Николай Грошев - Сага о Тёмных Героях. Дилогия (СИ) Страница 43

Проклиная своих слегка цивилизованных воинов, Логан пополз к выходу, надеясь добраться до колодца. Нет вина? Хрен с ним. Но хоть воды в желудок отправить необходимо, пока совсем не загнулся. Переползая через спящих воинов, Логан чертыхаясь и воя, мучимый зверским похмельем полз на свежий воздух и… О чудо! Допитый лишь до половины кувшин вина!!! Осушив его двумя мощными глотками, ариец с удовлетворением ощутил, как со спиртным в тело вливаются силы. Даже голова немного успокоилась. Весьма культурно и от всей души рыгнув Логан, сделав героическое усилие, принял вертикальное положение. Ноги предательски дрожали. Не особо огорчаясь по этому поводу, воин, с трудом переставляя их, направился к выходу из основательно и со вкусом загаженного помещения, запинаясь и наступая на своих подданных. Впрочем, подданные не расстроились: сейчас их занимали гораздо более важные вещи. С теми же симптомами, что и у господина воины начали просыпаться. Комната наполнилась истошными стонами и грязной руганью просыпающихся солдат. Опухшее со сна и жестокого похмелья маленькое воинство арийца, в данный момент, производило весьма жуткое впечатление. А их перекошенные лица легко могли вызвать инфаркт у человека со слабым сердцем. Ну, или преждевременные роды у беременной женщины — по-моему, вполне уместное сравнение. Ведь там где начинается жизнь, неизменна и смерть, а там где есть смерть не отьемлима и жизнь. Мёртвые освобождают место живым на дороге жизни, и так было всегда…

Не обращая на поистине адские страдания своих солдат, абсолютно никакого внимания Логан вышел в дверной проем, из которого ночью, какой-то идиот выбил дверь и часть косяка. Этот идиот, кстати, так и лежал на земле без движения. Спустившись по короткой каменной лесенке, гигант вышел на середину улицы, где надолго остановился, с удовольствием оглядываясь вокруг. На губах монстра играла улыбка, придавшая его лицу дьявольское выражение и превратившая красивое, будто выточенное из камня лицо, в кровожадную маску. Дрожь в ногах исчезла, силы, подорванные бурными возлияниями, прошлой ночью, быстро возвращались к нему. Логан наслаждался, наслаждался видом, открывающимся вокруг и запахом…, запахом смерти. Широкая улица деревеньки была усеяна трупами: целыми и не совсем. Большей частью то были его собственные воины, павшие в схватки с отрядом регулярной армии Энейда. Но это не играло роли. Это была хорошая битва и не важно сколько воинов он потерял — наберёт новых. Благо Империя обширна, тюрем и рудников десятки, а практически за каждое преступление здесь отправляли именно на рудники. Конечно, не ахти какая армия, но у этих людей было то, что было нужно ему. Очень немногим, попав на рудники или в тюрьмы Катхена, удавалось протянуть на этом свете более одного года. Тяжёлая работа и болезни под час уничтожали людей сотнями. Но надо отдать должное Императору — заключённых кормили отменно. Собственно не удивительно. Одни золотоносные шахты приносили баснословный доход короне. И к тому же отсеивали «паршивых овец» народа Империи. С рудников и из тюрем (практически сразу людей из тюрем распределяли на работы) возвращались далеко не многие. Почти всегда год рудников означал смертный приговор. Обречённые заживо гнить на благо Империи и её народа, став вне закона, они, большей частью, с удовольствием будут грабить, и убивать этот самый народ. Им не за, что было любить народ обрёкший их на смерть. С другой стороны суды Энейда славились своей честностью и строгостью — невиновных среди осуждённых преступников (по сути рабов) было далеко не много. Так что чувства обеих категорий населения являлись взаимными. И подобных на огромной территории Пиренейской Империи хватало с избытком. За ним их поведёт жажда мести и наживы, а если этого будет мало — Суб-Зеро доступно и коротко объяснит им что почём в этом грешном мире.

Логан повернулся лицом к воротам, сейчас распахнутым настежь. Его взгляд скользнул по трупам, густо рассыпанным на улице. Ближе к воротам они лежали, почти полностью закрыв собой землю, ставшую коричневатой от обилия пролитой на неё и запёкшейся крови. Ему вдруг, нестерпимо захотелось кого-нибудь убить. И не просто убить, а сделать это в бою…

Должно быть, боги Тьмы почувствовали желание зверя среди людей, а может владыки Света, решили предпринять ещё одну отчаянную попытку покончить с тем злом, что он нёс с собой, сея вокруг. Мы этого никогда не узнаем, но именно тогда начался путь Логана к истинной силе и величию. Как бы там ни было…, а впрочем — к чёрту, давайте посмотрим на то, что случилось дальше.

Улыбка на лице зверя медленно пропала — угасла, как гаснет свет дневной, с наступлением поры ночной… Во херня какая! Стихами говорить начал. Пожалуй, надо завязывать с пьянкой. Из леса, запинаясь и поминутно падая, вышел человек. В его плече торчал нож, левая рука висела плетью, а о мелких ранах покрывающих всё тело нечего было и говорить. Человек еле держался на ногах, с трудом волоча в правой руке обагренный кровью огромный обоюдоострый топор. Передвигаясь из последних сил, израненный человек, оружия своего всё же не бросал. Ни один ариец, даже покидая поле боя, оружия врагу не оставлял. Логан узнал его практически сразу как увидел. Несмотря на то, что пришелец шёл, низко повесив голову и здорово ссутулившись. Очень немногие двуногие могли похвастаться подобной мускулатурой и ещё меньше людей на этой земле носили кожаные одежды, традиционные для арийских варваров. Весь в кровоточащих ранах, с ног до головы перемазанный кровью — и своей и чужой, полуживой Радон от чего-то бежал. Бежал, стремясь предупредить об этом своего господина. Силы покинули воина. В очередной раз, упав на землю Радон, попытался подняться, но вновь упал лицом в пыль. Палящее полуденное солнце, словно изощренный в своём деле палач, добило его. Перевернувшись на спину, воин потерял сознание. Логан уже был рядом с другом. В беспокойстве он быстро и со знанием дела осмотрел раны товарища, которого уважал и, как это ни странно, даже любил. Старый воин, когда-то не один год занимался обучением юного сына своего короля. Ни с кем из варваров Тара Логан не сблизился, так как с Радоном. Этот старый и преданный солдат стал ему гораздо ближе отца. Кемера Логан откровенно ненавидел. И смерть старика расстроила бы его, надолго выбив из равновесия… Не меньше чем на пару дней. Живущие войной не могут позволить себе роскоши долго горевать по тем, кто ушёл. Проводя свою жизнь в жестоких битвах, плечом к плечу со смертью, они в любой момент могли расстаться с жизнью и не слишком огорчались по этому поводу…

Убедившись, что друг жив, и в ближайшем будущем помирать не собирается, Логан попытался привести его в чувство, слегка растормошив. Когда попытка привести Радона в чувство путём зубодробительной тряски, потерпела сокрушительное поражение, Логан от души, конечно, не со всей дури, двинул ему в область лицевого отсека. Зубы старого арийца от удара громко лязгнули, но выдержали и остались при нём. Кулачные потасовки среди обитателей Славного города, являлись чем-то вроде спорта, так что их лица давно привыкли принимать подобные удары. Житель Империи от такого удара растерял бы все зубы, собственно и многие арийцы то же, но не Радон, чью мощь и выносливость превосходили только два человека: Кемер — ныне покойный и его сын — Логан. Застонав, воин открыл глаза. Помутневший взгляд Радона блуждал, словно у пьяного, ни на чём не задерживаясь. Получив в довесок пару пощёчин, старый вояка оклемался, слегка. Взгляд прояснился, пелена спала с его глаз, и взор воина остановился на жёстком, даже жестоком лице сюзерена. Словно из глубины глубокого колодца до его слуха донёсся голос господина: