Эд Гринвуд - Земля Без Короля Страница 41

Эмбра подняла треснувшую у нее в руке статуэтку и позволила своему страху извлечь из нее смертоносную, сокрушительную молнию, которая с ревом разбилась о сухие коричневые кости.

А кости эти продолжали приближаться к ней; отвисшая челюсть черепа на ходу подскакивала, отчего казалось, будто монстр беззвучно недобро смеется. Когда статуэтка рассыпалась в прах, пламя, созданное Эмброй, исчезло… А скелет все так же приближался к ней.

Он неярко светился, как будто позаимствовал у ее огня часть сияния, и почему-то казался больше. Может быть, просто распрямился?.. Нет, он определенно увеличился. Эмбра прищурилась, отступила на пару шагов и, запустив руки в груду древних костей, попавших в этот склеп вместе с нею, принялась торопливо рыться в хрупких обломках в поисках хотя бы одного из металлических блюдец.

Ее пальцы уткнулись в глазницы черепа, и она всем телом отпрянула. Сухой стук раздавался прямо у нее за спиной — слишком близко, — и Эмбра подняла череп, резко обернулась и изо всех сил швырнула его в своего страшного преследователя.

Скелет находился в каких-нибудь трех шагах от девушки и медленно поднимал руки, вытягивая вперед длинные коричневые костяные пальцы. Бросок Эмбры оказался удачным — ей удалось разбить нижнюю челюсть скелета, и куски все с тем же сухим пощелкиванием посыпались на каменные саркофаги и на пол, но чудище, не замедлив шага, продолжало двигаться к ней, все такое же безмолвное и настойчивое, каким было в тот момент, когда Эмбра впервые разглядела его.

Задохнувшись от внезапного приступа ужаса, Эмбра принялась лихорадочно разбрасывать валявшиеся перед нею кости и вдруг — хвала Троим! — услышала звонкий звук удара металла о камни. Блюдце! Она схватила его, обернулась и начала отступать — сделав три легких, танцующих шага, девушка почувствовала спиной холодный камень стены. Ей больше некуда было бежать.

Впрочем, Владычица Самоцветов и не намеревалась это делать. Чары, заложенные в это блюдце, для чего бы они ни были первоначально предназначены, оставались достаточно сильными, и она вполне могла предложить этому так неприятно шаркающему ногами скелету больше огня, чем способны были выдержать сухие кости.

— Сгори! — взвизгнула она, почувствовав, как в ней жаркой волной вскипает гнев. Неужели она обречена всю оставшуюся жизнь удирать и плакать от страха?

— Сгори, чтоб ты пропал! — и она метнула в своего врага сноп огня, раскаленного добела и столь же яростного, какой была сама, метнула сноп пламени, как умелый боец швыряет копье, и силы этого пламени было вполне достаточно для того, чтобы отшвырнуть коричневые ходячие кости, раздробить их о дальнюю стену.

Но тут же Эмбра недоверчиво уставилась вперед, позволив огню тихо угасать, опускаясь все ниже и ниже: она увидела, что скелет все так же придвигался к ней. Только теперь он был кроваво-красным и сверкающим, его кости покрылись тонким слоем сухожилий, похожих на паутину. Ей показалось, что он стал на целую голову выше, а нелепо болтавшиеся осколки челюсти, пока она остолбенело стояла и разинув рот смотрела на ужасного преследователя, прямо на глазах разрастались и соединялись между собой; больше того, и сверху и снизу на этих костях появились белесые шпеньки, которые — она была в этом совершенно уверена — должны были вскоре превратиться в настоящие зубы.

— Нет! — протестующе воскликнула девушка, уворачиваясь от протянутых к ней рук. Оживший костяк питался ее волшебством!

Костяные пальцы уцепились за ее длинные спутанные волосы. Эмбра прижала бесценное блюдце к груди и с воплем рванулась прочь. Она была до крайности перепугана и мчалась, не разбирая дороги, не замедляя шага, даже когда больно ударялась о гробы, которые не видела во тьме.

Высоко над нею продолжали завывать порожденные злым колдовством ветры, они прорывались в шахту, поднимая пыль над кучей раздробленных костей, и Эмбра вдруг подумала, что хорошо бы там появился еще один ночной червь — появился и сожрал этот гремящий бессловесный костяной ужас, прежде чем он разорвет или задушит ее.

О боги, ведь это наверняка был кто-то из ее давних предков! Отцу даже не нужно было самому убивать ее — один из его пращуров сможет весьма умело оторвать голову своенравной наследнице!

— Змея в Тенях! — в отчаянии прошептала она, глядя, как высокий костяной человек широкими шагами приближается к ней.

Он больше не шатался, а напротив, двигался легко и проворно, широко расставив руки, так что Эмбра не могла даже надеяться увернуться от него здесь, где саркофаги стояли так тесно.

Она снова чуть не закричала, больно ударившись бедром об один из гробов — он оказался открытым, — и тут заметила, что оттуда не поднимается, угрожающе размахивая костлявым кулаком, еще один древний костяк и там нет вообще нет никакого скелета.

Ну конечно же, именно отсюда и должен был вылезти тот ужас, который сейчас угрожающе приближался к ней. Давным-давно каменная плита, служившая крышкой гроба, оказалась разрушена; куски — каждый из них больше, чем она могла бы поднять, — валялись вокруг саркофага и в нем. Интересно, что или кто мог это сделать?

Эмбра испуганно размахивала руками, и вдруг ее пальцы нащупали нечто холодное и твердое. Стиснув находку в кулаке, девушка, даже не взглянув на нее, сообразила, что держит волшебную палочку. Скелету оставалось сделать всего один шаг, и он схватит ее, так что она поспешно приказала ожить волшебству, оказавшемуся у нее в кулаке. Да, магия придавала скелету новые силы и буквально возрождала его к жизни, но, возможно, волшебство, принадлежавшее ему самому, могло бы, напротив, причинить ему вред. К тому же все равно никакого иного выхода у нее просто не оставалось.

Твердые костяные пальцы потянулись к ее горлу, схватили за плечо, и Эмбра, извернувшись всем телом, отчаянно дернулась в сторону. В следующее мгновение все озарилось ярким светом — палочка пробудилась к жизни.

Белые искры сыпались сквозь ребра и падали, подпрыгивая, на пол вокруг обоих действующих лиц разыгрывавшейся в подземелье драмы. Эмбра понятия не имела о том, какие силы она вызвала к жизни. А скелет стремительно рос и, похоже, обретал все больше и больше телесности: объятые пламенем кости обрастали плотью, руки становились толще, мясистее…

Наследница Дома Серебряного Древа в отчаянии закрыла лицо руками и зарыдала, а в ответ на ее всхлипывания по склепу прокатился грубый хохот, он становился все громче и громче и…

…И внезапно оборвался. Что-то сильно ударилось в потолок, с чавкающим звуком разбилось о камни, пальцы, с необоримой силой державшие девушку, вдруг разжались, боль в плече прекратилась, и тело, рядом с которым она казалась лилипуткой, повалилось в собственный саркофаг; наполовину обросший мышцами череп бессильно болтался на свернутой шее.