Селия Фридман - Пожиратели душ Страница 42

Она заставила себя повернуться к Костасу и взглянуть ему прямо в глаза. Он не должен даже подозревать, как она ненавидит его и как боится. Нельзя показывать магистру свой страх.

– Что же вы желаете знать? – спросила она, принуждая себя говорить ровно и даже небрежно.

Тихий шипящий голос самого магистра больше подошел бы змее или ящерице, а не человеку.

– Расскажите мне о лордах-протекторах. Гвинофар взглянула на Дантена. Тот кивнул.

– Они возглавляют семьи, призванные хранить Копья Богов, следить за тем, чтобы Гнев не ослаб, и выходить на битву первыми, если он все-таки ослабеет.

– Боги да избавят нас от женских рассказов, – вмешался Дантен. – Ты начинаешь с конца, между тем как он не знает начала. Поведай ему о войне… так ведь, Костас? – Магистр промолчал, глядя на королеву так пристально, что у нее мурашки поползли по коже. – Думаю, так будет лучше всего. Конец войны, явление Гнева – вот то, что ему нужно.

– Как скажете, государь.

Она набрала воздуха, стараясь держаться спокойно под взглядом Костаса.

– Давным-давно, в Темные Века, когда демоны свободно разгуливали по земле, пожирая человеческие души, собрались вместе сколько-то чародеек. Лишь они могли противиться власти демонов настолько, чтобы помнить Первый Век Королей. Лишь они верили, что человек сможет вернуть себе свои законные права, если эти злобные чудовища будут истреблены.

Решено было, что они разыщут последних воинов, у кого еще достанет духу сражаться – нелегкая задача, ибо магия демонов отнимала у людей всякое мужество, – а затем выйдут на решающий бой с врагом. Волшебницы не намеревались убивать демонов на занятых теми землях, бывших никогда Первыми Королевствами, ибо все прежние попытки неизменно терпели поражение. Они задумали иное – отогнать врага на дальний север, в край снега и льда, где нет места человеку. Ибо они верили, что тамошний холод подрывает силу демонов и это позволит людям одержать над ними победу.

– Какими они были, эти демоны? – Немигающие глаза Костаса смотрели холодно, как у ящерицы. Гвинофар не смела взглянуть в них, чтобы не выдать своего отвращения.

– Говорят, что они родились от злых людей, которые боялись уходить в страну Смерти, но в мире живых могли оставаться, лишь питаясь чужими душами. У них были огромные черные крылья, укрывавшие землю тенью всякий раз, как демоны пролетали над ней. Взгляд их обращал человека в камень, и ни один воин не мог устоять перед ними. Многие рати поначалу пытались сразиться с ними и все превратились в каменных истуканов.

– Но на этот раз вышло иначе? – предположил магистр.

– Да. – Королева посмотрела на Дантена. Она знала, что кое во что он верит, хотя и на свой лад. Его народ представлял себе демонов чем-то вроде страшных зверей и отмахивался от рассказов об их сверхъестественной силе. Но что-то ведь положило конец Первому Веку Королей и ввергло род человеческий во мрак на целых десять столетий, упрямо думала Гвинофар. В этом ни у кого нет сомнений. И что-то погубило захватчиков, положив начало Второму Веку. Это тоже бесспорно. Почему же история о чародейской войне менее достоверна, чем предположение, будто причиной всему были обыкновенные звери?

– На севере ходит много рассказов о том, как колдуньи пустились на поиски немногих уцелевших героев. Если почтенный магистр желает послушать… – Костас махнул костлявой рукой, дав понять, что не желает. – Кое-кто верит, что колдуньям помогли боги, ибо без помощи свыше они бы, конечно, ничего не добились. Наконец им удалось найти горстку бойцов, не поддавшихся демонам, – всего-навсего семь человек, которым предстояло собрать под свои знамена целое войско.

Она вспоминала сказания своего детства – их пели барды перед ревущим огнем темными зимними вечерами. Трудно было отрешиться от этих напевов, от этих полузабытых отрывков, трудно свести многовековой эпос к нескольким простым фразам для Костаса. В детстве ее занимали как раз поиски Семи Героев, всяческие связанные с этим чудеса… но Костас явно не это хотел услышать.

– Все колдуньи, существовавшие в те времена, присоединились к семи воинам. Боги посылали им сны о предстоящей великой битве, и они знали, что род людской должен либо победить в ней, либо погибнуть навеки. В жестокой войне, охватившей тогда всю землю, сражались не только земным оружием, но и колдовскими чарами. Там, где стояли некогда могучие королевства, лежали ныне тела – одни изодранные в клочья когтями демонов, другие целые, но с истерзанными душами, и призраки павших стенали в муках. Рядом с воинами лежали ведьмы, растратившие на колдовство всю свою жизнь. Весь мир обагрился кровью. Трусливые или немощные прятались в норах, как крысы, чтобы демоны не нашли их и не выпили из них жизнь и силу. Долго ли, коротко, но семеро военачальников все же оттеснили врага на север. Крылья демонов обледенели, и они лишились сил, как и предсказывали пророчицы. Но даже это не могло решить исход битвы. Кровь лилась рекой, и земля под ногами солдат сделалась красной. Лето уже уступало зиме, а битва все длилась, и люди знали, что одни они не одолеют врага до наступления зимней ночи.

Весной на родине Гвинофар девушки свивают венки из красных цветов, что растут на равнинах. Раньше эти цветы, по преданию, были белыми, но кровь героев обагрила их лепестки. Она до сих пор помнила лицо Дантена, когда он увидел ее в свадебном платье того же цвета. Что его так поразило? Разве цвет мужества и жертвы не годится для свадьбы?

– И вот колдуньи предложили принести последнюю жертву, – тихо продолжила она, – если боги даруют людям победу и освободят их от пожирателей душ. Боги услышали их и приняли жертву.

Костас, весь подобравшись, слушал ее внимательнее, чем прежде. Теперь он, длинноногий и длиннорукий, угловатый, с немигающим взглядом, казался ей изготовившимся к прыжку богомолом.

– Боги выковали из молний копья и сбросили их на землю одно за другим, в разгар битвы между людьми и демонами. Небесные копья пронзали заснеженную землю сплошной чертой, сколько хватал глаз. Кровь земли ударила из тех мест и застыла на морозе зубьями много выше человеческого роста. Так страшен был гнев богов, что ничто живое не могло ни приблизиться к этим зубьям, ни пройти между ними. Демоны, оказавшиеся за частоколом, на севере, завыли от ярости, ибо поняли, что побеждены. Ночное небо полыхнуло огнем, и кроваво-красные Покровы замигали от горизонта до горизонта. Воины перебили немногочисленных демонов, застрявших на южной стороне, а последние колдуньи, оставшиеся в живых, перешли Черту Гнева, чтобы расправиться с прочими. Они верили, что Север заморозит демонов окончательно и те больше не смогут биться.