Максим Далин - Лестница из терновника-3. Прогрессоры Страница 43

Кирри учился быстро, старался быть внимательным и аккуратным, боялся сделать что-то не так, хотя точно знал, что Илья не накажет за ошибку. Открывающиеся перед ним картины жизни в давние времена так интересовали Кирри, что он отдавал работе почти всё своё время — как дома, среди людей, в родном племени, разве что работа была куда интереснее и сложнее. Чужим это нравилось. «Его ай-кью удивительно высок для дикаря», — говорила немолодая рыжая женщина, прилетавшая фотографировать выцарапанные на стенах пещер рисунки — это означало, что Кирри кажется ей умнее, чем она ожидала. Но в действительности Кирри просто сбежал в работу.

У него не было ничего, кроме работы. И не было надежды.

Иногда, в свободные часы и в добром расположении духа, Илья учил Кирри драться без ножа, используя приёмы чужих. Это было весело, так весело, что после таких игр у Кирри горели щёки, а жизнь казалась счастливее… но момента приложить новые умения не находилось. На горной станции чужих, где работали, сменяя друг друга, археологи, палеонтологи, ксеноантропологи и биологи, у Кирри не было ровесников-юношей, а девушки, обожавшие его и тискавшие при любом удобном случае, вызывали только одно желание: незаметно улизнуть раньше, чем чужая заметит его смущение, переходящее почти в злость.

Чужие женщины были чьи-то. Они трогали других точно так же, как Кирри, так же прижимались грудью, так же теребили волосы, они не собирались ничем рисковать ради любви, не понимали, как бой и метаморфоза связывают людей кровавым узлом, они были легки, как перекати-поле, им хотелось веселиться и было всё равно… Смесь влечения и гадливости заставляла Кирри превращаться в собственную тень, когда он видел чужую в хорошем настроении. Он был уже взрослый, уже давно взрослый — но инстинкт отталкивал его даже от самой привлекательной чужой женщины, которая была всего лишь половиной желанного целого.

Только однажды, осенним утром, когда пустыня остыла до хрустящего холода, в душе у Кирри вспыхнуло что-то, смутно похожее на влечение к чужому: авиетку с новыми учёными привёл молодой чужой, почти ровесник Кирри, высокий лохматый парень с синими глазами — который на мгновение показался Кирри, уставшему от одиночества, очень похожим на человека.

Кирри не стал провожать прилетевших в жилой сектор. Он поставил на песок контейнер с химикатами для обработки и консервации образцов и подошёл к авиетке, закинув копну кос за спину, чуть улыбаясь.

Чужой, что-то делавший с сенсорным блоком, повернулся к Кирри лицом.

— А, — сказал он весело, но с непонятной интонацией, — это ты — Кирька-сокровище? Ну и развели же они тут виварий! Ты им сколько тем для диссертаций подкинул, а, экспонат?

Кирри моргнул — ему будто чашку воды в лицо выплеснули.

— Я не экспонат, — сказал он тихо. — И не из вивария. Я — не животное. Я работаю с Ильёй.

— Да я понял, — чужой улыбнулся широкой яркой улыбкой. — Работаешь у Ильи белой мышкой. Классная футболка. Ты похож на девочку из глянцевого журнала. Ты больше мальчик или больше девочка, а, Кирька?

— Я не дрался, — сказал Кирри, которого кинуло в жар.

— В смысле — не знаешь? Тяжело тебе, наверное, живётся, эволюционный вывих, — тон у чужого был насмешливо сочувственный. — Эй, убери руки от оружия — я без оружия, если ты не заметил! Напрасно твой Илья тебе разрешает таскать этот стеклянный ковыряльник — с тебя же станется кого-нибудь прирезать… Ты ведь из дикого племени, да? Не из города даже?

Кирри снял ладонь с рукояти своего старого обсидианового кинжала, с которым его ничто не заставило бы расстаться, и усмехнулся. Стыд прошёл — накатила досада и злость. Он показал чужому пустые ладони — и скрестил руки на груди.

— Не беспокойся, пожалуйста, — сказал Кирри, подчёркнуто тщательно выговаривая русские слова. — Твоё мужское естество останется при тебе. Я знаю, как вы устроены. Без него ты — ноль без палочки, поэтому и паникуешь при виде простого ножа.

Теперь щёки вспыхнули у чужого. Он швырнул на сиденье авиетки анализатор, резко повернулся к Кирри, и ноздри его раздулись, как у дикого быка перед схваткой:

— Ты что, вообразил, что я тебя боюсь?! Да я боюсь случайно из тебя душу вытряхнуть — меня потом антропологи с дерьмом сожрут! Ты же у них ценный экспериментальный образец, ручной абориген! Как же Илья тебя приручил? Колбасой приманивал?

Кирри отстегнул пояс с ножнами и бросил его на песок.

— Нет никакого смысла с тобой драться, — бросил он презрительно. — Победа или поражение — без разницы. Ты просто мужской член, приделанный к пустоте.

— А ты — просто озабоченная девица, у которой по ошибке есть лишние детали! Куколка! Знаешь, одна художница на орбитальной станции делает кукол в виде нги! Всем девочкам очень нравится, сюси-масюси… наверное, на Земле это скоро в моду войдёт!

Кирри рассмеялся.

— Ах вот в чём дело… люди-нги нравятся твоей подруге! Больше, чем ты, да? А ты не знаешь, что нужно сделать, чтобы женщина позволила тебе до себя дотронуться, да? А она тебе не говорит? Послушай, это очень смешно! Наверное, она позволяет это другим… послушай, она наверняка и мне бы разрешила!

— Ну да, конечно! Ты же такой миленький, жаль, что не мужчина! — бросил чужой сквозь зубы, а Кирри, сознавая, что каждое новое слово раздражает чужого всё сильнее, продолжал:

— А ведь понравиться женщине так просто! Если бы ты не был пустым внутри, ты чувствовал бы, что от тебя ждёт женщина. Жаль, что тебе это недоступно. Это ты — эволюционный вывих. Наверное, очень плохо, когда, кроме гонад одного сорта, нет ничего, да?

Чужой рванулся вперёд, чтобы схватить Кирри за грудки, но Кирри ждал этого и увернулся. Чужой фыркнул, как взбешённый буйвол, и его кулак скользнул Кирри по скуле. Кирри чуть растерялся, думая, можно ли делать с чужим то, чему его учил Илья — ведь это удары для врагов, а не для учёных или пилота со станции — и еле успел уклониться. Чужой злобно рассмеялся — Кирри принял решение и врезал ему в челюсть, разбив костяшки пальцев…

— Вы что, с ума посходили! — рявкнул Илья под самым ухом.

Бойцы отпрянули друг от друга, тяжело дыша и всё ещё сжимая кулаки.

— Стас, тебе делать нечего? — продолжал Илья, подходя. — Что случилось?

— Таких аборигенов в клетке держать надо, — буркнул Стас. — Ты, я слышал, хочешь его на Землю взять, а он и тут на людей бросается. Я, знаешь, не этнограф, чтобы подбирать ключи к аборигенскому непостижимому внутреннему миру. И на Земле не все будут этнографами, так что подумай хорошенько, стоит ли.

— Ты чего задираешься, зайка? — спросил Илья у Кирри, резко сменив тон.