Елена Самойлова - Путешественница Страница 41

Я беспечно продвигалась внутрь пещеры, плавно перешедшей в туннель приличных размеров – слона на веревочке провести можно было. Татуировка на левой руке согревала приятным теплом, и я точно знала, что даже если провалюсь в какую-нибудь особо подлую дыру под ногами, то Арсений все равно найдет меня и телепортирует обратно в Галерею. В конце концов, магия татуировки – это не сигналы мобильного телефона, никакие километры горной породы над головой и погодные условия на нее не влияют. Отсюда вывод: вместо того чтобы сидеть у входа, можно побродить по пещерам. Авось что интересное попадется?

Попалось.

Туннель вывел меня в небольшой зал, из которого в разные стороны вели еще четыре хода, не считая того, по которому я пришла. Я остановилась в задумчивости. Конечно, для меня абсолютно непринципиально было, куда идти, но все равно хотелось какой-то определенности. Поэтому я сотворила сразу несколько поисковиков и запустила их в каждый проход. Вернувшись, они сообщили, что один из туннелей оканчивается тупиком, два других тянутся на черт знает какое расстояние безо всяких ответвлений, а вот крайний правый ход выводит в многоярусную пещеру. Я заинтересовалась и свернула именно в этот туннель.

Вот тут-то на самом краю моего восприятия я и увидела однозначно живое, более того, разумное существо. Это легко можно было определить по весьма яркому сочно-фиолетовому цвету ауры. Но мне не понравился рваный, словно обугленный край свечения – это означало, что существо настроено весьма и весьма недружелюбно. Судя по тому, как резко вспыхнула его аура, я поняла, что меня заметили.

Интересно, как же оно видит в полной темноте?

Существо, сидевшее ярусом выше меня, пришло в движение и, цепляясь за почти невидимые выступы заледеневшей стены, начало медленно и абсолютно бесшумно спускаться.

Н-да, не обладай я возможностью видеть ауры, фиг бы его заметила…

Внезапно я обнаружила еще несколько таких же существ, которые окружали меня плотным кольцом.

А вот это мне уже совсем не понравилось. Я сделала несколько нарочито неуверенных шагов и отдалилась от стены, с любопытством наблюдая за реакцией еще незнакомых мне субъектов – поисковики почему-то их не определили, не заметили, будто здесь никого не было.

Но я-то их вижу!

Существа на миг застыли, а потом возобновили движение, на этот раз гораздо быстрее. Я напряженно думала, как бы мне поразить их всех сразу, чтобы можно было беспроблемно смыться – очень уж не нравились эти ауры. Как у хищников, следящих за беспомощной жертвой.

А существа приближались уже не крадучись, давая о себе знать. Напугать решили, что ли?

Я непринужденно пожала плечами и в тот момент, когда фигура, спускавшаяся по отвесной стене, прыгнула прямо на меня, вскинула руки. Пещеру озарил ярчайший дневной свет!

Мои глаза обожгло болью, а уж неизвестным существам пришлось и того хуже – они слаженно взвыли и попытались укрыться. Тому, кто прыгал на меня, пришлось на ходу изменить траекторию полета, превратив красивый прыжок в беспомощное падение. Я посторонилась, и он звучно хлопнулся рядом со мной на серо-голубой пол пещеры, еле слышно постанывая и закрывая лицо ладонями.

И вот тут-то до меня дошло, кто они.

Темные эльфы.

Дроу.

Я сталкивалась с ними лишь однажды – в своем первом путешествии по чужим мирам. Темные эльфы были созданиями на редкость мстительными и злопамятными, способными видеть как в кромешной тьме, так и днем. Конечно, мой свет для них чересчур ярок, вот они и испытали шок, но очень скоро к нему привыкнут…

От этой мысли мне резко поплохело, и я дезактивировала столь энергоемкое заклинание, заменив его десятком компактных световых пульсаров. Дроу перестали стонать, медленно, но верно приходя в себя. Лежавший у моих ног зашевелился, и я, вглядевшись в темное лицо, обрамленное снежно-белыми волосами, с удивлением и яростью поняла, что знаю его…

Я на всю жизнь запомнила это худое, аристократически правильное лицо с золотистыми, как у тигра, глазами и светлой татуировкой на левой щеке. Именно этот высокий и жилистый представитель расы темных эльфов едва не отправил меня на тот свет во время моего первого похода. Это его изогнутые клинки пронзили меня, когда я, давая возможность лесным эльфам покинуть горный перевал со спасенным ребенком королевской крови, прикрывала отход. Очень хорошо помню, как, дождавшись, пока мои товарищи перейдут на другую сторону широкой пропасти, я спалила подвесной мост, отрезав путь как преследователям, так и себе. А потом я отправила ВЕСЬ род темных эльфов на постоянное место жительства в пещеры одной из самых высоких гор той местности, наложив на саму гору запрет на выход. Это заклинание потребовало от меня всех сил, поэтому, когда один из дроу, уже исчезая в искаженном пространстве, метнул оба клинка, у меня не было возможности защититься. Мечи пронзили меня насквозь, и я, оступившись, полетела в пропасть, откуда меня, едва живую, вытащил Голос…

Вот теперь я снова смотрю в эти полные ненависти золотистые глаза с вертикальными зрачками и знаю, что буквально через несколько мгновений он тоже узнает меня. А значит, попытается убить…

Темный эльф, привыкнув к свету, выпрямился во весь свой почти двухметровый рост.

Пульсары, повинуясь моему мысленному приказу, переместились мне за спину. Дроу неприязненно посмотрел на свет и вопросил глубоким звучным голосом:

– Кто ты, осмелившаяся прийти в жилище темных эльфов?

Вместо ответа я сняла капюшон и позволила одному из пульсаров осветить мое лицо.

– Калимдор… – потрясенно выдохнул он.

– И тебе здравствуй, Айзан Эмдер, – непринужденно ответила я. – Не ждал?

Вопль ярости огласил пещеру, многократно отражаясь от ее стен и возвращаясь эхом. Я едва успела отскочить в сторону, как Айзан выхватил из наспинных ножен причудливо изогнутый меч и с силой рубанул им воздух в том месте, где я только что стояла. Я отшатнулась от него, но создавать пламенный клинок не торопилась. Айзан снова поднял меч и рявкнул во весь голос:

– Если хоть кто-нибудь посмеет поднять на нее меч, того я зарублю самолично! Она моя и только моя! Никто, кроме меня, не посмеет ее убить! Это мое священное право на месть!

Меня прямо-таки умилила такая трогательная забота о моей жизни. Я ехидно ухмыльнулась и посмотрела в его ставшие янтарными глаза.

– Айзан, я чего-то не понимаю? Ты так по мне соскучился?

Дроу оскалился и прорычал низким голосом:

– Шестьсот лет прошло с того дня, когда ты отправила меня и мой народ в эти ледяные пещеры! Шесть веков я сожалел о том, что подарил тебе столь легкую смерть, что не услышал твоего предсмертного хрипа и не увидел остекленевшие глаза… И все эти долгие годы я грезил тем, что ты жива, чтобы убить тебя так, как захочу!