Кальдур Живой Доспех (СИ) - Толбери Рост Страница 42

– Так. И где же находится эта могучая гора? Речь о Ногхе? – Дукан озадаченно почесал бороду.

– Вряд ли. Скорее всего, речь идёт о какой-то горе на севере или юге.

– Девочка, – Дукан нахмурился. – И Северные, и Южные Пики невероятно длинные. Там сотни, если не тысячи гор.

– Да, – она вздохнула. – Но это всё, что есть. Учитывая сколько прошло времени, храм мог уже стать руинами. Могло даже не остаться никаких следов. Простите…

– О нет, девочка! Ты очень помогла. Не важно сохранились ли там стены… Главное место и что оно символизирует для человека. Есть ли что-то ещё за что схватился твой пытливый взгляд в этих текстах?

– Да. Я что плохо рассказывала? Ещё есть место далеко на юге, в устье Явор, где Она приняла облик человека и ступила на землю. Про это место известно, что там состоялась одна из Битв, что оно рядом с горными вершинами, и что там есть песчаный пляж.

– А что, например, с Драконьим Чертогом? И местами посвежее?

– Драконий Чертог построили люди, – возразил Кальдур. – Специально, чтоб тренировать зерафитов, тогда ещё из числа чародеев и жрецов. Пока они не начнут летать. Светлейшая Госпожа, если и посещала его, то только тайно. Это место вряд ли было ей дорого.

– Странно. А я думал, Она относилась к своей элитной гвардии повнимательнее.

– Тех, кто Ей был нужен, Она просто призывала к себе. И не спрашивала разрешения. У нас даже ходила шутка, на счёт мастера Лотрака, его похода в туалет и призыва Госпожи.

– Фу, – скривилась Анижа.

– Потом расскажешь парень, – Дукан подмигнул ему. – Хм. На руины Небесного Дворца на Её месте я бы тоже не стал смотреть. Слишком больно. А Юг слишком далеко. Там нет ничего интересного. Остаётся этот Храм. Место, где Она чувствовала власть. Я бы вернулся туда, чтобы снова почувствовать твёрдость почвы под ногами, как чувствовал когда-то.

– И? – нахмурился Кальдур. – Ты хочешь найти этот Храм?

– Я хочу найти Госпожу. Не важно где и как. Ладно, – Дукан повернулся к Аниже. – Что там ещё есть в заметках. Может, ещё на какие-то мысли натолкнёмся.

– Да ничего такого. Я пока только осилила заметки о временах Первой Битвы. Там в основном мифы.

– Ну расскажи, – взмолился Кальдур.

– Тебя же тошнило от этого, – усмехнулся Дукан.

– Тошнило от части, где я Избранный и мне нужно лезть с песней в Бездну, – огрызнулся Кальдур. – А истории о Госпоже красивые. Я даже вдруг понял, что скучал по ним. Ну давай, Анижа. Не стесняйся.

– Ну… хорошо, – она снова взяла листок и продолжила:

– Спустя долгое время процветания, дух Зариан успокоился, и Она захотела вернуться в своё Царство. Она оставила физическую оболочку и уже собиралась начать путь наверх, как вдруг увидела душу человека, который недавно умер. После смерти ему некуда было деться, он не мог ничего сделать и не мог ничего изменить, метался бесплотным духом долгие десятилетия и века, прежде чем новое тело бы не призвало его. От этого виденья Госпоже стало больно и грустно, а потом и страшно. Зверь из Мрака, не имеющий телесной оболочки, на Её глазах нашёл бесплотного духа и мигом поглотил его, не оставив ничего.

Тогда Она открыла Врата своего Царства и для смертных, чтобы в посмертии и между жизней, они могли вечно прибывать в свете, теплоте и блаженстве. Но стоило Ей сделать так и в Её Царство полезли бестелесные звери и чудища, пораженные Мраком и голодные до душ. И тогда Она закрыла Врата для всех, кроме людей. И встала на их страже, лишённая навсегда возможности вернуться домой…

– Вот оно как, – Дукан преврал затянувшееся молчание. – Что-то ты посерел, пацан. Может тебе вернуться в домик и полежать ещё?

Кальдур кивнул ему, сплюнул на землю, попробовал встать, чуть не потерял равновесие и схватился за лавку. Заметил, что уже какое-то время на крыльце стоит Розари. Её рассеянный взгляд был направлен на фигуру Анижу, и в нём читалось то ли презрение, то ли откровенная злость. Розари вздрогнула, почувствовав, что он смотрит на неё, отвернулась и ушла в дом. Он с трудом поднялся и, шатаясь, пошёл за ней.

– Спасибо, – буркнул он неуверенно, когда нашёл её сидящей на лестнице. – Спасибо за то, что заботилась обо мне. И прости, что доставил столько хлопот.

Она не ответила, сидела, уставившись в пол.

– Ещё болит, – признался ей Кальдур. – Так и будет? У тебя прошло?

– Та, что отстрелы не беспокоит, – мрачно ответила она. – А вот лёгкие иногда шалят. Режет их иногда болью. Или просто тяжесть неприятная. И кашель бывает. Ничего. Я привыкла.

На этот раз он не нашёл что ей ответить, просто сел рядом.

– Ты теперь уйдёшь? – спросила она тихо. – С ней?

– Наверное, не сейчас, – он долго собирался с мыслями, прежде чем ответить. – У меня появился новый должок, а я их терпеть не могу. Хотя бы отдам его. Да и… с моим побегом всё несколько усложнилось. Из-за этих… вур… вирмов. Как от них прятаться? Кошмар. Как-то всё слишком усложнилось.

– Можно не прятаться, – она хищно улыбнулась. – А перебить их всех.

– Да, – серьёзно кивнул Кальдур.

– Думал об этом? – она едва скрыла удивление.

– Думал о том, что сражаться не так страшно, когда спину тебе прикрывает такой друг, – от дёрнулась от его слов, как от пощечины. – Даже с учётом того, что доспехи не защищают нас так, как раньше. И что если я не буду глупить, то может, и не погибну. И о том, что не хочу, чтоб ты погибла.

Она поднялась, кивнула ему, отряхнулась и вышла на улицу. Кальдур вздохнул ей вслед.

– Эй. Если я найду тебе более достойного хозяина, ты покинешь меня? Отпустишь?

Мрачный колосс не ответил. Он засел глубоко внутри и вёл себя так тихо, что Кальдур чувствовал себя почти так же, как в то время, когда доспеха у него не было.. И это было действительно странно. Хотя, быть может, просто у его прошлого доспеха был нормальный характер, и он просто не знал другого до встречи с Колоссом.

Слабость немного отпустила, он ещё посидел и тоже пошёл на улицу. Анижа погрузилась в книгу, Дукан напряжённо думал, глядя в костёр, Розари не было видно.

– Что, парень, тоже думы покоя не дают? – улыбнулся ему Дукан и похлопал по месту рядом. – Отпустило тебя немного?

Кальдур присел рядом и принял из его рук кружку, с дурно пахнущей хмельной бурдой вместо чая. Отхлебнул, и с удивлением заметил, что ни его рот, ни желудок не запротестовали против такого пойла. Оно было терпким, сладким, чуть горьким, приятно холодило горло и отдавало мятой.

– Что это?

– А вот это уже государственная тайна, парень, – Дукан ему подмигнул. – Ладно. Не будем ходить вокруг да около. Ты с нами?

Кальдур поискал глазами Розари, помолчал немного, отпил большой глоток и кивнул.

– Отлично, сынок. А теперь скажи, что тебе прямо сейчас говорит чутьё. Не как Кальдуру, тупой деревенщине, а как кайрам, который всё ещё сражается в Шестой Битве. Что нам нужно делать? Найти Госпожу? Остановить Избет, чтобы там она не задумала? Или убить Алазама, в надежде, что это даст хоть какой-то эффект? Не думай долго.

– Убить Алазама, – выпалил Кальдур. От того, что было в кружке, его язык развязался почти мгновенно.

– Почему этот вариант? – Дукан смотрел на него внимательно и спокойно.

– Я уже убивал бледных колдунов. Я знаю, что он может умерёть и что он умрёт, если я убью его. Хотя, скорее всего, он убьёт меня. Бледные колдуны и так сильны, а он самый сильный из тех, кто рождался. Но, по крайней мере, я знаю, что это возможно.

– Так.

– Искать богиню… это странно. Если Ей будет нужно, Она сама найдёт нас. Мы не знаем, что с Ней случилось и что Она сейчас делает. Может быть, Ей нужно залечить раны. Может, Она ищет способ остановить это всё. А может, устала и покинула нас. Я даже не хочу знать. А на Избет и Солас мне плевать вообще. Когда я сражался в войне, я старался держаться в стороне от обычных солдат. Слишком часто они умирали. Но у меня не получалось. Я знаю, что трон Соласа был слишком далеко от поля боя. И всем, кто отдавал жизни тогда, было по большей части плевать, что там происходит. Они сражались не за королеву или короля, а за себя, за своих детей, за свой дом, за свою землю и за своё будущее. Не за Солас. Так что… я за то, чтобы убрать с доски фигурку Алазама. Я не хочу идти… очень не хочу… даже не уверен, что смогу себя заставить. Но я теперь и не уверен, что смогу спрятаться. Не уверен.