Евгения Евстра - Отступница Страница 44

— Петуха не выпустим вообще, — мрачно сказал, отряхиваясь и сворачивая карту, оборотень. — Сам его потащишь!

Я злорадно улыбнулась.

Глава 9

Из леса мы выбрались раньше, чем предрекал Волтивер. Быть может потому, что шли молча и сосредоточенно. Желание разговаривать у меня отпало. Зато накатило предчувствие какой-то гадости впереди. Единственный кто периодически болтал, так это Эммануил, объясняя петуху свое мнение о нем в частности и всем курином роде вообще. Птица, сферу с которой ангел нес в руках, мрачно вслушивалась и периодически сужала коричневые глазки. Видимо, запоминая на будущее.

Площадь я заметила издалека. Почему-то поначалу приняв ее за базар — слишком много народу там толпилось. Чем ближе мы подходили, тем хуже мне становилось. Толпа была не просто большая — огромная. На одном краю площади возвышался деревянный помост, с высоким столбом посередине, подозрительно напоминающий позорный. Может там и виселица где припрятана? Для особо незадачливых посвящающихся?

— Эту площадь иногда используют для принесения наказаний, — проследив за моим взглядом, сказал Волтивер.

— Мне как-то не по себе, — призналась я оборотню, забыв про свою обиду.

— Не бойся. Все должно быть хорошо, — не слишком уверенно сказал Волтивер.

— Я не то чтобы боюсь, просто у меня такое чувство, что эта толпа меня съест. Зачем они собрались?

— А кто откажется за просто так посмотреть увлекательное зрелище?

— Я бы отказалась…

— Не сомневаюсь. Вот этим ты от них и отличаешься.

— Волтивер… — я глянула на мужчину, — ты ведь тоже верфомаг… Тебя очень сильно… не любят?

— Бывает, — как-то слишком спокойно отозвался Волтивер. Я вздрогнула, но промолчала. Продолжать разговоры дальше не было смысла — мы вступили на площадь…

Толпа, в которой я разглядела не только людей, но и представителей каких-то других рас, встретила неоднозначно. Увидев Волтивера — недовольно, опасно заурчала, плотно смыкаясь и оттесняя нас обратно. На меня — спутницу отрицательного героя — смотрели как на прокаженную, мешая ненависть с откровенным отвращением.

Зато Эммануил оказался в почете. При виде молодого светловолосого мужчины в небрежно распахнутой белоснежной рубахе и с крыльями за спиной женская половина «собрания» восхищенно заахала, мужская благоговейно притихла.

Видимо, посланники неба доселе обходили Лаосен стороной, а посему явление ангела народу произвело неизгладимое впечатление на участников сборища. К тому же, перемирие заключено недавно и довольно шатко, а в Рай хочется всем…

Толпа расступилась широким коридором, пропуская Эммануила вперед, к помосту. Даже висящий на поясе нимб и сфера с петухом в руках народ ничуть не смущали. Наоборот, откуда-то из середины послышался истерический женский взвизг:

— Это он у меня птицу и рубаху покупал! Он!!! А вы не верили!

Ангел неуверенно оглянулся на нас и пошел вперед. Я шагнула следом и почти тотчас же натолкнулась на потного толстого мужика, заступившего дорогу:

— А ты куда! — рявкнул он, обдавая меня перегаром, — Тебе тут не место!!!

— А может тебе тут не место? — холодно поинтересовался у него Волтивер.

— А уж тебе и подавно!!! — нарочито громко заорал мужик, озираясь в поисках помощников, — Вы посмотрите, кто явился!!!

Толпа зашевелилась, надвигаясь. Отовсюду послышались проклятия. Я испуганно оглянулась — бежать было некуда. Да и Волтивер не собирался отступать.

— Хочешь бросить мне вызов? — спокойно спросил оборотень, сгребая мужика за шкирку.

Народ неожиданно затих, расступаясь и алчно наблюдая за развитием событий. Побледнев, «противник» отрицательно замотал головой. Волтивер досадливо поморщился и выпустил его.

— Да кто ж верфомагу в своем уме вызов-то бросит, — зашипел, опомнившись, шлепнувшийся под ноги мужик, и уже в полный голос заорал. — Ты же отступник! На твоей стороне тьма! А вот ты попробуй на меня напасть, попробуй! Ну, давай: ударь магией, используй ипостась против безоружного человека! А я потом посмотрю, как ты от Магического суда отвертишься! И тебя осудят, и, — в меня уткнулся корявый палец, — девку твою продажную припрягут!

Ударила я. Причем не ипостасью и не магией (понятия не имею, как это делается), а просто ногой — благо ухмыляющаяся в кривозубой улыбке рожа находилась в пределах досягаемости.

— Не сдержалась, — все еще кипя от злости, объяснила я толпе и глянула на сплевывающего кровью мужика, — Я-то здесь вообще не причем! Зачем было обзывать?

— Ну, все!!! — выдохнул мерзавец, тяжело поднимаясь на ноги. Волтивер тут же шагнул вперед, запихивая меня к себе за спину, вопросительно изогнул бровь. А я поняла, что так просто мы отсюда не выберемся…

Внезапно над площадью взвился сноп искр, медленно переплавляясь в огненную спираль, заставив народ обернуться.

— Успокойтесь! — прогремел мучительно знакомый голос, в котором я через мгновенье узнала Архипа.

Спираль резко развернулась, и светящаяся нить скользнула под ноги толпе, заставляя людей невольно расступиться. На месте образовавшегося пространства тут же начала ткаться широкая тропа, сдерживая людей полупрозрачными стенами, пока не подошла к нам вплотную. Не теряя времени даром, Волтивер быстро вскинул руки, распыляя кончик нити золотистой пылью прямо перед нашими лицами и, пользуясь замешательством толпы, ловко впихнул меня в «коридор».

Мы шли сквозь толпу, а народ прямо-таки бился в бессильной злобе, отовсюду слышалось гневные выкрики, проклятья. Особенно старался давешний мужик, не затыкаясь ни на секунду и вопя все громче — придумывая все новые и новые подробности так и не состоявшейся схватки.

— Ты часто здесь бываешь? — спросила я оборотня.

— Не так уж, но приходится.

— И что, так всегда?

Мужчина нахмурился и неопределенно кивнул, из чего я сделала вывод, что происходящее сейчас всего лишь цветочки.

— Ужас… — пробормотала я, и все же попросила: — Волтивер, а покажи свой Знак…

Оборотень искоса посмотрел на меня, но отпираться не стал. Просто расстегнул и закатал рукав рубашки, открывая правое запястье. Я глянула и осознала, что длинные рукава, похоже, навсегда станут и моей привилегией, поскольку демонстрировать такой Знак в Чароне станет лишь сумасшедший. Вокруг запястья Волтивера обвилась пугающе черная с золотистыми прожилками вязь, каплями металла выступающая прямо из кожи. Внутри широкой, окаймленной зазубренными краями полосы переплетались между собой волчьи силуэты, лапы которых утопали в темном пламени, а оскаленные морды были молитвенно воздеты к замысловатому плетению неизвестной мне, но явно предостерегающей фразы. Я передернулась.