Виталий Башун - Звезда конструктора Страница 43

— Ты не думай, будто она всегда такая трещотка. Моя внучка — девочка очень серьезная и большая умница, а людей понимает как никто, — ювелир рассказывал о своей внучке с нескрываемой гордостью и любовью. — Сам понимаешь, я не только расу людей имею в виду, но и прочие тоже. С двух лет она ни за что не шла на руки к тому, в ком чувствовала гнильцу. Даже близко не подходила. Пусть он усюсюкает, улыбается, соблазняет красивой конфеткой — ни в какую, — дед захихикал, вспоминая те времена, когда Лю была совсем маленькой. — От слишком уж настойчивых с таким криком бежала прочь, будто пчелы на нее целым роем напали. А другой и выглядит страшным, и смотрит неласково, а она игрушки перед ним вываливает, на коленки лезет, с куклами знакомит… М-да. Сначала мы думали — детские капризы. А ведь дело есть дело. С кем только ни приходится работать. Среди партнеров всякие попадаются. Однако ее отец, ЧенЧиньУ, мой младший сын, первым обратил внимание на то, что обманывали нас — или пытались обмануть — как раз те, от кого внучка бежала, а честными оказывались те, кого она привечала. Девочка ни разу не ошиблась. Теперь наша семья полностью доверяет ее мнению. Тебя ведь, признайся, удивило, с чего бы этот старый маразматик гоблин взял на работу негоблина, да еще прямо с улицы?! Раз-два и иди — работай.

Меня?! Да ничуть не удивило. Откуда мне знать, что на этот счет существуют какие-то запреты? Теперь, понятное дело, удивило, что они, оказывается, у гоблинов есть. Интересно, у других рас тоже? Ювелир, заметив мое удивление, удовлетворенно кивнул, покряхтел, пожаловался на старческую немочь, хотя дряхлости в нем я не увидел ни грана, и неторопливо повел меня показывать комнаты на втором этаже.

— А все просто. Ты понравился Лю, — Добродушная старческая воркотня ювелира внезапно изменилась на суровый и даже угрожающий тон, а тонкий сухой палец неожиданно больно уперся в мою грудь: — Но имей ввиду — ни о какой любви с первого взгляда не может быть и речи. Ты ей просто симпатичен. И всё! И в этом ты — алмаз не самой чистой воды, — дедушка У остро взглянул на меня и будто вывернул наизнанку, потом отвел взгляд и тяжело вздохнул. — Девочке уже скоро девятнадцать, а парня у нее до сих пор нет. "Женихи" ее боятся. Самые трусливые вообще за ведьму принимают. Говорят, будто она мысли читает. А кому интересна жена, которая знает все секреты мужа? Нет. Не читает она мысли. Просто чувствует, есть ли в человеке гнильца, лжет он или говорит правду, на самом деле настроен дружески или камень за пазухой держит…

Дальше мы поднимались молча. На этом этаже располагались покои самого ювелира и его жены. "Старуха уехала погостить к родственникам на родину. Приедет через полгода", — пояснил ювелир. Комнаты детей, а их у деда было пятеро сыновей и две дочери, в настоящее время пустовали. "Сыновья женились и собственное дело открыли. Дочери вышли замуж за достойных людей. У всех уже дети и даже внуки. Старика не забывают. Навещают, товары на продажу привозят, да заказы изредка дают". Из "семейных" комнат занята была только одна. Та, где жила Лю. Были еще на этаже две комнаты для гостей и три — для учеников и помощников. Все они также пустовали.

— Один раз я пошел наперекор ее мнению, — с болью стал вспоминать дедушка У. — Лю очень просила меня не брать на работу этого паршивца Микки, а я, старый дурак, решил, что смогу помочь другу детства сделать из его внука порядочного гоблина. У меня не получилось, а бедная девочка вынуждена была два месяца терпеть соседство негодяя. При ее чувствительности это все равно, что жить рядом с выгребной ямой, а то и прямо в ней. Еще и трех дней не прошло, как я выгнал паршивца. Представляешь, как она исстрадалась?! А сегодня впервые за все это время улыбнулась и душой оттаяла. Не смог я ей отказать. "У гоблина может работать только гоблин из хорошей семьи", — передразнил кого-то дедушка У и дальше забормотал себе под нос, словно продолжая давний спор со своими оппонентами. — А что ж не идут эти гоблины из хорошей семьи пыль вытирать да полы мыть за такие деньги?! Сами втихаря и орков, и людей нанимают, а другим ука-азывают, как жить! Не надо мне отбросы. Моя внучка за кого попало замуж не пойдет. Только за достойного, на кого сама укажет. Мы любого примем. Пусть будет человек, эльф или даже орк. А что? Орки — тоже люди.

Из трех предложенных комнат я выбрал ту, где жил прежний помощник ювелира, Микки, окнами в садик(!) с видом на тот самый камень, который меня интересовал. Лучшего и придумать невозможно. Обстановка непритязательная, почти спартанская: небольшой столик у окна, пара табуреток, справа узкий платяной шкаф, за ним на стене прямоугольное зеркало размером с книгу обычного формата. Главное, есть кровать. Узкая. Хотя при моей комплекции, если доведется поваляться с девушкой габаритов Лю, то вполне можно устроиться… Я отогнал крамольные мысли и меня снова шатнуло.

— Все-все. Дом я тебе показал. Можешь прилечь пока отдохнуть, а я спущусь в лавку. Лю принесет тебе рабочую одежду. Думаю, размер подойдет. Ты — парень не крупный, наших, гоблинских, габаритов, — дед захихикал и пошел вниз подменить в лавке девушку. На пороге комнаты остановился и погрозил пальцем. — Еще раз предупреждаю! Не обижай Лю!

Я снова энергичными кивками подтвердил свое намерение не домогаться внучки работодателя и вести себя по отношению к ней пристойно.

Вскоре девушка принесла мне не новую, но чистую — явно только что из стирки — одежду. Три комплекта: для домашней работы, на выход в люди и на зиму. Для домашней работы полагались просторные штаны из грубой хлопчатобумажной ткани и однобортная рубашка с пятью петельками. Вместо пуговиц использовались тонкие палочки. На выход в люди мне дали такие же штаны и рубаху, но уже из ткани получше качеством, и короткую куртку или халат с запАхом на правую сторону. Для зимы покрой оставался тем же, только штаны были уже из тонкого сукна, а куртка подбита ватой. В целом немного похоже на рабочее одеяние мага или алхимика, но с существенной примесью национального гоблинского колорита.

Первым делом я прошел в купальню и хорошенько вымылся весь целиком. Затем переоделся в выданную мне одежду и спустился вниз. Две пары глаз внимательно меня осмотрели и две головы одобрительно кивнули.

— Ну вот уже и на порядочного гоблина стал похож. Постричь бы еще — волосы у тебя торчат, как поваленный бамбук. Лю, пострижешь?

— Постригу, дедушка. Садись, Гаррад. Сейчас мы быстро. Раз-два и денег платить не надо. Я уже давно дедушку стригу. И братьев. Даже их друзей иногда. Так. Накинем тряпочку. Какую прическу желаете, достопочтенный ньор?

Не спрашивая, меня усадили на табурет. Лю, плотоядно улыбнувшись, пощелкала ножницами, взяла гребешком и принялась за работу.