Сергей Арсеньев - Архимаг в матроске Страница 42

Тут в это окно внезапно просунулась любопытная мордочка Щелкунчика, посмотрела на меня, и скрылась в ночи. Я так понимаю, Щелкунчик тоже удивился поведению местных неадекватов и заглянул посмотреть, всё ли у меня нормально, не обижают ли они меня тут. Остававшиеся ещё в зале психи немедленно прекратили попытки покинуть здание и сбились в тесную кучку в одном из углов. Похоже, они все внезапно передумали и уже не хотели выходить на улицу. Нет, ну точно, у них не все дома.

Подхожу к стойке. Хозяин производит впечатление более или менее вменяемого. Во всяком случае, он не визжит и внятно отвечает на поставленные мной вопросы. Только он, по-видимому, является тайным любителем блюд из змеиного мяса. Очень уж внимательно он рассматривает Зайку, который обвил хвостом мою талию и теперь шипит и надувает капюшон у моего уха. Кобры в этой местности большая редкость, вот хозяин таверны и обзавидовался изысканному деликатесу.

Стараясь говорить вежливо, спрашиваю комнату переночевать. Хозяин в ответ показывает мне три пальца. Не вопрос. Кладу на стойку три золотых, при виде которых кабатчик аж весь затрясся от жадности и торопливо побежал по лестнице на второй этаж — показывать мне комнату. Прошу принести еду в номер. Ужинать в общем зале вместе с этими я не желаю. Хозяин моментально испаряется и минут через 10 появляется с подносом. Ммм… Курочка… Картошечка… А тут у нас что?.. Да вы что, сговорились все?! Опять молоко?! Пиво где?! Ой… Чего он такой нервный?

Переходим вместе с Зайкой и подносом с едой в соседний номер. Хозяин сбегал мне за пивом, после чего бочком-бочком выбрался из моей комнаты. Вероятно, торопился принять участие в общем веселье на первом этаже. Едва успеваю предупредить его, чтобы они там внизу не слишком шумели и не мешали мне спать.

Против ожидания, в таверне ночью действительно царила тишина. Ночью ребятки на первом этаже нисколько не шумели. Вели себя вполне тихо. Я проснулся, достал из сундука свои свежеепостиранные вещи (Бенка обязала гремлинов постоянно инспектировать сундук и немедленно стирать всё появившееся там), и спустился вниз.

Ого! Похоже, вечеринка удалась на славу! У них тут ночью и танцы были! Чтобы освободить себе танцплощадку, пейзане собрали столы и стулья по всему залу и свалили их в кучу. Только, почему-то, не в углу, как сделали бы нормальные люди, а прямо около входной двери. И как мне теперь выйти на улицу? Они же даже к разбитому вечером окну зачем-то подтащили здоровенный шкаф и подпёрли его парой сундуков. Озвучиваю свою проблему, и утомлённые ночным бдением слабоумные начинают сноровисто освобождать проход. Растащив кучу мебели у двери, они порскнули в стороны и прижались к стенам. Какие-то они… совсем странные. Во, парочка даже зажмурилась, едва посмотрев на меня. Кстати, а с кем они тут танцевали? Ни одной женщины в зале, по-прежнему, нет.

Не испытывая желания далее задерживаться в этом приюте умалишённых, покупаю пирожки с капустой (опять 2 золотых за пакет), и, сопровождаемый по пятам небольшим пингвином, выхожу на улицу. Открыв дверь, нос к носу сталкиваюсь с улыбающимся Щелкунчиком. От неожиданности чуть не уронил пакет с пирожками. Тот зачем-то встал мордой вплотную к двери. Пингвин протиснулся у меня под рукой, превратился в обезьянку, и взлетел по костяной ноге на спину моей лошадки. Я же заставил её лечь, после чего мы с пирожками уютно устроились в водительской нише.

Так. А это что такое? И тут тоже? Опять собака с замотанной платком мордой. Что происходит? Вечером же всё было нормально. Я помню эту собаку. Мы проезжали мимо неё и она нас облаяла. Когда успела заболеть? А вот ещё одна… И ещё… Может, это я с собой какую заразу собачью принёс? Они и расхворались внезапно…

Глава 3

Я в пути уже четвёртый день. И, представьте себе, за всё это время ни одна сволочь ни разу не пыталась меня ограбить или изнасиловать. Что очень странно. Представьте себе, юная, красивая девушка в одиночестве путешествует по пустынным лесным дорогам. Ну, и где, спрашивается, разбойники? Где работники ножа и топора? Никого. Никто и не пытается нападать. А жаль. Очень хотелось порадовать Ронку свежим материалом для опытов. Она всегда так бурно восторгается, когда ей очередного жулика привозят…

Нет, ну действительно… Обидно. Почему никто не нападает? Мне же много и не нужно. Хотя бы малюсенький какой разбойничий отрядик. Ну хоть два-три разбойничка. Ладно, нападать. Пусть хотя бы остановят и попросят закурить. Или они тут не курят? Эххх… А как было бы здорово! Разбойники… свист… падающее поперёк дороги дерево… погоня по лесным тропинкам за юной девушкой (за мной). Нужно только немножко придерживать Щелкунчика, а то могут и не догнать.

Что-то я размечтался. Через час стемнеет. Пора подыскивать место для ночлега. Может, заночевать разок просто в лесу? Костёр… палатка… шашлык… пиво… гитара… девушка… Нда. Из всего этого реально доступен только костёр. Ну и, пожалуй, с девушкой что-то можно придумать. Без палатки, положим, обойдусь. А шашлык? Мясо поймаю (возможно). А готовить кто будет? У меня же нет ничего. Даже соли нет. Про пиво молчу. Пиво в лесу точно не поймать никак.

Не, придётся заворачивать в деревню и опять общаться с нервными корыстолюбивыми трактирщиками. Я обнаружил одну весьма странную особенность в поведении местных работников общепита. Все трактирщики, с которыми я общался, принимали очень близко к сердцу любую критику в свой адрес. В какой бы вежливой форме она бы ни была высказана. Достаточно было просто сказать, что суп малость недосолён и попросить солонку соли — и под трактирщиком сразу расплывалась вонючая лужа. Это было ещё одной их особенностью. Они, почему-то, очень часто писались. Что, однако, не мешало им драть с меня по пять золотых монет за комнату на ночь. И ещё. Местные трактирщики были невероятно корыстолюбивыми. При виде золотой монетки у меня в руке их, как правило, начинала бить дрожь от жадности. По-моему, они внаглую обирали меня, пользуясь моей доверчивостью. Приеду домой — спрошу у Бенки, что вообще можно купить на один золотой. А то я в этом вопросе совсем как член правительства — те тоже, наверняка, не знают, сколько стоит батон в булочной.

Вон и деревня на пригорке. Сворачиваем. По дороге шагают два пейзанина. Быстро догоняю и окликаю их. Оборачиваются и сразу садятся в пыль прямо посреди дороги. Что-то новенькое. Чего это с ними? Интересуюсь наличием пивточки в данном населённом пункте. Один кивает, а другой изо всех сил сжимает его руку. О, боже мой, это гомосеки! Фу, прямо на дороге, в пыли… Не могли в кусты отойти что ли? Пока они не начали целоваться, торопливо прощаюсь и двигаюсь в указанном направлении.