Сергей Игнатьев - Ловец тумана Страница 42

Недостающий пункт их Плана, их собственной липкой паутины, которую они сами так старательно плели, как и их противник, таясь в тени.

Теперь Северин знал, как к нему подобраться. Осталось только сообщить об этом остальным.

Возможно, они не поверят. Но у Северина не было никаких сомнений в том, что это самый верный путь к назначенной цели.

Жанна указала ему этот путь.

9

Мушиные Фермы, печально известный округ, темное пятно на карте Хмарьевска.

Место, на подходах к которому не встретишь богато одетого всадника, изящного конного экипажа или паланкина, украшенного фамильными гербами, который несут здоровяки, одетые в те же клановые цвета, а быть может – молчаливые наемные тролли.

Сюда приходили пешком.

Шли мимо городской свалки, мимо заброшенных складов, ставших обиталищем жадных до плоти мороков, по длинному деревянному мосту над оврагом, на дне которого что-то хлюпает и булькает, но что именно – не разглядеть – все скрывает Хмарь-туман.

Шли, шаркая разбитыми сапогами и стоптанными ичигами, смачно схаркивая.

Или тихо, бесшумно скользили – сжимая под плащом рукоять кинжала.

Или брели, понурив голову, после длинной смены на фактории или портовых складах, хлюпая по глубоким лужам – скорей бы домой, хлопнуть самый первый (самый желанный) стакан пенистого зеленого или сразу перейти на горькую кедровую. Заесть, прихлебывая, жирной похлебкой из лежалой рыбки-скотки.

В Мушиные Фермы шли, спотыкаясь и раскачиваясь из стороны-в-сторону, поминая злым заплетающимся языком и мачеху-Хмарь и всех Пятерых с выводками жрецов, и в особенности городскую стражу, псин блохастых, и задоголовых умников в Совете с их нововведениями насчет торговли выпивкой в ночное время.

В Мушиные Фермы шли, шурша юбками и пьяно похохатывая, на крутых спусках покрепче хватаясь за локоть кавалера, имени которого не удалось, да, в общем, и не надо запоминать.

Порой сюда приходили, слитно громыхая коваными сапогами, брякая доспешной сталью, попирая уличную грязь древками алебард. Но, в общем, не часто. Особенно после истории с неким Опустошителем-переулка-Менял.

Раньше в Мушиных Фермах были владения рода Мясожуев, чьим промыслом издревле были – скотные дворы, колбасные цеха, бойни, ледники, мясные лавки. Мух тут было столько, что застили солнечный свет. Горожане ворчали: мяса на рынках не достать, зато вот по мухам план у Мясожуев всегда перевыполняется.

Но потом Мясожуи неосторожно заступили дорогу родовитым Инлунгам, были разбиты в прах, рассеяны и навсегда сошли с хмарьевской политической арены. Только название квартала от них и осталось.

Северин шел по кривой улочке, спускавшейся вниз к Чавке, грязному и заболоченному притоку полноводной Мошкарицы. В самом низу этой улочки стояли «Клешни», кабак наидурнейшей репутации, очередное место, где всем и на всех плевать, идеальное место для встречи заговорщиков.

В полумраке главного зала за столами сидели хмурые бородачи и уродливая нелюдь, потягивали кедровую и зеленое, стучали о столешницы кубиками-костями, меланхолично жевали клиотль.

Северин направился прямиком к лысому трактирщику за стойкой. Трактирщик был занят тем, что пытался мясистыми пальцами подцепить что-то, прилипшее к донышку пустой пивной кружки, но рука никак не пролезала.

– Вас ожидают, – трактирщик глянул на Северина заплывшими глазками, вернулся к своему медитативному занятию.

Отдельные кабинеты располагались на втором этаже «Клешней».

Проворный мальчишка-слуга, с лишаем в полщеки, с почтительным поклоном велел следовать за ним. Глазки его так и поблескивали, обшаривая пояс Северина в поисках кошелька.

Северин слегка сдавил ему ухо кончиками пальцев, сказал, что найдет сам. Мальчишка испарился.

Северин поднялся по скрипучим ступеням, миновал коридор. Из-за портьер по обе стороны коридора доносились обрывки хриплых песен, звон кружек, стоны, хохот.

Отвел портьеру в самом дальнем кабинете от лестницы. Три пары глаз требовательно уставились на него, блеснув из полумрака.

– Заждались уже, – сообщил Дарьян, одетый с неизменным теперь уже щегольством.

Мартуз же, напротив, за прошедшее с последней встречи время совсем потускнел. Лицо его осунулось, в глазах появился нездоровый маслянистый блеск. На некогда полнокровных, румяных щеках пробивалась теперь борода. Края рта, пребывавшие во всегдашней полуулыбке, загнулись книзу, их будто скобами охватили морщины.

– Мурин-Альбинский, – сказал Мартуз, когда Северин уселся за стол напротив него. – К гнолловым хренам свихнулся! Он просто спятил, вот что…

Мартуз оказался самым везучим из них.

Мартуз, который в первые дни их Заговора, в самом начале, казался самым ненадежным из них, сомневающимся, самым слабым звеном!

Именно ему удалось подобраться к Мурину ближе, чем всем остальным.

– Сам расскажешь Северу, что тебе удалось выяснить? – спросил Дульф. – Или мне пересказать?

Дульф стоял возле окна, держась в тени, искоса поглядывая на кривую улочку внизу.

Мартуз помотал головой. Он сидел на лавке, устало прислонившись затылком к стене. На столе перед ним стояла тарелка с недоеденными «лофкритовыми палочками» и недопитая кружка зеленого пива.

Он выглядел так, словно его пропустили через пресс для отжима масла.

– Расскажи лучше ты, – прошелестел Мартуз. – Я подремлю, можно? Я так устал…

Дарьян пригубил чарку кедровки, устало потер переносицу.

– Плохие новости? – спросил Северин, садясь за стол.

– Не то чтобы плохие…

Дульф отошел от окна, уселся напротив. Извлек из складок плаща трубку, кисет, огниво.

– Чего-то такого мы и ожидали от Мурина с самого начала. Но кто мог предугадать, насколько далеко заведет его безумие и жажда всевластья?

– Поподробней можно?

Дульф кивнул, затянувшись, выпустил к потолку длинный табачный шлейф.

И стал пересказывать то, о чем совсем недавно поведал им с Дарьяном Мартуз – теперь привалившийся к стене, уснувший сидя, приоткрыв рот, понурив голову, не в силах уже бороться со смертельной усталостью.

Дульф стал рассказывать:

– Источник всех нынешних мрачных свершений, как это часто бывает, кроется в величайшем прорыве, важнейшем шаге в развитии маготехники. Мурин-Альбинский половину своей жизни изучал механизм перемещения между мирами. Связка Терра-Альтерра-Аррет – загадочный треугольник, над которым до сих пор ломают голову лучшие умы Упорядоченного. Перемещаться между этими мирами могут считаные единицы. Это Дар, это талант – иначе не назовешь. Это определенная степень магического сродства, помогающая обмануть законы мироздания, обойти, если угодно, запрет, наложенный самим Творцом. Это загадка. Важны здесь не только врожденные способности тех, кто пытается осуществить переход. Важна и пространственная составляющая. Так называемые Точки Перехода рассеяны по мирам без какого-либо порядка. Обнаружить такое место – настоящая удача. Но влияние оказывают еще и время года, и положение планет… множество побочных факторов, дополнительных условий. Не буду углубляться в детали… Все это до конца не изучено, предстоит много работы… Мурину-Альбинскому удалось то, над чем бились поколения магов. Каким-то образом ему удалось наладить связь между нашей Альтеррой и миром Аррет. Удалось вывести формулу, благодаря которой он может теперь создавать порталы…