Леонид Кондратьев - Торговец Страница 43

Сдирая в кровь пальцы, я скинул уже пустой короб и, рывком подхватив запасной, буквально за мгновение брякнул его на законное место. Остальные действия с исходящей жаром тушей крупнокалиберного пулемета делались на полном автомате, не отрывая взгляда от творящегося на поле локального филиала ада. В какой-то момент громкий щелчок вставшего на боевой взвод затвора вновь вернул меня к действительности, и я уже подумал начать стрелять прямо в эту подсвеченную пламенем тучу, как вдруг над клубами пыли и язычками огня, окрашивающими окружающее, распахнулись отсвечивающие багрянцем, блестящие черной чешуей крылья. Бросив рукоятки и заставив при этом пулемет заметно покачнуться, я рыбкой, приложившись при этом и о станину, и о брошенный короб, проехался по все еще дымящимся гильзам и, чуть не врезавшись головой в стоящий РПГ и схватив обе подрывные машинки, резко ударил ими друг о друга. Разбираться, какая из них подрывала не сработавшие противотанковые мины, а какая уложенные на поле в шахматном порядке МОН-50, было не то что некогда — смертельно глупо. Ведь мгновение, когда крылья дракона распахнуты и способны поймать большинство осколков направленных вверх МОНок, будет длиться не больше секунды.

Взрывы, способные остановить продвижение армии небольшой европейской страны, прозвучали громом небесным. Тысячи осколков и шариков шрапнели накрыли выделенные для всесокрушающего шквала секторы. Ударные волны, способные выжать как тряпку даже слона, рванули во все стороны от мест закладки адских машинок. И чешуйчатое воплощение смерти, перед которым все до одного монстры юрского периода просто жалкие котята, не смогло противостоять такому напору. С глухим утробным ревом тварь завалилась на спину и так и рухнула, придавив и наверняка переломав свои широкие крылья.

Ручейки алой крови заструились из многочисленных ран, а на месте ступни передней левой лапы осталась лишь измочаленные лохмотья плоти, извергающие настоящую реку парящей на прохладном горном воздухе жидкости.

— Готов? — спросил я неизвестно кого, медленно поднимаясь. — Ой, блин… танковая атака и то как-то легче переживается. Привычнее, по крайней мере.

— Не уверен, — ответ Аксимилиана я скорее прочитал по губам, чем услышал. А может, помог висящий в ухе амулет. — Я маг не из последних. Роткарррборобор тоже. По драконьим меркам. И с такими ранами, при эквивалентном их уменьшении, разумеется, я бы выжил.

Секунд пять мне потребовалось на осмысление.

"А может, Аксимилиан ошибается? — мелькнула в голове заполошная мысль. — Или магическая физиология этих тварей отличается от аналогичной у чародеев?" Вылетевшая откуда-то из-за спины белая стрела ударила в голову чудовища. И застряла там, не нанеся, впрочем, ощутимого вреда. Вслед за ней раздался треск ружья, подаренного эльфийке. Попала она или нет, не знаю. Различить среди покрывавших монстра ран новую не мог бы никто.

Но, как бы в ответ на попытки произвести контрольный выстрел, чешуйчатая туша дрогнула и заворочалась.

— Ой! — только и сказал я, испугавшись в единый миг, как девственница в первую брачную ночь, увидевшая жениха в неглиже, после чего рванул к пулемету. Но дракон успел раньше. Не вставая из своей явно неудобной позы, он что-то прорычал, и камни, развороченные взрывами, вдруг взлетели в воздух и стали кружиться вокруг него в безумном хороводе. Огненный шар, посланный волшебником, они перехватили, и пламя лишь слегка лизнуло издырявленный бок чудовища, не нанеся ему дополнительного вреда. Мои пули, прекрасные, крупнокалиберные, калибром четырнадцати с половиной миллиметров, тоже увязли в этом порхающем бронежилете! Булыжники вставали на пути летящей к раненой твари смерти. И крошились в пыль. А все же пролетевшие сквозь них пули, становились куда менее убойным аргументом, а иногда и вообще уходя в рикошет.

Дракон встал. И столько было величественной мощи в его раненом, но не сломленном теле, что жалкий мираж, призванный отвлечь внимание в начале боя, при всей своей громоздкости потерялся бы на его фоне. Новый раскатистый рык — и кровь, толчками выплескивающаяся из ран, мгновенно остановила свое движение. Обрывки плоти на ноге, к счастью, не превратились в новенькую конечность. Да и тонкие кости в крыльях на место явно не встали и не срослись.

— ВЫ ПОПЛАТИТЕСЬ! — на вполне человеческом языке провозгласил монстр, после чего замер в неподвижности, лишь слегка вздрагивая под ударами моих пуль, ослабленных летающими каменюками. Те, что выворотило взрывом, давно кончились. Но на место их из земли лезли все новые и новые. Затвор клацнул. Я сглотнул враз пересохшим горлом. Роткарррборобор, насколько мог, расправил крылья, раскрыл пасть и приготовился выдать очередной рык-заклинание, но внезапно совершенно неподобающим образом для существа его габаритов взвизгнул и схватился правой лапой за кончик вытянутой морды. В уши ткнулся негромкий (после взрывов и пальбы из пулемета-то!) треск винтовки. Молодец, ушастая! Попала ему прямо в нос! Правда, лучше бы в глаз… хотя до мозга простая пуля все равно бы не дошла, а бронебойных у тебя вроде и нет.

Все это я успел подумать, бросаясь к смирно лежавшему на протяжении всей схватки РПГ и мечтая только об одном: "Успеть!". Ну не сможет же эта ящерица чешуйчатая драться с пробитой головой или нафаршированным осколками сердцем? Не сможет… ведь правда?

Дракон наконец-то смог завершить свое заклинание. С неба, мгновенно затянувшегося тучами, вниз ударил тугой хобот смерча, по бокам которого то и дело били в землю молнии. Волосы встали дыбом. И не только от ветра. Но жадная пасть стихии не смогла до меня дотянуться, проскрежетав по алой пленке, метнувшейся ей навстречу. Я перевел взгляд на ее источник и чуть не выругался от изумления. Аксимилиан стоял, воздев к небесам правую руку и нещадно кромсая ее зажатым в левой ладони кинжалом. И именно его кровь сдерживала ярость враждебной магии.

Спросите, что простая селянка может делать в полулиге от того места, где группа явно сумасшедших существ убивает дракона? Все просто — охочусь на одного из охотников. Ну, а иллюзия платьица простой селянки, конечно, немного мешает, но еще больше мешает эта долбаная корзинка, взятая для дополнительной маскировки. Так сказать, последний штришок. Ведь никто не подумает, что очаровательная глупышка с поразительно синим и максимально глупым взором способна в мгновение ока извлечь из вот этой самой корзинки сдвоенный арбалет и после слившихся в один выстрелов моментально спрятать его обратно. Тем более что для всяких любопытных стражников имеется качественная иллюзия полной пустоты той самой корзиночки.