Юрий Пашковский - Кружева Бессмертия Страница 41

Профессор Миранда Тор-Дианара внимательно оглядела студентов. Эльза, старательно записывая слова мага Ветра, мельком подумала, что профессор забыла упомянуть, что грех пришел в Равалон с Падением убогов, и смертные, очутившиеся в адских посмертиях, страдают по вине Разрушителей.

Шел второй месяц обучения на кафедре боевой магии, и Эльзе ар-Тагифаль предстояло узнать о мире еще многое.

Глюкцифен морщил лоб и дергал себя за бородку. Глюкцифен страдальчески поглядывал то на Джетуша, то на Уолта, то на Эльзу.

Глюкцифен думал.

От этого процесса убог, похоже, не был в восторге. То ли думать не любил, то ли не нравилось то, о чем думал.

Убоги живут обманом. Обманом и разрушениями. Это для них как воздух. Или еда. Мм, нет, лучше подобрать другое сравнение. Скорее это для них как свежий воздух лесов и равнин, свободный от городских запахов, и изысканные деликатесы, подающиеся на эльфийских приемах. Убоги опасны просто потому, что они убоги.

Да, узнай Варий Отон, учитель логики и риторики, как его ученица формулирует определения через неточные аналогии и тавтологию, схватился бы за сердце, взывая к богам и умоляя простить его за то, какой он плохой учитель. Пафос Отона, подходящий актеришке странствующего театра, а не выпускнику Олорийской академии наук, никогда не нравился Эльзе. А обучение боевой магии показало, что понятия, суждения и умозаключения не всегда могут пригодиться там, где необходимы интуиция и вбитый сотнями тренировок на магическом полигоне опыт.

Франциск Одан ар-Тагифаль, королевский маг Когессы, заставлял свою внучку запомнить навсегда: убоги — это зло. Убивший собственными руками брата, продавшего убогам душу ради запретных знаний черной магии, Франциск ар-Тагифаль неистово ненавидел владык Нижних Реальностей, и эту ненависть пытался воспитать во всех своих отпрысках. Он же советовал королю принять райтоглорвинскую религию в качестве государственной, поскольку бог райтоглорвинов, Грозный Добряк, требовал уничтожать любые проявления убогов в мире смертных, вещая, что в избавлении от Разрушителей путь к спасению мира от Дня Гнева Тварца. Карл IV Прекрасный, король Олории и потомок Олоруса, бога Солнца, отказался и отстранил Франциска от занимаемой им должности на некоторое время, опасаясь мести разгневанного мага. Мести он настолько опасался, что не поленился выписать из Школы Магии трех боевых магов для охраны трона. Но Франциск не гневался на короля. Объектом его ярости были только убоги.

Эльза росла, с детства впитывая ненависть и ярость деда. Когда Франциск узнал о Даре его внучки, просто-напросто забрал ее к себе в имение, не обращая внимания на возмущение сына и слезы невестки. Королевский маг имеет право на многое, на очень многое — но и он должен повиноваться Конклаву. Поэтому, когда на пороге родового замка ар-Тагифалей появились посланники Конклава, прибывшие забрать Эльзу и отвезти в Школу Магии, Франциск повиновался, сдержав негодование. Все маги Олории признавали Номосы, и королевский чародей не являлся исключением.

В Школе Магии многое, о чем рассказывал дед, предстало в ином свете. Франциск говорил: убоги — абсолютное зло. В Школе учили: убоги — неотъемлемая часть мироздания, творящая зло лишь с помощью смертных и через смертных. Франциск утверждал: убоги есть Хаос и Разрушение. В Школе объясняли: убоги пользуются Силами Хаоса, поскольку лишены доступа к Силам Порядка и воплощают в себе энтропийные процессы бытия. Франциск уверял: без убогов мир обретет совершенство. В Школе считали: мир уже и так совершенен, дело только за смертными.

Но дед, говоря о Разрушителях, показывал картины превратившихся в развалины и покинутых деревень, пострадавших от порчи, наложенной обученным через убоговские откровения малецификом. А профессора и доценты Школы демонстрировали сложные графики переплетения энергий Хаоса и Порядка в динамике Начал и Стихий. Дед показывал ей записи рассказов редких очевидцев, переживших Прорыв; в большинстве своем это были записки сумасшедших. Создаваемые Магистрами многоуровневые модели мира демонстрировали взаимосвязь целого и частей; в них не отражалась гибель простых смертных от последователей Разрушителей, жаждущих власти.

Дефиниция Франциска ар-Тагифаль: убоги — зло мира.

Дефиниция Школы Магии: убоги — энтропия мира.

Энтропия на макатыни означает «поворот», «отклонение». Убоги, как учат теологи, это отклонение от божественной роли Бессмертных. И это отклонение ведет к рассеиванию. Рассеиванию материи, энергии, информации, идей. К рассеиванию Бытия как такового. Процесс, который неизбежен для каждого мира и находится между Хаосом и Порядком.

Равалон — один из Миров Становления, и убоги, как учили в Школе Магии, просто используют процессы, которые неотвратимы в таком мироздании. Они заняли естественную нишу в структуре Равалона, и так, по сути, было предначертано свыше.

Но если Магистры под «предначертанностью свыше» подразумевали лишь формальную организацию мира, следование естественным законам бытия, то жрецы, вещающие о предопределенности падения убогов, утверждали, что так было задумано еще до того, как Тварец создал мир. Так было суждено, важно кивая головами, говорили религиозные иерархи. Замысел Тварца. Маги и малефики Черной империи радостно соглашались, когда слышали, что восстание убогов и само их существование — Замысел Тварца. Да, говорили они, это так. Разрушителями руководит воля Зодчего Миров. Они разрушают и уничтожают бытие во славу Его! И кто против убогов — тот против Тварца.

Несмотря на такие выводы, священнослужители продолжали упрямо твердить, что убоги противны Тварцу. Так непослушные дети противны родителям, хотя те продолжают любить чад своих. Буддисты Махапопы, правда, заявляли, что между богами и убогами нет разницы: что одни, что другие лишены Освобождения из Колеса Сансары, ибо привязаны к миру и без него ничего не значат. Другими словами, как однажды задумчиво сказал на семинаре Уолт, и на тех, и на других Будда плевал с высокой колокольни.

Убоги — зло.

Убоги — энтропия.

Кто прав? Кто дал правильное определение? Эльза уже знала: мир сложен и простых определений не бывает. Такими они кажутся только на логике, где торжествует формальный разум, покоряя мышление армиями абстракций, магией таблиц истины и идеологией логического квадрата.

Может, восторжествуй в жилах Эльзы кровь ар-Тагифалей, рода чародеев, известного не только в Олории, но и во всех Серединных землях, она бы стала походить на деда: угрюмая, неразборчиво бормочущая под нос о падении нравов и торжестве глупости над разумом, великолепно разбирающаяся в магии и страшно нелюдимая. Но боги распорядились иначе. Кровь эр-Аньяков, кровь рода матери Эльзы, одарила ее веселым и тянущимся ко всему новому характером. От ар-Тагифалей ей достался лишь талант к Великому Искусству. Когда в пятнадцать лет девушка перебралась в Школу Магии из мрачного замка деда, в котором слуги больше походили на привидений, чем на живых смертных, ей пришлось привыкать лишь к тому, что свое мнение нужно обосновывать и отстаивать. Изучать и исследовать она научилась еще в родовой библиотеке ар-Тагифалей, где Франциск вдобавок обустроил небольшую лабораторию для проведения магических экспериментов.