стен. Похоже было, что над этими скалами не имеют власти ни вода, ни ветер, — столь остры были края их граней. Дорога огибала высоченный черный утес, теряясь в сером вечернем сумраке. Арьята придержала Куцего — так она прозвала своего конька за неказистый, короткий и жидкий хвост. Там, впереди, были воины Ордена — дорогу держали под неусыпным наблюдением. Принцесса не видела их, но чувствовала всем своим существом — эту черную мерзость, накипь славной Халланской земли, нашедшую себе приют в здешних негостеприимных для человека местах. Они затаились за изгибом дороги, где-то в этих бледных предательских тенях; нет сомнения, ее не ждут здесь — но кто знает, ведь у Ордена хватает шпионов…

Если бы Арьята хоть немного задумалась над тем, что делает, она, несомненно, тотчас же повернула бы назад. Все ее предприятие было чистейшим безумством. Она шла одна, в полную неизвестность, бросив бедную старую Ненну в Пещерах Ортана, а ведь волшебница ох как могла бы пригодиться сейчас! Принцесса сама клала голову на плаху. Даже если ей удастся при помощи Призрачного Меча перебить эту засаду, на пути наверняка встретятся иные; она не воин, доспехов у нее нет, и достаточно одной удачной арбалетной стрелы… Арьята зябко вздрогнула. Несмотря ни на что, она боялась смерти. Она рано и очень остро пережила осознание конечности людского бытия — и с тех пор черная тень Великой Нищенки постоянно маячила у нее за левым плечом, не давая покоя. И наверное, той отчаянной первой ночью в Нелласе именно страх смерти и дал Арьяте силы вызвать из небытия Призрачный Меч Тьмы…

Принцесса было заколебалась. Всю дорогу ее ночами мучили навязчивые видения. В разных видах ей представал Красный замок; он манил ее, притягивал, беззвучным голосом предлагая исполнение всех ее желаний, если она отправится туда Арьята не поддалась. Отчасти из недоверия, но главным образом из-за собственного упрямства. Она терпеть не могла, когда ей кто-то что-то приказывал. Сперва она посчитается с Черным Орденом, а уж потом подумает, как отомстить новой Владычице и вернуть себе законно принадлежащий ей, Арьяте, трон Халлана.

Отбросив наконец сомнения, принцесса решительно ударила своего Куцего пятками по бокам, и мерин унылой тряской рысью потрусил вперед, предаваясь напрасным мечтаниям о хорошей торбе с овсом.

Со сторожевого поста койаров ее заметили издалека. Воины Ордена не выдали себя ни единым звуком, но мыслей своих скрывать не умели, и с ними не оказалось малефика, способного загнать эти мысли в предназначенную им ловушку И Арьята услышала их.

Это одно из несложных заклинаний, им владеют многие чародеи; в свое время в книгах Ненны на него наткнулась и Арьята. И сейчас она догадалась пустить его в ход, когда ехала совершенно одна по пустой, извивающейся среди скал дороге. Она уловила внушенный воинам приказ взять ее живой и, пьянея от собственной дерзости, спокойно поехала прямо на готовую к бою засаду. Командовавший секретом десятник койаров никак не ожидал такого от странной гостьи. Он и представить себе не мог, что заклятый враг его Ордена, каковому Ордену воин служил верой и правдой, вот так вот слепо полезет головой в петлю. Десятник не слишком-то верил россказням, что у этой девицы есть какой-то неотразимый, невидимый Меч. Подобными сказками хорошо потешать детей долгими зимними вечерами. Десятник куда больше верил в себя, своих парней да в ловчие снасти, что в изобилии имелись у них на посту.

И все же девица эта ехала уж слишком уверенно. Десятником на какой-то момент овладело сомнение; но было уже поздно, понурый мерин поравнялся с засадой, и койары черными молниями взметнулись вверх.

Если бы у них был приказ, не мудрствуя лукаво, просто убить Арьяту, то принцессу не спас бы и Призрачный Меч. Ее бы хладнокровно расстреляли из арбалетов, но, к прискорбию для воинов Ордена, они имели строжайшее распоряжение предводительницы взять ценную пленницу живой и только живой; если бы она погибла, с жизнью расстались и все, кто дал ей скрыться в спасительную смерть.

Арьята не успела и глазом моргнуть, как оказалась в окружении. Кто-то из койаров ловко метнул развернувшуюся в полете тонкую сеть, паутина уже опускалась, готовая опутать принцессу, когда та резко вскинула сжатую в кулак правую руку.

Что-то на миг блеснуло в воздухе — и сеть бессильно соскользнула с боков мерина, разрубленная надвое незримым оружием.

Арьята кубарем скатилась с седла Сердце ее бешено билось, но где-то внутри таилась непоколебимая уверенность: я дойду, потому что я обязана дойти… я не могу не дойти…

Остолбеневшие воины Черного Ордена могли лишь проводить взглядами падающую разрезанную сеть. Однако нерастерявшийся десятник взмахнул рукой, его люди дружно и молча прыгнули на принцессу. Казалось, что у воинов Ордена внезапно выросли крылья: еще не коснувшись земли ногами, они уже разворачивали ременные петли, арканы, веревки и прочий ловчий снаряд.

Десятник оказался впереди всех, доказывая, что недаром командует здесь; однако доказал он лишь старую пословицу начет быстрой вошки. Незримый клинок, который койар не мог ни увидеть, ни отразить, встретил его еще во время прыжка, развалив тело надвое.

В белую каменную пыль хлынула алая человеческая кровь. И Арьята, точно боясь, что эта кровь запачкает ее и без того видавшие виды сапожки, подпрыгнула сама, крутнувшись в воздухе и крутнув вокруг себя невидимый Меч.

Она выбралась из-под груды мертвых тел, вся покрытая чужой кровью, словно злобное древнее божество битв, наслаждавшееся тем, что выпивало еще теплую жизненную влагу из жил павших воинов. Девять из десяти койаров были мертвы, лишь один, случайно оставшийся чуть дальше остальных, сейчас что есть духу уносил ноги. Ужас, который внушала ему эта совсем еще юная девушка, не шел ни в какое сравнение со страхом перед предводительницей. Воин даже не попытался воспользоваться арбалетом.