Роман Афанасьев - Механика Небесных Врат Страница 42

Отбросив карандаш, маг поднялся на ноги и оперся руками о стол, нависнув над листком бумаги. Все оказалось даже хуже, чем казалось на первый взгляд. Верден чувствовал, как его сердце гулко бухает в груди. Внезапно ему показалось, что он чувствует легкий запах гнили. Падали. Смерти.

Это большая игра, а она всегда пахнет смертью. И на ее фоне мечты о маленьком острове в западных морях смотрятся весьма бледно. На кону, судя по всему, немалый куш. И тот, кто сорвет его, обретет вечную славу. Или вечное проклятие. Тут идет борьба за власть, борьба за влияние. И если правильно разыграть карты, то, возможно, имя Альдера Вердена будет красоваться на стенах залы Совета Магов. Не сегодня и не завтра. И даже не через год. Но тот, кто распутает такую головоломку и выйдет невредимым из этой игры, прикоснется к тайнам Совета Магов и станет слишком опасен. Либо слишком силен.

Закусив губу, Верден медленно взял листочек со стола, скомкал его, сжал в кулаке. Спокойная жизнь на острове? Что за глупость. Он слишком молод, чтобы перечеркнуть свою жизнь и забиться в темный угол, чтобы коротать свои годы под пальмой, прозябая в безвестности. Нет, он еще сможет показать им всем. Назло. Наперекор. До самых вершин, пока в центре города не появится его статуя в полный рост… из чистого золота. Вот это – достойная цель. А маленький островок оставим престарелым членам Совета Магов, которым давно пора уступить место молодым и энергичным магам, способным распутать самое запутанное дело.

Развернувшись, Альдер подошел к кровати, заглянул под нее и вытащил на свет большую седельную сумку, которую принес с собой. Открыв ее, он начал медленно раскладывать на кровати свои инструменты. Сегодня ему понадобится все, что есть под рукой. Два жезла с убыстренным восстановлением энергии, эликсиры для поддержания сил, защитные амулеты, пыль-следопыт, возбуждающие зелья и, конечно, его записи с лучшими вариантами заклятий, созданных самим Верденом.

Оглядев свой арсенал, маг медленно взял с пола скомканную бумажку, сунул в рот и начал медленно жевать. Альдер мог бы ее сжечь, но не стал этого делать, – он сам знал два способа восстановления бумаги из пепла. Так было надежней.

Дожевав бумагу, Верден начал одеваться – медленно, не торопясь, рассовывая по карманам и специальным подвесам свой арсенал. Больше никакой спешки, больше никаких действий наобум. Ему нужна дополнительная информация, и он получит ее. Сегодня. Чего бы ему это ни стоило.

В назначенный час, в тот самый миг, когда часы Магиструма начали отбивать шесть вечера, Конрад Штайн приоткрыл решетчатую калитку, ведущую к пансиону леди Розалии. Шагая по дорожке, выложенной крохотными камнями, он старался держаться уверенно и ничем не выдавать волнение, что испытывал с самого утра. Почему-то он был уверен в том, что на этот раз магистр Ланье окажется на месте, и серьезный разговор, к которому Штайн готовился весь прошедший месяц, состоится прямо сейчас.

Конрад сделал все, что мог – хорошенько выспался, плотно пообедал, не позволив себе ни капли хмельного, и привел в порядок одежду. Благодаря горничным из гостиницы его одежда была чиста и выглажена, а ботинки сияли как два темных зеркала. Воротничок рубашки благодаря секретам прачек Магиструма приобрел такую белизну, какой не обладал со дня покупки, а кепи, так напоминавшее военные фуражки Механикуса, приобрело после чистки исходный темно-зеленый цвет. Конрад Штайн был готов к самому важному разговору в своей жизни. Последний час он репетировал свою речь – старался подобрать наиболее убедительные аргументы и вежливые обороты, что позволили бы убедить Ланье. Особенно удачные фразы он выучил наизусть и, постаравшись предугадать реакцию магистра на деловое предложение, даже заготовил несколько вариантов ответов. Он знал – звездный час инженера Конрада Штайна состоится сейчас или никогда.

Едва он ступил на ступеньки крыльца, как двери пансиона распахнулись, и на пороге появился пожилой привратник в потускневшей, но чистой ливрее.

– Прошу, – сказал он, отвесив гостю поклон. – Магистр Ланье ожидает вас.

Конрад вежливо улыбнулся привратнику, снял кепи и переступил порог пансиона. В холле, где стоял диван, было пусто – постояльцы, видимо, еще не вернулись домой или предпочитали заниматься делами в своих комнатах. Привратник сделал приглашающий жест, и механикус последовал за ним к широкой деревянной лестнице. Поднимаясь по скрипучим ступеням, Штайн чувствовал, как его сердце колотится в груди – еще никогда в жизни он так не волновался. И все же, когда привратник остановился у одной из дверей на втором этаже, Конрад сделал над собой усилие и постарался успокоиться. Привратник постучал в дверь, и Штайн с трудом подавил желание расчесать волосы, как перед смотром.

– Войдите! – раздался знакомый голос из-за двери, и привратник распахнул ее перед гостем. Штайн глубоко вдохнул и переступил порог комнаты магистра.

Комната оказалась небольшой. У одной стены стояла тщательно убранная кровать, у окна письменный стол, у другой стены – целый ряд книжных шкафов со стеклянными дверцами. Хозяин комнаты стоял в центре. Он тоже приготовился к визиту – черный фрак с белой манишкой были, судя по всему, недавно выглажены, а стрелки на брюках могли соперничать остротой с боевыми клинками.

– Конрад! – воскликнул Ланье, натянуто улыбаясь. – Рад вас видеть! Входите, прошу вас!

Услышав, как за ним захлопнулась дверь, инженер прошел к столу и в нерешительности остановился у кресел, что стояли рядом с письменным столом – непривычно пустым. Ему казалось, что обиталище магистра должно быть уставлено таинственными приборами, а на столе должны выситься груды загадочных манускриптов. Но в тот же миг Конрад сообразил, что работает Ланье в своей лаборатории, а здесь, по-видимому, только ночует.

– Прошу вас, присаживайтесь, – любезно предложил магистр, подходя к одному из шкафов. – Выпьете что-нибудь?

– Воды, если вас не затруднит, – отозвался Конрад, усаживаясь в кресло. – Немного пересохло в горле.

– Предлагаю морс, приготовленный лично леди Розалией, – отозвался Ланье, распахивая дверцы шкафчика, оказавшегося крохотным баром. – Очень рекомендую.

– Превосходно, – оживился Конрад, боясь, что отказ от выпивки обидит магистра. – С удовольствием попробую.

Ланье быстро наполнил два хрустальных стакана розовой жидкостью из пузатого графина и вернулся к гостю. Протянув стакан, магистр осторожно присел на краешек кресла и первым сделал глоток. Штайн тут же последовал его примеру. Напиток оказался кисловат, но инженер, не желая обижать хозяина, улыбнулся. Сделав еще один глоток, он поставил стакан на стол и решил, что пауза затянулась и пора переходить к делу.