Не пугайся, детка! Ты - дочь василиска Страница 43

Но судьбе захотелось сыграть со мной злую шутку и мы с ним, притиснутые бесцеремонной толпой, оказались-таки зажаты в укромном углу.

Лучше бы поехали на такси, право слово. Выразительный и едкий взгляд Эфорра чуть сверху намекнул на то же.

На отшибе Каллина мы посетили пару лавок. Видели старуху, торгующую старым тряпьем. Многодетного рабочего с усами, как у моржа. Но никто из них не тянул на подпольного гения ученого.

На Нонна же мы набрели случайно, благодаря наводке одной пожилой женщины, торговки зеленью. Профессор к тому времени уже окончательно потерял интерес к расследованию и каждую секунду посматривал на часы.

– Если меня не убьют сегодня в грязной подворотне, то уволят из академии за халатность, – бубнил он недовольно, пока я высматривала магазинчик «У старика хранителя».

Мне объяснили, что магазин этот держит некто Нонн. Почему именно «У хранителя»? Этого никто не знал. Появился старик недавно и сразу открылся. До него там торговал другой Нонн. Наверное, родственник. За помещение платит исправно. В пивную вечерами не наведывается, но это еще ничего не значит.

Эфорр толкнул ветхую дверь, вопреки этикету проходя первым. Надтреснуто звякнул колокольчик.

Я, затаив дыхание, выглянула из-за профессорской спины и... не поверила своим глазам. За прилавком стоял полубезумный ученый в очках. Именно тот Нонн, которого я обычно представляла.

А разве так бывает?

Старик осклабился, и я вгляделась в его выцветшие холодные глаза, немного искаженные толстыми стеклами. Пугающие глаза – мучительно знакомые и незнакомые одновременно.

Мысленно я часто рисовала себе эту встречу, но сейчас растерялась. Что же делать – спросить напрямик? Начать издалека? Я уже раскрыла рот, но спокойный голос Эфорра перебил меня.

– Любопытная у вас лавка, почтенный. Никогда не видел столько хлама.

Что он несет?!

– Вы продаете его поштучно или можно закупить добро оптом? – спросил профессор, останавливаясь возле пыльных полок, вдруг привлекших его внимание.

– Как пожелаете, мистер. Осмотритесь, покопайтесь, выберите, – ответил Нонн ему в тон.

Эфорр неприязненно покосился на него, а Нонн хитренько поглядел на меня. Конечно, он-то узнал облик Агнес. И кривовато так ухмыльнулся.

Профессор вздрогнул, схватил меня за рукав и потащил на выход. Что такое...? Я растерянно обернулась – за спиной Нонна черной розой расцветал портал!

На пороге Эфорр неожиданно подхватил меня на руки и перекинул через плечо. Даже не подумав открыть двери, просто выломал их. Окутанные магической защитой, мы вывалились на улицу, а профессор резко развернулся в сторону лавки, из которой повалил черный дым. Видела я, понятно, совсем немного из-за своего двусмысленного положения вниз головой. Но на мои удары по всем попавшимся под руку частям аристократического тела, Эфорр не реагировал.

– Отпустите меня, профессор Эфорр! Поставьте на землю! – все-таки крикнула я, не выдержав. – Я вам не мешок с картошкой!

Ответом мне послужило лишь легкое похлопывание, а затем что-то грохнуло и взорвалось. Кажется, профессор пустил огненный разряд в дверной проем, откуда уже выбегали...

В любом случае их поглотило пламя. А что это были за твари, я со своего ракурса не рассмотрела.

А профессор-то у нас не только ядовитый василиск, но и боевой маг! Какое замечательное комбо.

– Не в моих привычках убегать, Праст, но тут был особый случай, – сдержанно пояснил Эфорр уже в такси.

– Профессор, что это было?!

– Вы успели разглядеть ауру Нонна?

– У него не было ауры. Это что-то значит? Есть и другие способы скрыть ее?

– Я объясню вам все позже, Праст. Потерпите. И не смейте больше искать Нонна. Он намного опаснее, чем я предполагал. – Профессор засунул руку во внутренний карман пальто и достал автомобильный номер.

– Вы встречали такое раньше? – поинтересовался он.

Я удивилась. Ведь номерные знаки существовали и в Катане. Но, постойте... Номера-то были российские!

– Профессор Эфорр! Вы украли это в лавке?

– Позаимствовал, Праст. Всего лишь позаимствовал.

– Это вещь из моего мира, – тихо протянула я.

Профессор промолчал и погрузился в тревожные раздумья.