Рожков Андреевич - Дьявольский Quest Страница 41

– Щя, – непринужденно ответил собеседник. – Надейся.

– Что ты этим хочешь сказать?… Эй, не молчи! Что ты имел виду?

Но он только улыбался, смотря вниз.

– 21 -

Черт, как же шея болит, словно неделю за компьютером сидел. Так, где тут массажист?… Эй, народ, меня кто-нибудь слышит?… Ау, где все?! Почему я должен надрывать гор… Стоп, я же молчу… Ну да, рот открываться не хочет…И, кстати, я мертв.

Тогда… Кто там из классиков сказал: «Мыслю – значит существую»? Вот теперь вопрос к нему… умному. Я существую, если сижу тут… или лежу?… Стою?… А, может, висю?… Нет, не висю, да и не вишу тоже. Тогда где я?

– Вик, ты так и будешь валяться или все-таки встанешь и поужинаешь? – позвучал несколько недовольный голос.

Я открыл глаза… Опять дерево и опять где-то далеко вверху. ''Я, разговаривающая и мыслящая голова… Да-а, профессор Доуэль отдыхает''.

Меня пару раз кто-то больно ткнул в… ребра.

– Да встал я уже, встал, – пробурчал и попытался сесть.

Как ни странно это удалось, хотя стоило возвыситься над… полом? как в боку прихватило и я, охнув, повалился обратно, больно ударившись затылком о доски.

– Не надо резко вставать, а то больно будет, – ''вовремя'' предупредил Беовульф.

– Спасибо за информацию, – я втянул воздух через плотно сжатые зубы.

Через пару минут, бок перестало так сильно колоть, так что можно было снова попытаться подняться.

Я лежал на полу в какой-то небольшой комнате. Приземистый потолок, а ведь сначала показался таким далеким, простые стены из необструганных бревен, узкий и низкий проем, за которым начиналась тьма. Мебели никакой нет, только куценогий столик, на котором стоит тарелка с рисом, кувшин с водой и несколько ломтей хлеба. Обслуживание тут явно хромает, но желудок настойчиво требовал получить хоть что-то из здешних разносолов, так, что пришлось удовлетворить его просьбу отложив щекотливые вопросы на потом.

– И как? – все-таки не удержался я от вопроса, хоть рот и был забит едой.

– Ну, поведай ему, – кивнула на меня Свея, обращаясь к колдуну. – Это ведь снова ты… наделал.

Я удивленно посмотрел на Беовульфа, даже на секунду забыв как жевать, но инстинкт подсказал и рот заработал с прежней частотой. Паренек выглядел смущенно-удрученным, из чего вытекал вполне однозначный вывод – что-то нехорошее он с нами сделал. Осталось выяснить…

– Фто это быво? – хлеб портил дикцию, но думаю, смысл до него дошел.

Он смутился еще больше, бросил просящий взгляд на девушку, но в ответ получил только бессловесный нагоняй – ее глаза так и полыхали злым возмущением – тяжело вздохнул.

– Я же некромант, пусть и бывший, – развел он руками.

– Э, послушай, – остановил я, уж было начавшуюся речь. – Я не собираюсь устраивать тебе нагоняй. Просто интересно, почему в обход всем законам мы, вместо того чтобы валяться в братской могиле, причем без голов, спокойно сидим тут и едим несоленый рис?

– Некромантия не терпит недоговоренностей и полутонов, – вновь начал он.

Вот тут мне по-настоящему стало страшно. Вскочил и начал осматривать себя… везде. Ничего не потерял, а может, что-то приобрел, что не относиться к правильной анатомии. Нет, вроде все в порядке, все на месте, там где и должно быть – ничего важного не утеряно.

– Не бойся, на этот раз приказ был четким, – усмехнулся Беовульф.

– Ага, с тобой не забоишься. У меня после кладбища все еще седые волосы, – упрекнул я его.

– Да, а так не видно, – пригляделась ко мне Свея.

– Вот я так прям, взял тебе и показал, где у меня отливает серебром, раньше времени.

Девушка смутилась, покраснела и быстренько опрокинула глазки в пустую миску, лишь изредка осмеливаясь поднимать их. И то, заливалась таким румянцем, что казалось у нее жар.

– Некроманты теряют многое, но и приобретают немало, – тяжело вздохнул Беовульф.

– Что-то я не помню, чтобы ты упоминал о такой интересной способности, как наше оживление, – вновь перебил я его. – По мне так мог бы сказать: мол, воду очищать могу, мертвецов будить, вас оживить.

Свея только хмыкнула, а Вульф смутился, но продолжил.

– Основная задача некроманта, находить и обучать новых учеников. Однако… вы знаете, с чем это связано, так что к нам не рвутся толпы жаждающие знаний. Нас ненавидят, но бояться. Нас каждый раз пытаются убить, поэтому каждый из нас обязан принести клятву хозяину, дабы он даровал нам бессмертие.

– Так тебя нельзя убить? – с неким сожалением спросила Свея.

– Можно, – с не меньшим сожалением выдохнул парень. – Я не совсем правильно выразился. Мы не бессмертны, просто очень долго живем, особенно если нас не трогают. Да, я умею оживлять и приращивать обратно потерянные части тела.

Только тот, кто проучился два года, начинает постигать тайные заклинания. Но чтобы полностью овладеть ими, нужно пройти четыре ступени, а я… – он на секунду замолчал. – Мне повезло, что я встретил Старейшину. Так что если нам еще раз придется побывать на плахе, боюсь, что… – извиняющее развел руками.

– Но ведь тебя казнили первым, – удивлено заметила Свея.

– Казнили, казнили, – раздался голос, в котором слышалась усмешка.

– Учитель, – Беовульф поднялся и низко поклонился в черный проем.

– Учитель? – переглянулись мы с девушкой.

– Беня был прилежным учеником и хорошо обучался не только у Старейшины, но и до него, – голос сделал акцент на ''до''. – Кровь, им всегда нужна кровь, – теперь голос был грустным. – Беовульф знал, на что идет, когда говорил палачу, что некромант.

– Откуда вы это знаете? – подозрительно прищурился я.

– Ну… наверное потому что, я сам… его казнил, – вновь послышалась усмешка, и из темноты появился тот самый поп-палач.

Все тот же черный балдахин, подпоясанный простой веревкой, все также скрещены на груди руки и широкая открытая улыбка. Он позволил подняться колдуну, прикоснувшись к его плечу. Юноша как бы ни хотя выпрямился, но взгляд все равно блуждал где-то на уровне плинтуса.

– Так, – поднялась Свея и уперла руки в бока. – Значит ты, святоша, знал, кто такой наш колдун и все же занес над ним топор, да и с нами особо не церемонился, – это был не вопрос – обвинение.

– Да, – просто ответил поп.

– Я же тебя за это, – угрожающе зарычала девушка и, наклонив голову, двинулась на него.

Пришлось вмешаться, а то эта неугомонная, легко идущая на конфликт особа, опять натворила бы кучу дел. Уж я-то видел, что за открытой улыбкой Учителя, скрывается пронзительный взгляд. Вряд ли она представляла для него угрозу, но даже я понимаю, что такие мышцы не разовьешь, постигая науки. Наверняка бывший военный, успевший побывать… в разных местах, не зря руки напряглись, стоило только девушке начать свою гневную речь.