Андрей Астахов - Сын льва Страница 42

Кто-то следит за ней. Кто-то из мрака.

Нужно спешить. Ночь уже наступила, и ворота вот-вот закроют. Тогда она вынуждена будет ждать до утра. Одна, среди мрака и скользящих под кронами деревьев теней.

Она шагнула к воротам – и Взгляд снова уперся ей в спину.

– Кто здесь?

Дорога, освещенная луной, пуста. В ушах звенит от пения сверчков. Шелестят листья на деревьях.

– Кто здесь?

Страх сменяется раздражением. Она попусту теряет время. Дорога пуста, в темноте под деревьями никакого движения.

Она делает несколько шагов и вновь чувствует этот странный Взгляд. Кожа на спине холодеет, волосы начинают шевелиться. Правая рука невольно вытягивает из ножен кортик Криска.

– Будь ты проклят!

Дорога, залитая лунным светом, пуста. Лишь ее тень движется вместе с ней. Только движется она как-то странно. Чтобы проверить свою догадку, она поднимает правую руку. Тень будто в насмешку поднимает левую.

Что происходит?

– Ты меня не видишь, а я тебя вижу! – звучит в голове вкрадчивый голос. – Тебе не скрыться от меня. Я всегда буду рядом с тобой, Лейда из Церуния!

– Кто ты?

Тень выползает из пыльной глины дороги, растет вверх. Она может разглядеть черты темного лица. О Берис, да это просто невозможно!

– Ты… это я?

– Ты Лейда. Я Каста. Ты Каста, я Лейда. Все просто.

– Убирайся к демонам!

– Ох, милая, это невозможно. Я бы и сама рада от тебя освободиться. Но ведь у тебя две тени, а у меня всего одна. Скажи мне – кто твоя вторая тень?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Отстань от меня и дай мне вернуться в город и увидеться с моими любимыми.

– Да сколько угодно!

Тень снова становится просто тенью, ползущей вслед за ней по дороге. А в воротах появляются две фигуры, при виде которых у нее перехватывает дыхание.

– Айлор?! Элеа?!

Ее дочка уже не та крохотулька, которой была четыре года назад. Маленькая принцесса с ясными глазками и забавной косичкой на макушке. Боги, какая же она красавица!

– Мама!

Она со слезами счастья на глазах бросается к дочери, чтобы обнять ребенка – и руки проходят сквозь тело девочки, будто сквозь облачко тумана. Милое личико искажается гримасой страдания и боли, исчезает прямо на глазах, растворяясь во мраке ночи.

Счастья больше нет – остается темный холодный ужас. Ветер из ворот Церуния дует прямо в лицо, и в нем – тяжелый смрад смерти. Запах густого гноя из лопнувших бубонов, кровавых экскрементов, трупного разложения, гари, человеческой плоти, пылающей в огромном погребальном костре, в который на ее глазах превратился весь Церуний.

Запах чумы.

Каста со стоном открыла глаза. Пробуждение казалось продолжением кошмаров, терзавших ее ночью. Тело невыносимо болело, желудок колыхался в утробе огромной медузой, в виски и затылок будто забили раскаленные гвозди.

– Оооох!

– Госпожа?

Каста с трудом разлепила губы.

– Что ты здесь делаешь? – произнесла она, едва ворочая распухшим языком.

– Госпожа кричала во сне, и я решил…

– Убирайся! – Голова снова наполнилась пульсирующей болью, и Каста застонала. – Нет, погоди. Дай воды.

– Госпоже не следует так много пить, – сказал Леодан, наполняя водой из кувшина глиняную чашку.

– Не твое дело. – Каста выхватила у юноши чашку, припала к ней пересохшими губами. Леодан наблюдал, как она пьет.

– Боги, как хорошо! – Каста закрыла глаза. В голове зашумело, понемногу приходило ощущение жизни. – Это вода. Она мне не поможет. Дай вина.

– Госпоже не стоит сейчас пить вино.

– Я сказала, дай вина!

– У нас нет вина, госпожа.

– Нет, это невыносимо! – Каста обхватила голову ладонями. – У меня все болит.

– Госпожа вчера славно повеселилась в «Пьяном капитане».

– Убирайся вон.

– Как прикажет госпожа. – Леодан поставил кувшин с водой на стол, шагнул к двери.

– Погоди! – остановила его Каста. – Расскажи мне, что вчера случилось.

– Госпожа ничего не помнит?

– Госпожа ничего не помнит, – медленно проговорила Каста, пытаясь погасить накатившую злобу. – Давай по порядку. Мы прибыли в порт…

– Все верно, мы прибыли в порт Фанары – если госпожа помнит, этот город называется Фанара, и он является столицей этого царства, Оргеллы.

– Это я помню. Давай дальше.

– Госпожа сошла на берег, а нашу судьбу предоставила решать нам самим. Нас капитан Криск освободил. Это было так хорошо наконец-то почувствовать себя свободным! Вислав – госпожа, конечно же, помнит нашего друга Вислава, – сразу сказал мне, что нам нужно будет идти за тобой и позаботиться о тебе.

– С чего бы это?

– Три дарнатца, что были с нами на корабле, ушли к сабеям. А мне капитан предложил… мне предложил…

– Роль девочки на корабле? Ну-ну! И ты не захотел.

– Я не такой, госпожа. И подобное предложение прозвучало для меня оскорбительно. – Леодан опустил взгляд. – Разумеется, я отказал. Тогда капитан прогнал меня. Он сказал, что я ему не нужен даже в роли наживки на акул. А Вислава капитан Криск звал в команду. Но Вислав отказался, и капитан не смог его уговорить. Вислав сказал, что он нужен мне и тебе, госпожа.

– Это меня не волнует. Дальше…

– Дальше мы с Виславом сошли с корабля и отправились в город. У нас не было ни гроша за душой, и очень хотелось есть. Вислав собрался… заработать немного денег нам на обед.

– Заработать – значит украсть? – Каста криво улыбнулась. – Ну-ну!

– Короче, Вислав сумел заработать кое-что. – Леодан покраснел. – Мы купили себе новую одежду – эту прекрасную тунику, которая сейчас на мне, и эти сандалии, и еще куртку, штаны и сапоги для Вислава – и зашли в кабачок «Пьяный капитан», где в это время была госпожа.

– То есть вы таскались за мной по городу.

– Вислав сказал, что мы не должны оставлять тебя одну.

– Очень любезно с его стороны. Дальше!

– Госпожа пила вино.

– А потом?

– А потом ты сильно опьянела. И мы принесли госпожу сюда, в эту гостиницу и уложили спать.

– Помоги мне встать.

Нет, так напиваться нельзя. Ноги у нее трясутся, будто у новорожденного ягненка, а голова кружится так сильно, словно ее огрели двадцатифунтовой дубиной. И кажется, она сейчас начнет блевать…

– Ну вот, госпожа! – с укоризной сказал Леодан, глядя на лужу блевотины у своих ног. – Пять кувшинов вина двенадцатилетней выдержки…

Каста тем временем доковыляла до засиженного мухами медного зеркала в деревянной раме. Лицо, глянувшее на нее из зеркала, заставило девушку испытать новый приступ тошноты.

– Грязная свинья! – сказала она самой себе.

– Госпожа? – Леодан подобострастно заглянул ей в глаза.

– Скажи мне, я тебе сейчас нравлюсь?