Нужный (СИ) - Руслан Ряфатевич Агишев Страница 42

Прямо над улицей висела яркая радуга, одним концом упиравшаяся в золотые купола Свято-Предтеченской церкви, а другим — в сверкающий шпиль морского адмиралтейства. Воздух был неимоверно чист, прозрачен, оттого и казалось, что, протянув руку, с легкостью достанешь до этого радужного моста.

Не сдержав порыва, Рафи разбежался и высоко подпрыгнул, словно, и правда, попытался достать до радуги. Естественно, не получилось, но это его совсем не опечалило, а напротив, заставило рассмеяться.

— Черт, как же хорошо-то!

Его охватило ощущение тихого беспричинного счастья, для которого не требовалась особая причина. Так свойственное детям, оно поднималось откуда-то изнутри, заставляя радоваться самым обычным вещам: прыгающим по лужам воробьям, сидевшему на заборе лохматому уличному коту, случайно найденному в кармане сладкому леденцу. Рот то и дело сам собой расплывался в улыбке, заставляя идущих на встречу прохожих отвечать такой же улыбкой или даже смехом.

— Какой отличный день! — с широкой улыбкой на лице Рафи шутливо поклонился двум симпатичным гимназисткам, спешащим на занятия. Две очаровательные светлые головки с косичками тут же независимо вскинули подбородки, но через мгновение весело прыснули в ответ. — И вам, госпожа, отличного дня! — поймавший кураж, парень уже кланялся степенной даме с кружевным зонтиком и крошечной болонкой на руках. — И песику тоже…

Дама в ответ прищурилась, словно пыталась узнать в нем знакомое лицо. Когда же это не получилось, просто кивнула. Мол, и вам, молодой человек, хорошего дня.

— Ха-ха-ха! — громко рассмеялся Рафи, чувствуя, как его распирало изнутри. Хотелось, прыгать, бегать, в конце концов. — Жизнь-то, похоже, налаживается после всего этого дерьма…

А этого самого пресловутого дерьма у него, действительно, в последнее время хватало. Скажем даже, иногда через край выплескивалось, грозя не просто запачкать, а с головой залить. Пальцев не хватит, чтобы перечисть все мало-мальски важные проблемы, что вставили перед ним. Это и похищение сестры, и ее лечение, и вызревающий конфликт в гимназии, и разборки со Старшими из воровского сообщества города. На все на это накладывались странные видения о другом мире, где у него была другая жизнь. Поэтому и неудивительно, что сейчас, когда большую часть проблем так или иначе решил, он едва не подпрыгивал от облегчения.

— Да-а, пошли все эти проблемы к черту! Все! Теперь только хорошее! — фыркнул Рафи, бодая головой воздух. Словно молодой барашек, пытавшийся забодать свою тень. — Только хорошее! Хватит, нахлебался…

Уже представлял, как через пару дней на выписку сестры из больницы устроит для нее праздник — шумный, веселый, с вкусными угощениями, с самодельными фейерверками, с красочными играми. Даже мягкие игрушки для нее приготовил — белого котейку с большими глазками и пухлого, словно шар, медвежонка с большими ушками. Сначала их купить хотел. Но, когда не нашел ничего похожего, сам сделал из кусков ткани и обрезков меха.

А еще его ждал пасхальный прием в императорском дворце! Это ли не настоящая удача и не чудо⁈ И если ему удастся удивить высший свет, а лучше саму императрицу, то можно, вообще, забыть обо всех неприятностях. У него будет самый настоящий золотой билет, страхующий его от всего возможного и невозможного.

— Только хорошее…

Вот с таким настроением и широкой улыбкой до ушей Рафи и вошел в холл гимназии, встретившей его обычным шумом и гамом. Классной дамы нигде не было видно, оттого все и «стояли на ушах». «Малышня» неслась вперед, ничего вокруг не видя и не слыша. Гимназисты постарше тоже не отставали, с воплями толкаясь и прыгая. Лишь «старшаки», особенно отпрыски знатных семейств, вышагивали степенно, снисходительно, а то и презрительно, посматривая вокруг.

Словом, все было, как и всегда. Начинался новый учебный день.

— ОЙ!

Этот возглас прозвучал особенно жалобно, словно раненная птица вскрикнула. Вздрогнув, Рафи тут же «сделал стойку». Опять что ли какая-то жесть случилась? Гимназия, как он давно уже понял, был еще тот серпентарий, где могло что угодно случиться.

— Такое настроение испоганили, уроды, — со вздохом пробурчал парень. — Головы бы оторвал…

Чувствовал, как бесследно исчезает недавнее ощущение внутреннего подъема. Вместо этого «заныло где-то под ложечкой», словно предупреждая о чем-то плохом.

— Не дай Бог этот черт опять решил в свою долбанную игру сыграть, — скрипнул зубами Рафи, сразу же вспомнив князя Сабурова и его жестокое развлечение. Сильно захотелось «почесать кулаки». — Не посмотрю на его родовитость…

Зло усмехнувшись, пошел в ту сторону, откуда донесся тот странный вскрик. Дошел до конца коридора и свернул к лестнице, где все и увидел.

— Ого-го! — вырвалось у него от увиденного. — Это я удачно зашел.

Прямо на него «смотрела» округлая девичья попка, туго обтянутая синей форменной юбкой. И вместе со стройными ножками в черных чулках это было просто убойное зрелище, напрочь сносящее подростковые мозги.

— Ой, как больно, — и жалобно прозвучавший голос был под стать этим очаровательным ножкам. Был таким же таинственным, завлекательным, обещавшим такое, отчего голова шла кругом. — Кажется, ногу подвернула. Наступать больно.

«Баюкая» ногу, девушка повернулась, оказавшись более чем симпатичной особой. Очаровательные темные кудряшки, большие зеленые глаза, смотревшие с надеждой, чуть вздернутый носик и ямочки на щеках. Совсем не роковая красотка, а скорее беззащитная жертва, которой требовалась помощь от «рыцаря». И, естественно, такой рыцарь нашелся.

— Не дергайся! Лежи смирно! Если открытый перелом, то только хуже сделаешь! — Рафи решительно придержал ее, предостерегая от попыток подняться. К своему собственному удивлению, он, оказывается, знал, как нужно оказывать первую помощь при переломах и ушибах. Похоже, знания прошлой жизни снова напомнили о себе. Перед глазами у него оказался весь порядок действий, едва ли не пунктам расписанный. — Спиной облокатись на перила. Это немного разгрузит позвоночник. Легче сидеть станет.

Сам же начал осматривать правую ногу, на которую он с жалобным видом показывала. Не обращая внимания на немного задравшуюся юбку, осторожно коснулся ее колена. Нужно было понять, где точно болит. Ведь, внешних повреждений, к счастью, не было видно.

— Здесь болит? Нет? А здесь? Хорошо. А тут? Вроде бы? Это как? Есть боль или нет? — его пальцы поднялись по ноге чуть выше. — Странно…

Какая-то «непонятка» получалась. Перелома у нее точно не было: ни закрытого, ни тем более открытого. В противном случае было бы все видно или орала бы, как резанная. С ушибом, правда, было не все так однозначно. Боли особой нет, но строит из себя «умирающего лебедя». У него даже мысль мелькнула, что это его так «склеить» решили.

— Ты толком можешь сказать, где у тебя болит? — чувствуя какой-то подвох, Рафи уже не стеснялся. Крепко сжал ей ногу, уже окончательно убеждаясь, что