Александр Абердин - Небесный Рыцарь - 1- НА СЛУЖБЕ ОРДЕНА Страница 42

   После этого роскошного обеда и долгой дружеской беседы с верховным магом, закончившейся строгим внушением и требованием навсегда забыть, о чём они говорили, начался сущий ад. Верховный маг, его магистры и командор, восстановили против Легара, Эолтана, Клыка и даже Бурана всех, кого только можно, кажется, вплоть до бездомных нищих Эвриля, ставшего, благодаря горячим источникам, которые дракон сделал действительно целебными, самым посещаемым городом на всём этом огромном континенте. Первым делом их обвинили в том, что они своими глупыми и безответственными действиями чуть было не спровоцировали чудовищную, по своему масштабу, войну на Хедеране и лишь благодаря мудрости князя Иловира, князя Уртулая и княгини Майтанги, а также проницательности и дипломатическому дару короля Веана Пятого, войны удалось избежать.

   Легара в цитадели не шпыняли только самые ленивые, и даже те рыцари, с которыми он успел хоть немного сблизиться, открыто бросали ему в лицо упрёки: - "Что, сила есть - ума не надо? Надо же было додуматься до такого, взять и вложить в руки орков самое страшное оружие, возможность выплавлять железо и ковать себе сколько угодно боевых секир. Да, парень, ты, оказывается, дурак, хотя на первый взгляд такого и не скажешь." Перед Легаром мигом закрылись двери всех тайных обществ в Золотом Марге, но что самое неприятное, в Эвриле от него шарахались даже самые жадные и неразборчивые шлюхи, не говоря уже о том, что магессы перестали строить ему глазки. Правда, вместе с этим от него теперь старались также держаться подальше всякого рода тёмные личности и даже самые здоровенные громилы. Вот в такой обстановке ему и пришлось приступить к изучению магии пространственного перемещения.

   Магистр Офенций, высоченного роста пожилой мужчина с длинной белой бородой, когда рыцарь, отоспавшись и отдохнув, заявился к нему после обеда в кабинет, встретил Легара таким угрюмым взглядом, что он чуть не взорвался и не высказал всё, что о нём думает. Правда, после этого магистр сунул ему в руки старинный свиток, велел сесть в углу за стол и внимательно изучить. Магия перемещения оказалась простой, как фигура из трёх пальцев. Для того, чтобы создать с помощью специального магического жезла портал прохода куда-то, было достаточно развернуть карту, коснуться остриём топазового кристалла, длиной в десять сантиметров, оправленного золотом, нужной точки на карте, произнести вслух слова - "Болерос, авис, тенцеро" и перед тобой уже через пару минут откроется чёрная круглая дырка диаметром в пятьдесят метров. Портал следовало открывать на как можно большей высоте, чтобы, выходя из него не вмазаться в гору, высокое здание или, на худой конец, дерево с колючками.

   Так что на изучение свитка у Легара ушло не более часа и как только он продекламировал его содержимое магистру Офенцию, тот вручил ему магический жезл, висевший на длинной цепочке и ещё одну магическую карту вдобавок к той, которую рыцарь получил в наследство от сэра Родеса. С этой минуты Легар, сидя верхом на грифоне, ещё одно требование магии перемещения, мог открыть портал прохода куда угодно, кроме любой из Призрачных Долин. К ним запрещалось приближаться ближе, чем на расстояние в сто километров, а с жезлом перемещения не следовало соваться даже в небо над Диким Лесом, не говоря уже о Последнем Рубеже. Любого, кто отправится туда, могло просто засосать в недра Илмирина и всё, поминай, как звали. Даже просто пролетать мимо с жезлом на шее и то не рекомендовалось во избежание преждевременной гибели.

   Легар вежливо поблагодарил магистра, повесил жезл на шею, засунув его под красную рубаху, положил в планшет футляр с картой и отправился в свою квартиру. Дракон возлежал на кушетке и с грустным видом наблюдал, как Клык играет с хвостом Бурана. Повернув голову к Легару, он спросил:

   - Ну, и как прошел первый урок? Что-то он оказался очень уж коротким, Легар. Или Офенций выставил тебя за дверь? Я только что вернулся с кухни. Хотел бросить чего-нибудь на зуб, а повар попёр меня, как какого-то попрошайку. Козёл жирный. Здесь, в цитадели, ему не мог помочь ни один маг-лекарь, зато съездив всего один раз к моей горячей купальне, он мигом позабыл о всех своих хворях и на тебе, никакой благодарности. Знаешь, Легар, мне почему-то кажется, что Селенус со своими хитростями, лишь открыл шлюзы и теперь на нас льётся всё то дерьмо, что скопилось в ордене за долгие годы. Противно. Очень уж много дерьма оказалось на поверку в людях и магах.

   - Ну-ну, поплачься! - Насмешливо воскликнул Легар - Ладно, не ной. Пусть они выплеснут из себя дерьмо хотя бы на нас. Может быть станут немного чище, хотя в одном я с тобой полностью согласен, действительно противно. Скорее бы свалить отсюда куда угодно, хоть к чёртовой матери, лишь бы подальше. Я вчера был в Эвриле, так на меня там смотрели, как на чудовище. И как только они меня узнают, ведь моя физиономия вроде бы не примелькалась в городе настолько, чтобы все узнавали.

   - Ну, да, не примелькалась. - Со вздохом буркнул дракон - А кто целых двенадцать раз гулял в трактире "Золотой Марг"? Так что успокойся, Легар, ты в лаковом мундире, со своими длинными, соломенными космами и этим орочьим обручем на лбу, очень приметный тип. Так что ничему не удивляйся.

   Сжав свои волосы в кулак, Легар спросил:

   - Ты считаешь, что причина в этом? Ладно, сейчас я изменю свой внешний вид так, что меня никто не узнает.

   Выхватив из ножен меч, он мигом отхватил волосы и, сняв с головы обруч, пройдя в тот угол, где за деревянной выгородкой стояла большая медная ванна, а рядом столик с туалетными принадлежностями, вооружился бритвой и быстро обрил голову на лысо. Обмыв голову от мыльной пены, Легар вышел и принялся раздеваться. Через несколько минут он стоял одетый весьма странным образом. В буром тренировочном костюме из чьих-то магических гномьих доспехов, превратившихся в чёртову кожу, в своих самые потрёпанных ботфортах и ещё более затрапезном, уже даже не чёрном, а порыжевшем форменном камзоле, ткань которого перестала матово блестеть из-за того, в что он бродил в нём по лесу с орками, охотясь на дичь, лазал по кустам и болотам, а потом ещё спал чуть ли не в костре, он совершенно не походил на рыцаря. Голову Легар повязал чёрной кожаной косынкой, вырезанной из потускневшей и облупившейся лаковой кожи старого парадного мундира сэра Родеса, которой закрыл от посторонних глаз обруч отца рода и теперь больше смахивал на неудачливого разбойника, только что выбравшегося из леса.

   Однако, на этом рыцарь не остановился. Он нашел в шкафу для своих парных мечей ножны попроще и принялся безжалостно сдирать с них серебряные накладки, после чего грубо и небрежно обтянул их чёрной кожей. С широкого старого пояса, доставшегося ему в наследство, ещё прочного, но уже не имевшего красивого вида, он тоже ободрал серебряные украшения. Покончив с этим делом, Легар стачал себе наспинную орочью сбрую для парных мечей, благо, что они у него не были слишком длинными, а потому длина его рук позволяла рыцарю выхватывать их даже быстрее, чем прежде. Через несколько часов он покончил с подготовкой к балу-маскараду и, как это ни странно, остался вполне доволен. В таком непритязательном виде двигаться стало намного легче и удобнее, вот только ботфорты, от которых он уже успел отвыкнуть, казались неудобными.