Кристофер Сташеф - Маг-крестоносец Страница 42

— Центральная Азия! — Глаза Балкис округлились. — Не оттуда ли я родом?

— Согласно моей догадке — да.

— А не сможем ли мы заодно узнать побольше о моей родине?

— Вероятно, — кивнул Мэт. Он не стал говорить Балкис о том, что и сам подумал об этом.

— Только «вероятно»... — расстроилась Балкис. Мэт пожал плечами:

— Орда сейчас на западе, они сражаются с арабами. Мы пойдем по завоеванной территории, поэтому обстановка там будет мирная, если только мы не станем привлекать внимания тех отрядов, которые варвары оставили для надзора за местными правителями. И если мы набредем на страну, где все жители будут похожи на тебя, мы поймем, что это и есть твоя родина.

Балкис какое-то время шла рядом с Мэтом молча — видимо, раздумывала о его словах. Но заговорила она о более насущной проблеме.

— Как же мы выйдем за ворота? Ведь такой большой город наверняка обнесен стеной.

— Думаю, так и есть, — кивнул Мэт. — Но вот вдоль гавани я никаких стен не заметил. Конечно, подробно разглядеть ту часть города на бегу было трудновато. Но думаю, нам стоит пойти вдоль берега, пока мы не выйдем из города.

— А городская стена не может выйти прямо к берегу? — с сомнением поинтересовалась Балкис. Мэт кивнул:

— Но ты сможешь превратиться в кошку, и я подсажу тебя на стену. А потом я проплыву мимо стены, ты спрыгнешь, а я тебя поймаю.

— Надеюсь, у тебя есть опыт в том, как ловить кошек, летящих с высоты, — недоверчиво проговорила Балкис. Мэт отмахнулся.

— Ты только когти втяни, когда прыгать будешь. И потом — разве не сказано, что у кошек — девять жизней?

— Не хотелось бы проверять, — сухо отозвалась Балкис.

А вот Мэт сейчас нисколько не возражал бы против приобретения пары-тройки лишних жизней, поскольку слышал о том, что в водах около Индии водятся крокодилы. Он утешил себя мыслью о том, что в воде пробудет совсем недолго, но на всякий случай начал придумывать противокрокодильное заклинание.

То ли оно сработало, то ли у крокодилов был выходной. Либо Мэту улыбнулась удача, либо он действительно все так удачно спланировал — но он поймал спрыгнувшую со стены Балкис, хотя она при этом проявила, пожалуй, больше ловкости, нежели он. Балкис не пожелала пока менять обличье и предпочла забраться на плечи к Мэту.

Как только взошло солнце, стало жарко, но жара переносилась сносно, а красота Индии Мэта просто очаровала. Воздух был пропитан ароматами экзотических цветов, работавшие на полях крестьяне выглядели очень живописно и казались счастливыми. Легкий ветерок ласкал кожу Мэта, шуршал в зарослях тамариска. Слушая шелест гималайских кедров, Мэт чувствовал, как вокруг него оживают страницы произведений Киплинга.

Однако ближе к полудню солнце стало палить поистине немилосердно, и идти дальше в такую жару было бы трудно.

Мэт разыскал ручеек и пошел вдоль его берега в тени невысоких деревьев. Так, со спящей на его плече кошкой он шагал до полудня. Но когда солнце встало в зените, от его палящих лучей перестала спасать даже листва над головой. Мэт разыскал густые кусты и забрался под них. Когда он сел на землю, Балкис проснулась и инстинктивно вонзила когти в плечо Мэта, чтобы удержаться.

— Бархатные ла-апки! — взвыл Мэт, и кошка втянула в подушечки свои миниатюрные ятаганчики, мяукнув:

— Ты мог бы меня предупредить.

— Я не хотел будить тебя, — объяснил Мэт. — Дрема — лучшее спасение от этой жары. Советую тебе снова уснуть.

Балкис огляделась по сторонам, перевела взгляд на Мэта.

— А ты тоже собираешься спать?

— Незамедлительно, — кивнул Мэт и, закрыв глаза, почувствовал, как теплое пушистое тельце свернулось у него на животе. Успев пробормотать охранное заклинание, он крепко уснул.

Проснувшись, он обнаружил, что солнце стоит низко над горизонтом и что ветви жараканд уже шевелит вечерний ветерок. Мэт протер глаза и приподнял голову, Балкис лежала рядом с ним, вытянув передние лапки и оттого став похожей на миниатюрного сфинкса. Голова кошки была поднята, глаза открыты.

— Ты что же, все это время не спала? — изумленно спросил Мэт.

— Должен же был кто-то стоять на страже, — устало мяукнула Балкис.

— Бедняжка! — Мэт поднял кошку с земли, сел и отпустил ее. — Как ты не перегрелась!

— Тут была тень, — ответила Балкис. — Но только давай завтра найдем местечко попрохладнее, когда соберемся поспать, ладно?

— Договорились, — кивнул Мэт, проворно поднялся на ноги, поднял кошку и усадил на плечо. — Ну а теперь твоя очередь спать.

Кошка обвила шею Мэта и быстро задремала.

Мэт шел медленно, ожидая того мгновения, когда его тело будет способно к переходу на крейсерскую скорость. Он решил, что, в общем и целом, для Балкис было безопаснее путешествовать в кошачьем обличье. В образе девушки она могла бы запросто привлечь внимание какого-нибудь странствующего индийского вельможи, а заступиться за нее и Мэта в этих краях было положительно некому.

Мэт вынужден был себе признаться в том, что в обличье девушки Балкис и его бы отвлекала — ведь она была на редкость хорошенькой.

Он поймал себя на том, что любуется Балкис исключительно с эстетической точки зрения. Это показалось Мэту несколько странным. Разве мужчины не должны были соответствующим образом реагировать на женскую красоту независимо от того, женаты они или холосты? Правда, в свое время он не испытал такого уж немыслимого влечения к Лакшми — принцессе-джинне. Ну, разве что-то такое происходило в те мгновения, когда Лакшми обретала размеры обычной женщины и прибегала к откровенным методам соблазна. А к женщине высотой с многоэтажный дом, согласитесь, испытать влечение затруднительно, как бы она ни была роскошна.

К женщине высотой с многоэтажный дом, а также к той, что почти ребенок?

Мэт задумался. Видимо, все-таки дело было в том, что ему уже исполнилось тридцать четыре, что он успел поработать преподавателем и вдобавок был женат на красавице, которой еще не исполнилось тридцати. Были у него студентки, которые влюблялись в него по уши, но сам он в ту пору никаких ответных чувств не испытывал, хотя и знал, что его коллеги в отличие от него порой проникались к студенткам весьма и весьма пылкими эмоциями. В те времена Мэт относил свою холодность на счет своей неисправимой романтичности, и в часы одиночества к нему являлась женщина его мечты. А потом вопреки всякой логике его собственного мира он нашел эту женщину в другом мире. Что еще более удивительно — эта женщина полюбила его. Благодаря ряду заклинаний, которым Мэт был подвергнут в первые месяцы своего обитания в Меровенсе, он стал достаточно красив и достаточно отважен для того, чтобы поверить в то, что он может быть достоин этой женщины и может заслужить ее любовь. Похотливая колдунья Саесса и церемония посвящения в рыцари, осуществленная легендарным императором и его потомком, внесли свою лепту в дело возмужания Мэта и поддержания его чувства собственного достоинства. В итоге он уверился в том, что имеет право влюбиться в королеву, и притом — красавицу.