Игорь Ковальчук - Северянин Страница 42

– Ты говоришь о Круге Стоячих камней? О самом большом Круге из тех, что есть на Эрине?

– Эрин? Что это?

– Самый большой из западных Островов.

– А-а… – молодой мастер запоздало сообразил, что речь идет об Ирландии, а потом смутно вспомнил, что купец из Валлии будто бы упоминал – один из друидских чародеев будто бы силой своих чар перенес эти камни из Ирландии в Англию. Должно быть, здесь он пока еще не родился. – Ну да…

– Стоячие камни – это память о великом народе, жившем здесь задолго до белгов. Здесь – и западнее Островов.

– Но там же море!

– Прежде там была другая земля, – она рассмеялась. – Впрочем, думаю, тебе это малоинтересно. Ты же пришел сюда за чем-то. За чем-то другим.

– Просто гулял.

– Тогда давай прогуляемся до источника. Тебе понравится его вода.

– Ты предлагаешь мне идти в эту вашу священную рощу?

– Это лишь подступы. Здесь может находится не только простой белг, но даже чужак, путешественник из другой страны – например, купец. А ты уже больше, чем чужак, нельзя не признать.

– Хоть какое-то достижение, – пробормотал Агнар.

Они углубились в лес. Шагая с ней рядом, он каждую минуту ждал, что его горло захлестнет невидимая удавка заклятия, и был готов отступить, поэтому шел медленно. С другой стороны, девушка держалась уверенно и спокойно, она явно была здесь у себя дома и разбиралась в друидских законах, и наверняка могла принять во внимание наложенные на него чары. Девушка ничего не говорила, а он ничего не спрашивал, решив, – пусть все идет своим чередом.

Лес вокруг был тщательно вычищен от буреломов и завалов, кое-где кустились папоротники, да по земле стелились листья ландышей – цветы отцвели давным-давно. Молодой поросли почти не было видно, однако даже не слишком искушенный человек скоро понял бы, что в этой части леса никогда и ничего не вырубают. Лес жил своей естественной жизнью. Лишь изредка человек помогал, почти не вмешиваясь.

Источник прятался в густых зарослях травы. Это была плоская широкая чаша, промытая водой, и узкая полоса глубокого потока. Выбиваясь из-под земли, родник морщил гладь воды, бежал по камням и превращал простые булыжники в аккуратные, расцвеченные всеми оттенками камушки, драгоценные для любого ребенка. Он нагнулся, зачерпнул воду ладонью, ожидая, что она окажется ледяной. Однако к своему изумлению обнаружил, что не чувствует ни холода, ни тепла. Там, где над поверхностью воды скакал матово-белый водяной бугорок, источник и вовсе оказался теплым.

– Попробуй, – с улыбкой предложила девушка.

Он отхлебнул с ладони. Вода оказалась странной, со своеобразным привкусом, но приятной.

– Что это?

– Целительный источник.

– В самом деле? – усмехнулся викинг. – II если пить эту воду, все болезни покинут тебя?

– Не все, и надо знать, как пить, когда пить и что делать помимо того. А вот умываться ею полезно любому человеку.

– А друиды действительно лечат все болезни?

– Все болезни лечить невозможно, – рассмеялась девушка – Все болезни могут излечить только боги… Да и могут ли… Но о средствах для излечения большей часть болезней природа позаботилась сама. Ими только надо уметь пользоваться. Мы умеем.

– Скажи, а умеете ли вы изгонять тоску по родине? – больше в шутку спросил Агнар.

Лицо девушки стало грустным.

– Ты так сильно скучаешь по своему времени?

Несмотря на простоту вопроса, скандинав неожиданно для себя самого задумался глубоко и надолго. Сначала он вспомнил свое поместье в Нейстрии, отданное на попечительство дяди («Надеюсь, – вдруг подумал молодой мастер, – старший родственник уже присмотрел себе супругу и наплодит с ней много маленьких наследников – надо же кому-то имущество передать!»), а потом – родной дом в Согнефьорде, построенный над высоким берегом, вблизи подъема на альменнинг, общинное пастбище.

Сердце слегка защемило, как, впрочем, начинало щемить всякий раз, когда скандинав думал о запомнившихся ему чем-то приятным местах, куда ему не суждено было вернуться. В памяти Агнара сохранились воспоминания о его детстве едва ли не с двухлетнего возраста. Тогда он был еще слишком мал, чтоб воспринимать дурное или хотя бы понимать его, и потому раннее детство запомнилось ему как одна непрерывная радость, наслаждение и восхищенное изумление перед окружающим миром.

Поэтому он искренне любил Согнефьорд, но одновременно, умом взрослого, уже сложившегося человека, понимал, что возврата к детству не было бы даже в том случае, если б он не попался альвам и благополучно доплыл бы до Норвегии. Его ждало бы знакомство с нелегкой жизнью мужчины на скалистых берегах и шхерах Скандинавии, труды на клочке земли, любой из которых по сравнению с нейстрийским наделом показался бы ему жалким, и, возможно, схватки с кровниками отца и людьми конунга Харальда. Мало ли кто мог пожелать его головы!

Говоря проще, молодой мастер и сам не знал, действительно ли он тоскует по родной земле, или же это просто память о детстве.

– Оно для меня было намного привычнее, – с осторожностью начал Агнар. – И я не отказался бы вернуться туда, где остались все мои родственники и друзья, где я уже что-то собой представлял, где все существует по знакомым мне законам. Но сделать этого я не могу, так ведь?

Девушка развела руками.

– Друиды не способны на такое чародейство. Если кто-то и может отправить тебя в твое время, то только альвы, если бы ты сумел договориться с ними.

– Боюсь, мне это не по плечу.

– Да уж… – она от души рассмеялась. – Вынудить альва сделать что-то вообще очень сложно, к тому же, это весьма злопамятные существа. Тебе не простят первого раза.

– Уверен…

– Ты ведь из того времени, которое только должно наступить, да? Расскажи мне о будущем.

Она ласково прикоснулась к его плечу. Жест получился на удивление интимным, словно поцелуй или пальцы, запущенные в волосы – кому попало не позволишь. Взглянув на нее снизу вверх – он сидел, а она стояла рядом, – Агнар начал рассказывать. Он рассказал о Карле Магнусе и о Харальде Прекрасноволосом, о Хрольве Пешеходе и своем дяде, о Норвегии и других странах, и о Британских Островах, конечно, в первую очередь. Напрягшись, он передал ей все те легенды, которые ему по вечерам нашептывал торговец из Валлии.

В ответ он услышал порхающий смешок.

– Какие мы, друиды, страшные существа, – развеселилась девушка. – Но ты-то понимаешь, что в этих рассказах почти нет правды?

– Откуда мне знать? – поддразнил ее викинг. – О друидах я знаю немногое.

– Я расскажу тебе, если хочешь. Хотя намного проще будет, если ты станешь задавать вопросы. Ты ведь понимаешь, мне моя жизнь мне понятнее, чем тебе.