Оружейных дел мастер (СИ) - Данков Влад Страница 44

Данила упер голову в локти. Все осложняется тем, что какую классную пищаль ты ни сделай — преимущества от передового вооружения можно будет получить только в одном сражении. К следующей битве враг уже переймет все новаторские идеи. Гранаты принесут победу — но лишь однажды, есть высокая вероятность, что гоблины поймут, как они устроены, даже не получив в руки целый экземпляр. Разумеется, при условии, что они пока еще не имеют оных.

И дождь можно будет использовать лишь один раз, увы. Обжегшись на дожде –

парадоксально звучит, к слову — ублюдки сделают выводы. А дальше — простейшее решение в виде зонтов.

Инженер взял с тарелки пирожок и откусил, запив кофейным напитком. Напиток, конечно, на кофе не похож вообще никак, но бодрит, а это главное: впереди ждут бессонные ночи.

Расклад, на самом деле, и правда плох. У противника перевес в живой силе, производственная база у него наверняка уже налажена, примитивные танки пока что непобедимы, плюс неизвестное число козырей в рукаве. У Данилы — только масса передовых для средневековья конструкторских решений, и применить любое из них –

значит отдать противнику, который пока что и так опережает по новинкам, будь то недотанк или доспех повышенной прочности. И любая победа может оказаться пирровой, потому что хитрый враг всякую новинку возьмет себе на вооружение, а на каждую уловку будет знать противодействие самое позднее к следующему бою.

Вывод напрашивался только один: в длительной войне перспективы не самые радужные. Чтобы победить серых уродцев, необходимо выманить их на решительное сражение и учинить сокрушительный разгром. Это, как минимум, позволит сохранить секрет оперенных пуль. Идеальный вариант — генеральная битва под дождем с применением ручных гранат, но это вряд ли осуществимо.

Данила вздохнул и отправил в рот остатки пирожка. Как ни жаль ему выкладывать мощный козырь — противопехотную гранату — за малозначащую победу, а придется.

Король прав: люди, потерпев кровавый разгром от нечестивого оружия, не пойдут на битву без веры в победу. Надо доказать, что и они способны малым числом разбить вражье полчище. Первая победа если и не нанесет врагу больших потерь, то хотя бы вернет людям веру в себя и в новое оружие.

Однако этот временный успех никак не изменит того факта, что ему, Даниле, придется играть на хитрость против врага, заведомо опережающего по этой самой хитрости. Ему по-прежнему нужно противотанковое оружие, это раз. Артиллерия — очень возможный козырь, который враг пока держит в секрете, значит ему и самому нужна артиллерия. Что-то типа торсионной метательной установка, баллиста там, или тот же онагр, приплюсовать к этому фитильную гранату — вот и артиллерия. Вопрос в том, как обстоят дела с осадными машинами у гоблинов: если оные у них есть, то, узнав концепцию гранаты, они стопроцентно додумаются метать ее катапультой. И потому в плане артиллерии серых не обогнать, максимум, что получится — это не дать обогнать себя.

Данила взял с тарелки новый пирожок, откусил и принялся меланхолично работать челюстями. Выиграть войну быстро будет реально, если найдется хоть что-то, чего гоблины не смогут перенять. В противном случае он, Данила Разумовский, рискует застрять в этом мире надолго. Черт.

Минут через пять, решив позвать слугу и потребовать еще пирожков, инженер встал, со стуком поставил на стол опустевший бокал и внезапно замер. Стук бокала по столу пробудил в голове некоторые ассоциации. Стук. Удар. Удар… Эврика!

Капсюль.

Маленький сукин сын, медная плошка с гремучей ртутью внутри, залитой каплей клея или лака. Капсюльное оружие даст, во-первых, эффект всепогодности. Во-вторых, применение капсюля вместо фитиля позволит существенно сократить количество пороха в заряде или же повысить его мощность при том же весе. В-третьих, это первый шаг к многозарядному скорострельному оружию. Производство унитарных патронов –

нереально, но первые капсюльные револьверы прекрасно обходились и без них: в каждую камору барабана насыпался порох, запрессовывалась пуля, во избежание поджога спереди камора замазывалась пушечным салом, на брандтрубку надевался капсюль — и можно стрелять.

Данила забарабанил пальцами по столу. А ведь это действительно выход.

Остроконечные оперенные пули, гранаты, начиненные порохом, метательная артиллерия и даже настоящие литые пушки — изобретения простые, которые достаточно просто подсмотреть. Но вот капсюль фиг подсмотришь, нужно понять, как он изготавливается.

Надо знать формулу. И если развитой химии у серых гоблинов нет — капсюльного оружия им не видать. Правда, если алхимия Арлансии находится в зачаточном состоянии — не видать оного и Даниле.

Он встал, взял свой новый дублет и вышел, на ходу кивнув охраннику:

— Едем к министру алхимии.

Правда, уехать сразу не получилось: пришлось ждать Роктис, хоть и недолго.

Главный алхимик обитал неподалеку от дворца, так что путь занял немного времени.

Данила постучал в дверь, открыл слуга. После короткого объяснения он с поклоном пригласил гостей войти, а сам отправился за хозяином. Вскоре тот появился, не успев снять передник.

— Приветствую, — сказал Данила, — тут возник очень срочный вопрос. Мне надо знать, во-первых, есть ли у вас кое-какие компоненты. Во-вторых — осмотреть вашу лабораторию.

«Во-вторых» старому алхимику не очень понравилось, но деваться некуда, о том, что мастер-чужеземец получил от короля фактический карт-бланш, знали уже все.

— Входите, — пригласил он, — желаете вина? Перекусить с дороги?

— Нет, чем быстрее мы разберемся с этим вопросом, тем лучше. — Данила двинулся следом за алхимиком и задал первый вопрос: — у вас есть ртуть?

На выученном им языке «ртуть» прозвучала как «холодное жидкое олово».

Довольно закономерное название.

— Нету, зачем она мне? Но ее можно получить, пережигая киноварь.

— А киноварь есть?

— Можно достать. Ближайший карьер — в дне пути от города на запад.

— Мне понадобится жидкое олово, и много. Для начала — хотя бы десять мерок.

Алхимик пожал плечами:

— Вопрос только в рабочих.

— Хорошо, это я с королем утрясу. Второе, у вас есть?.. — он немного подождал, пока слово само прыгнет на язык, как это бывало раньше, но этого не случилось, видимо, тот мудрец в алхимии был не силен.

— Что именно?

— Вот блин, а я слова-то не знаю. Бурая прозрачная жидкость, в которой медная монета растворяется, а золотая — нет!

— Селитряно-едкий эликсир?

— Вы его добываете из селитры и медного купороса?

— Ну да.

— Он и есть. Его понадобится по весу в двенадцать раз больше, чем жидкого олова.

Алхимик схватился за голову:

— В таких количествах?! Тогда придется еще и за железным купоросом караван работников посылать…

— Значит, пошлем. Давайте я гляну, что у вас есть из лабораторной утвари.

Осмотр показал, что все необходимое имеется: фульминат ртути на самом деле можно произвести даже в домашних условиях, из оборудования наиболее сложная штука

— колба с так называемым обратным холодильником в виде трубки, и этого добра у алхимика нашлось навалом.

— Понадобится «водяная баня» для подогрева реакции — и таких комплектов оснащения надо много, чтобы быстрее производить…

— Что именно?

Данила ухмыльнулся:

— Пока секрет. Но вам, почтенный, понравится!

Т’Альдин осмотрел дерево и записал на листе бумаги его ориентиры: позже сюда придут заготовители и спилят. Всего в списке Т’Альдина восемь деревьев, которые уже отжили свое, если окажется недостаточно — найдет еще.

Он никогда не понимал, почему нельзя срезать первые попавшиеся деревья.

Переться полдня, искать старые, потом резать их, пилить на части, нести обратно… Масса ненужной работы, с его прагматической точки зрения. Но у поверхностных эльфов к лесу свое отношение, недоступное пониманию дроу. Странные они, считают лес своим домом, а дома, обычные домики из дерева — всего лишь обителью. Это как если бы Т’Альдин считал своим домом не родовое поместье, а все Подземье целиком. Странно.