Патрик Корриган - Закон стаи Страница 41

Сдернув шапку с одного из злодеев, он высыпал в нее половину содержимого кошелька, не беспокоясь, что там могло оказаться и гораздо больше. Слушая ласкающий звон золотых, Козим с трудом мог дышать.

— Куда ты теперь? — спросил его киммериец.

— Как Куда? — удивился карлик. — В замок, конечно. Разве я могу пропустить твое выступление.

— Что ж, там и встретимся. А что делать с этими? — Конан небрежно кивнул на обездвиженную троицу, глазами полными страданий и мольбы, следивших за их разговором.

— За них не беспокойся, — зловеще хихикнул Козим. — Я позабочусь и прослежу, чтоб им было удобно.

Варвар с сомнением посмотрел на карлика, по-дружески хлопнул его по плечу, чуть не сломав ключицу, и быстро вышел из сарая.

Козим вернулся в замок до полудня. Спустившись с гор в долину, и достигнув торной дороги, он дал свободу утомленному мулу и безмятежно задремал прямо в седле. Несмотря на бессонную ночь, ему снились дивные сны.

Карман его приятно оттягивало золото киммерийца, и настроение у карлика было прекрасным. Впереди его ожидало еще одно рискованное предприятие, но если уж он сумел справиться с варваром, то все иные дела просто меркли перед этим.

Во сне он видел себя принцем крови, или нет, даже самим королем. Купался в роскоши и богатстве великолепного мраморного дворца, воздвигнутого на высокой скале. Прогуливался по аллеям чудесного сада, среди цветущих олив и гранатов, где без страха перед людьми рыскали дикие звери, находясь в окружении томных красавиц, готовых на все за его благосклонность. А зеленоглазая проститутка из таверны Понтикуса натирала его тело ароматными маслами. Смущало карлика только одно, воины, которых водил он в походы, все как один они были похожи на проклятого киммерийца, громившего врагов не мечами и копьями, а грязными сапогами.

— Эй, Козим, ты где пропадал? Все с ног сбились, разыскивая тебя! Жрец вне себя от гнева!

Карлик чуть не скатился с седла от неожиданности, испуганно захлопав глазами по сторонам. Мул, остановленный стражниками, покорно замер в воротах замка. Козим приветливо улыбнулся стражникам, но разбойники были настроены не столь дружелюбно.

— Что, неужели герцог уже приехал?! — заволновался коротышка.

— Нет еще, но ждем каждый миг. Тебе что, гонец на дороге не встретился.

— Нет. Я так устал, выполняя приказ Яхм-Коаха, что прилег отдохнуть на обочине, и проспал все на свете.

— А по твоему мулу не скажешь. У него такой вид, будто его волки гнали целые сутки, — заметил один из громил.

— Какое мне дело, как выглядит эта дохлая кляча! — возмутился Козим. — Выполнить приказ господина — вот первый долг для меня.

— Ладно, проезжай. Верно сам жрец чего-то напутал.

Козим ударил мула пятками и, наклонившись к самому его уху, ласково прошептал:

— Не обижайся, Удача, поверь, так было надо. Клянусь, ты получишь столько овса, сколько влезет в твою утробу.

По чисто выметенному двору бегали разбойники с выпученными глазами, рабы переносили мебель, беспрестанно хлопали двери кладовых и погребов. Стальная Глотка — бывший наемник, невесть как попавший в банду к «волкам», муштровал по-праздничному вырядившихся бандитов для встречи почетным караулом его светлости герцога Ренальда. От этой суеты и шума у Козима разболелся зуб, и карлик поспешил убраться со двора, не забыв выполнить обещание, данное им удаче. Спросив у пробегавшего мимо слуги, где находится Шрам, и не получив вразумительного ответа, коротышка направился сам его разыскивать.

Он нашел вожака в винном погребе, скучающего в одиночестве. Видно, Шрам пребывал не в лучшем состоянии духа, поэтому не выказал ни капли радушия при появлении Козима.

— Ты что же, шпионишь за мной? — спросил Шрам вместо приветствия уже изрядно нетрезвым голосом.

— Для этого могли и кого попроще послать, — не скрывая презрения, ответил Козим. — Я пришел за своей долей.

— Долей? — переспросил главарь «волков» и хрипло захохотал. — Ступай за ней прямо к Сету!

— Ты не дослушал, — ледяным тоном продолжал коротышка. — А ведь когда-то мы были друзьями…

— Убирайся! — истерично завопил Шрам. — У меня от твоей трескотни голова болит!

— Не от нее, а от вина! — Козим сам поразился собственной смелости. — Напряги свои мозги, если они еще остались в твоей голове. Ты отправил людей отомстить киммерийцу, нарушил приказ Яхм-Коаха. Как думаешь, какую казнь он выберет тебе в наказание? Ему нравится заживо жарить людей. Но я готов молчать, если мы договоримся.

Слова Козима, словно пощечина, привели Шрама в чувство. Он мелко задышал, глаза налились кровью, и попытался встать на ноги. Из этой затеи, кроме опрокидывания и битья посуды, ничего не вышло.

— Ты угрожаешь мне, Козим? — абсолютно трезво спросил он.

— Нет, Шрам, предлагаю сделку. Молчание — золото.

Разбойник угрюмо поник головой, полез за пазуху и швырнул в карлика увесистым кошельком.

— Мы проливали за них кровь, а тебе они достаются даром, — со зловещим прищуром он посмотрел в глаза коротышке. — Бери и подавись, здесь триста золотых! Но с этой минуты берегись, недомерок! Клянусь, я найду способ обрезать тебе уши, и даже твой маг тебя не спасет.

— Я буду помнить об этом, Шрам, — довольный исходом беседы ответил карлик и счел для себя не зазорным, поднять с заляпанного грязью пола заветный мешочек. — Счастливо оставаться! Недолго живет тот, кто точит зуб на Козима!

Он вышел на свежий воздух и вздохнул с облегчением. Пощупал золото в кармане, но почему-то всегда приятная его тяжесть сейчас не радовала Козима. Шрам шутить не любил, он вообще был человеком без чувства юмора, и наверняка попытается выполнить свое обещание.

А куда от него укроешься? Везде найдет, на то они и «волки». Коротышка наморщил нос, представив себе эту безрадостную перспективу, но тут вспомнил, что его ищет жрец. И решение пришло само собой — простое и очень верное, одним махом, избавляющее его от всех проблем.

Жизнь снова показалась ему прекрасной, и на душе стало легко и покойно. Весело насвистывая, Козим направился прямо к магу.

На стук открыл чернокожий Вакаши, смерил карлика проницательным взглядом и молча посторонился. Жрец нервно ходил по комнате, опираясь на резной посох с замысловатым набалдашником в виде двуглазого зверя. Он облачился в свой торжественный наряд, но выглядел в нем как-то нелепо и чересчур помпезно. Просторные шелковые одеяния, расшитые золотом, висели на нем мешком, длинный шлейф цеплялся за каждый угол, и уже весь был в сальных пятнах, высокая тиара подпрыгивала на острой макушке мага, постоянно сползая ему на глаза.