Остров Колдунов (СИ) - Белошицкая Ольга Страница 43

Лейт свернула на широкую улицу, в конце которой находилось святилище. Интересно, жив ли тот человек, о котором рассказывал отец? И правда ли, что он — хильд? Вот бы посмотреть на живого хильда… Говорят, все они высокие и красивые, белокожие, русоволосые, зеленоглазые, и очень сильные и мужественные. Про хильдов ей рассказывал учитель, и не только про обычаи, про войны тоже. Хильдов у них считали дикарями-варварами, но Лейт было интересно слушать пересказы длинных, запутанных и романтичных саг о сражениях богов и героев, о бесконечной кровной вражде древних кланов и о безумных подвигах во имя любви.

Святилище девяти богов располагалось на вершине склона — обычное круглое здание с куполом и скромной пристройкой в виде кихта. Лейт вошла в полутемный уютный зал, вдохнула терпко-сладкий аромат благовоний и сразу же расслабилась. Здесь ей было хорошо. Здесь никто и никогда не осудит ее за любопытный вопрос, излишне звонкий смех или выбившиеся из под платка волосы. И даже за то, что она пришла с чужаком.

Пожилой иллар, которого Лейт знала с самого детства, вышел ей навстречу. На самом деле, ей хотелось убедиться, что с Ас-Варденом все в порядке, только вот поговорить с ним через хэльд Окно она не отважилась. Сбивчиво поведав свои страхи, она попросила иллара показать ей жениха хотя бы на несколько мгновений. Тот, с трудом сдерживая лукавую улыбку, согласился.

Из Купола Служб он провел ее вглубь святилища, туда, где располагалась галерея хэльдов. Лейт с волнением приблизилась к хэльду Окно — матово-черному куску камня с небесно-голубым овалом, и зажмурилась, пытаясь в деталях вспомнить своего нареченного. «Жевр, Жевр Ас-Варден, где ты? Что с тобой? Все ли у тебя в порядке?» — повторяла она мысленно, пока иллар, шептавший за ее спиной длинные певучие заклинания, не тронул ее за плечо. Открыв глаза, она увидела невысокого плотного молодого мужчину, темно-русого и сероглазого, ехавшего в сопровождении двух солидных, хорошо вооруженных охранников и двух арритов с поклажей. Судя по местности, они находились уже по эту сторону Пролива. Дорога петляла меж холмов, домики справа, видневшиеся вдалеке, были покрыты бурой черепицей и выкрашены в серо-коричневый цвет.

— Предместья Неллима, — пояснил иллар. — Видишь, малышка, все в порядке. Не волнуйся больше. Через четыре-пять дней он будет здесь.

Поблагодарив иллара от всей души и бросив в чашу для подношений несколько монет, она торопливо вернулась под Купол Служб. В этот час здесь не было ни горожан, ни детей-учеников. Лейт привычно скользнула глазами по хорошо знакомым изваяниям божеств. Илбар, Феоллон, Ильфейн, Келар… Мысли приходили невеселые. Скоро, скоро все изменится, ждать осталось совсем недолго. Мать торопливо наставляла ее насчет будущей замужней жизни, рассказывая о самых тайных ее сторонах. Лейт внутренне напрягалась, слушая сбивчивые и неловкие объяснения со смесью отвращения и любопытства. Мужчины получают от этого удовольствие, а женщинам остается только смириться да просить в святилищах заговоренные травы, чтобы не умереть родами, оставив детей сиротами… и не рожать каждый год по ребенку. Да еще не в каждом святилище на это хорошо посмотрят.

Она остановилась перед изваянием Тармил. Её изображали зрелой женщиной в простой домашней одежде желтых и коричневых тонов, обязательно — с одной-двумя таффи, в ногах или на плече, с колосьями интара в руках. Плодородие, домашний очаг, дети, здоровье и долгожительство — все эти стороны жизни находились под ее покровительством. Глядя в спокойное, улыбчивое лицо богини, Лейт положила в ритуальную чашу веточку вийлы, предусмотрительно взятую с собой из домашнего зимнего сада. Отойдя назад, взмолилась, путаясь в словах, и то и дело теряя в воображении облик будущего мужа.

«Пусть он будет добр ко мне. Пусть у нас все сложится. Пусть у меня будут дети… Сыновья и дочери. Позволь нам жить долго и счастливо. Позволь нам…»

26 Пещеры

(Сезон Холода. Ард Эллар. Джар Дахар.)

Проснувшись ранним утром, Тэйн не спешил уходить от тоненького ручейка, струившегося, как оказалось, из небольшой расселины в стене Каньона между камнями и уходившего в трещину под одним из них. Земля здесь уже ничем не напоминала сухую пыль, было больше камней и зеленой глины, кое-где попадались заросли жесткой травы. Воздух по-прежнему оставался сухим и теплым, ничем не напоминая о господствовавшей наверху зиме.

Пробуждение оказалось мучительно тяжелым. Вернулась боль усталых мышц, сведенный голодной судорогой желудок потребовал нечто посущественнее нескольких глотков воды, а когда сон слетел полностью, тяжелая безысходность обрушилась подобно глыбам земли. «Хоть бы островитяне вмешались, что ли, — подумал Тэйн с раздражением, — если им действительно нужны эти штучки, — он похлопал себя по карману, где до сих пор благополучно лежали добытые им артефакты. — Вот и Вельг с Джером во что-то вляпались. Во что же они вляпались-то… Хотя, если бы Вельга сочли колдуном, сидели бы мы с ним вместе в этой яме. Значит, моей участи он избежал. Связался бы, что ли, через хэльд. Тоже мне, спутничек…»

Рек валялся рядом. Приоткрыв глаза, он неодобрительно глядел, как Ройг поднимается на ноги и оглядывается. Место вокруг ручья казалось совершенно безопасным, покидать его ради непонятной цели не хотелось.

— Куда, любопытно, деваются трупы? — спросил онворчливо. — Мы же здесь не первые?

Тэйн пожал плечами.

— Если они, как и мы, отправились вперед по этой дороге, а где-нибудь там, дальше…

Ройг молчал.

— Как ты думаешь, куда ведет этот чертов Каньон? Упремся в том конце в стеночку, сядем рядышком и ноги протянем.

— Сначала надо убедиться, — бросил Ройг сердито. — Ноги протянуть всегда успеем.

Рек нехотя поднялся и поплелся за ним, неразборчиво бормоча под нос то и дело возникающие у него страхи и возражения.

Каньон постепенно сужался, пока не превратился в коридор шириною в несколько шагов. Впереди забрезжил хорошо знакомый рыжий туман. Тэйн остановился и усилил зрение — по предыдущему опыту он уже знал, что за туманом может скрываться любая пакость.

И пакость не замедлила появиться. Навстречу веселым роем вылетели, на ходу пощелкивая челюстями, черепа животных — от крохотных до огромных. Зрелище было бы забавное, если бы они не кусались. Белесые и желтые, они мельтешили перед глазами, норовя прихватить остатками зубов или клювов то нос, то ухо. Когда Тэйн попытался забросать их камнями, они либо уворачивались, либо отбрасывали камень обратно, словно предлагая поиграть. Ройг попробовал швыряться урд-знаками. Это дало более ощутимый результат. Уже первый череп, в который Тэйн запустил урд-знак «Птица», поначалу остановился, будто бы впитывая в себя заметное только илларам свечение символа, а затем неожиданно взорвался, разбрасывая вокруг множество мелких косточек. Воодушевленный успехом Тэйн принялся за дело всерьез, и вскоре черепов заметно поубавилось, а те, что оставались вне его досягаемости, сбились в кучку, прикрывшись рваными остатками рыжего тумана, и поспешно ретировались куда-то вперед. Тэйн понадеялся, что они не притаились где-нибудь за поворотом, чтобы отомстить за поражение — для этого они должны были бы обладать хоть толикой разума. Хотя…

— Слушай, тебе не кажется, что всеми этими дурацкими шуточками кто-то управляет? — спросил он подошедшего Река.

— Вряд ли, — отмахнулся тот. — Ради чего? Ради преступников, чтобы померли не сразу, а сначала штаны обгадили? Нет, в Карре такого не придумают. Сложно слишком.

— Карре это не под силу, — сказал Тэйн, а про себя подумал, что Каньон чем-то напоминает ему илломайнский лабиринт: ловушки, только динамические, а не привязанные к одному месту, словно задачки на сообразительность, сдавались при первой же попытке их решить.

И ониопять неохотно поплелись дальше. Пучки травы постепенно исчезли, земля снова стала пыльной и сухой.

— Воды не предвидится, — буркнул Рек. — Сидели быу того ручья…