Осень бедствий (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна Страница 44

Закон Дикого Запада в действии. Закон Дикого Запада - действенен!

Яна честно предложила подонкам убраться дальше, чем она видит. Но ее словам не вняли. Увы.

Первую пулю получил тот, кто стоял ближе других к Яне. Вторую тот, кто был ближе к пострадавшему. Третья досталась третьему. Насмерть. А нечего дергаться, когда в тебя стреляют!

Яна целила в грудь, а попала в лоб. Мужик как раз пригнулся, собираясь броситься на ее, и словил пулю прямо в макушку. Целилась бы - так не попала! Судьба.

- Тебе, Хелла. Приятного аппетита.

Спасенный застыл памятником самому себе.

Яна цапнула его за руку.

- Ноги!!!

Сунула револьвер обратно в карман - и потянула за собой пострадавшего. Кто его знает... выстрелы все же. Городовых тут с начала революции нет, но мало ли кто набежит на поживу?

Лучше убраться с места происшествия.

Борха двигался за женщиной, как сомнамбула. Ноги переставлял, но разум включился намного позже, в какой-то забегаловке.

Яна лично поставила перед ним рюмку с выгонкой.

- Пей!

Борха опрокинул ее - и охнул. Отправил в рот ложку квашеной капусты, выдохнул... в голове чуть прояснилось, потом тепло ударило в желудок, разошлось по телу, перестали дрожать колени.

- Спасибо вам, тора!

Яна скрипнула зубами.

Маскируйся, не маскируйся, а в ней за версту узнают тору. И это не волосы - косу она убрала под куртку. А что тогда?

- Не за что. Пойдем, провожу до дома. А то опять прицепятся...

- Тора, вы...

- Вооружена и очень опасна, - хмыкнула Яна, вспоминая плакаты.

- Вы мне жизнь спасли!

Яна пожала плечами. Спасла - и спасла, не все ж ей убивать? Пусть и доброе дело на ее счет запишется.

- Все в порядке, жом. Не переживайте так, все будет хорошо... вот, выпейте еще рюмку - и я провожу вас до дома.

Борха послушно хлопнул еще одну рюмку.

Непьющему эфрою хватило.

И адрес назвал, и разрешил Яне себя провожать, и всю дорогу жаловался на родных.

Не понимают!

Уезжать не хотят!

Он разрешение достал! Деньги на отъезд есть! Что еще нужно!?

Нет, не хотят... а свою голову людям не приделаешь. Но как это обидно, когда родные тебя не понимают! Как больно!

Как несправедлива жизнь!

- Нини, можешь порадоваться.

- Да?

- Может быть, на днях ты уедешь.

- Куда? Яна!?

- В Свободные герцогства. В Альден. Советую.

- Яна!

- Ты против эфроев ничего не имеешь?

- Эф-ро-ев?

- Ага. Поедешь с ними. Перекрасим тебя, загримируем, и поедешь.

- Яна, это немыслимо!

- Можешь оставаться. Погибнуть здесь, оно куда как лучше. И главное - так благородно! Может, потом даже канаву позолотят!

- Какую канаву?

- В которую твой труп сбросят! Золотым забором обнесут и зевакам показывать будут.

- Ты злая...

- Не я такая, жизнь такая.

Нини надулась, но Яна не собиралась обращать внимания на ее нежные чувства. Лапами грести надо, лапами! Надо уезжать - поедешь! Хоть чучелом, хоть тушкой, как в том анекдоте! И с эфроями, и загримируешься, и по-эфройски заговоришь! Понадобится - еще не так раскорячишься!

Но раз уж девчонке требуется время, смириться с обстоятельствами - пусть. Получит она пару дней, а потом Яна впихнет ее в поезд - и переведет дух.

Хоть один человек из жизни Анны будет в безопасности. И можно будет рвануть в Звенигород.

- Творец, прими душу чада своего в ладони свои, обереги ее и сохрани для долгой дороги...

Поминальная молитва читалась с душой.

Старенький священник молился за несчастного императора и его семью, и сам чуть не плакал.

Как же так?

Как же это?

Тор Изюмский не плакал. Не клялся отомстить, не ругался, не...

Он был занят. Он слушал доклад.

Да, стоило бы отдать последний долг мертвому императору, но Петер УЖЕ мертв, ему уже все равно, а под началом тора живые люди. Которые от него зависят.

Значит - нужна информация. Вот, ее для тора и добыли.

Картина складывалась интересная.

Петер с семьей и несколькими доверенными слугами, не бросившими господина в беде, жил в небольшом доме, за городом. Выезжать им не разрешалось, продукты доставляли на дом...

Потом приехал человек из Звенигорода. И с ним несколько вооруженных (доверенный сказал - оборуженных, но сути это не меняло).

Зачем?

А вот затем.

Император - это не просто человек, это символ. Поди, найди того, кто руку на символ поднимет! Здесь провинция, здесь нравы не настолько вольные.

А в столице кого хочешь найти можно. И руку поднимут, и ногу...

Итак, приехали вооруженные люди, поехали к императору - и пропали. Кто-то их всех перестрелял. И император тоже погиб. И его семья.

И - как?

Как что произошло? Кто-то был в доме - посторонний? Кто-то спас нескольких дочерей императора? Вроде как двоих не хватает...

Или не спас, а просто увез тела?

Тору Изюмскому, что интересно, доставили семь тел.

Император, императрица и пятеро дочерей. Слуг тоже доставили, но отдельно.

Освобожденцы стараются исключить все возможности? Сделали все, чтобы предотвратить появление самозванцев?

Или...

Сделали все, чтобы не поверили настоящим правителям.

Тор Изюмский побарабанил пальцами по стене. Сложно, м-да....

И что делать? Как быть?

Хотя он и так знает.

Отпеть и похоронить несчастных.

И отправить телеграмму знакомому. Известие о гибели императорской семьи заинтересует людей. Главное, подать все правильно.

И начать поиски.

Говорите, второй машины не было рядом с домом? А куда она уехала? Где заправлялась?

Для машины нужен керосин, его надо где-то покупать... хотя по этим следам не пройдешь, керосин нынче товар ходовой. Если кто машину видел... надо разослать людей...

Но если императорскую дочь - пусть одну! - увезли на машине, могли и догадаться никому ничего не показывать. Пришел человек, купил керосин, а машина ждет в лесочке, или еще где...

Как это все сложно!

А еще...

Императора убили.

Страна полыхнет, узнав об этом. И не освобожденцам потушить тот пожар. Но если есть кто-то из его семьи...

Кто-то есть...

Кто-то жив...

Определенно, иначе бы освобожденцы на переговоры не пошли. А значит, надо известить всех. Пусть ищут, пусть знают...

Тору Изюмскому предстояло много работы.

Русина, Звенигород.

- Что у нас с продовольствием?

Вот вопрос!

Создавая проблемы Петеру, Пламенный не учел, что последствия разгребать придется ему. И...

Крестьяне собрали урожай.

Сложили в амбары.

И - все.

Ярмарки не проводились - опасно. Зерном не торговали - не получается. Нет покупателей, не на чем его вывозить... заводы потихоньку вставали, города сами себя никогда не обеспечивали, а подвоза из деревень не было... в городах может начаться голод.

Ладно, все города Пламенного не интересовали. Но Звенигород, в котором он и сам располагался?

Он взлетел на волне бунта, а вторая волна может накрыть его с головой - и утопить.

И что делать?

Вариантов было два.

Либо налаживать хозяйство - долго и тяжко.

Либо принять меры сейчас. А именно - послать... продотряды, к примеру. Которые поедут по деревням, выгребая все зерно... конечно, с приказом заплатить, он же не зверь! Правда, платить особо и нечем, но позднее - обязательно.

Вот, выписать долговые обязательства, которые можно будет обналичить в следующем году... или через пару лет.

А еще хорошо бы ввести карточную систему и спецпайки. И поощрять особо отличившихся. Веселее работать будут!

Все равно торов теперь нет, крестьяне им ничего не должны, считай, их от кабалы избавили. Вот и пусть помогут своим освободителям!

Жом Пламенный подумал пару минут, потом коснулся колокольчика.