Дэвид Дрейк - В сердце тьмы Страница 44

Шакунтала тут же ответила:

— Нет. Сейчас Кунгас впервые находится в моем присутствии с тех пор, как вас освободили от охраны моей персоны в Гвалияре. Я ни разу не разговаривала с ним с того дня. — Она произносила слова резким тоном — Но какова цель твоего вопроса, Куджуло? Вас никто не считал дураками. Малва считали дураками, и их обвели вокруг пальца. Да и не я сама, а самый большой хитрец в мире — иностранный полководец Велисарий.

Все кушаны зашевелились и повернули головы. Велисарий воспринял это, как сигнал, и шагнул вперед, чтобы встать перед ними.

— Кунгас никогда не был участником заговора, — твердо заявил он. — Как и ни один из кушанских солдат.

Тогда он улыбнулся, и кушаны, увидев эту странноватую знакомую улыбку, внезапно поняли, насколько она на самом деле хитрая.

— На самом деле хитрость требовалась из-за вас, — продолжал он. — Рао никогда не смог бы спасти принцессу, пока ее охраняли вы. Даже для него задача была невыполнимой.

Он замолчал, позволяя гордости погреть сердца кушанов. Как и Шакунтала, он прекрасно знал: уважение — ключевой момент для завоевания этих людей на свою сторону.

— Поэтому я убедил Венандакатру — или по крайней мере мне так говорят, сам я в тот вечер очень сильно напился и мало что помню из нашего разговора, — что кушаны являются самыми похотливыми людьми на земле. Настоящие сатиры, причем особенно любят и умеют совращать девственниц.

По рядам кушанов прошел смех.

— Очевидно, мои слова пали на благодатную почву, — полководец почесал подбородок. — Боюсь, господин Венандакатра готов верить в самое плохое о других людях. Может, лучше сказать, готов предполагать, что другие люди подобны ему.

В шатре прозвучал гораздо более громкий смех. Веселый смех, кушаны смеялись над ошибкой великого господина. Горький смех, потому что этого господина не случайно называли Подлым.

Велисарий пожал плечами.

— Остальное вы знаете. Вас бесцеремонно освободили от охраны Шакунталы и заменили жрецами Махаведы и палачами махамимамсами. Именно им и пришлось столкнуться с Пантерой Махараштры, когда он пронесся по дворцу.

Все веселье исчезло.

Теперь лицо римского полководца было таким же жестким, как обычная железная маска Кунгаса.

— Кинжал, которым воспользовался Пантера, лишая жизни этих зверей из малва, привезен из моей страны. Отличный кинжал, изготовленный нашими лучшими ремесленниками. Я привез его в Индию и проследил, чтобы он попал в руки Рао.

Его лицо смягчилось, вернулась часть обычного юмора.

— Малва, как мы и планировали, подумали, что императрица убежала вместе с Рао. И они отправили в погоню тысячи раджпутов. Но Рао был один, и поэтому ему удалось от них скрыться. Мы знали, что у императрицы недостаточно навыков и умений, чтобы сделать то же самое. Поэтому, как мы и планировали изначально, Рао оставил ее во дворце, спрятав в шкафу в гостевых покоях. Когда мы приехали через два дня, мы спрятали ее среди наложниц принца Эона.

Он посмотрел сверху вниз на Кунгаса. Командир кушанов встретился с ним взглядом. Его лицо ничего не выражало.

— Кунгас об этом ничего не знал, не больше, чем кто-либо из вас. Это правда. Но в тот день, когда мы покидали Гвалияр, направляясь в Ранапур, я считаю, он узнал императрицу, когда мы проводили ее в паланкин принца Эона, установленный на слоне. Однако я не уверен, потому что он мне ничего не сказал, как и я ему. Мы никогда не обсуждали этот вопрос в дальнейшем. Но я считаю, что он узнал ее. И по своим собственным причинам решил промолчать.

Куджуло уставился на своего командира.

— Это правда? — спросил он.

Кунгас кивнул.

— Да. Все было именно так, как говорит римлянин. Я ничего не знал про их план. Но я узнал Шакунталу. В тот день, когда мы покидали Гвалияр, направляясь в Ранапур, как он и сказал.

— Но почему ты молчал? — спросил Куджуло.

— Ты не имеешь права задавать этот вопрос, — ответил Кунгас. Его тон, если это возможно, стал еще жестче, чем его лицо. — Ты можешь спрашивать о моих действиях, как твоего командира, Куджуло, и требовать отчета в них. Но ты не имеешь права допрашивать меня.

Куджуло слегка отпрянул назад. Казалось, все кушаны стали меньше ростом.

Кунгас резко рубанул воздух.

— Кроме того, это глупый вопрос. Сегодня вечером ты, Куджуло, можешь принять другое решение. Но не притворяйся, что ты не понял моего. Если тебе в самом деле нужно задать этот вопрос, то ты — не мой родственник. — Его железные глаза прошлись по всем кушанам. — Это касается всех вас.

По шатру пронесся тихий вздох. Внезапно один из кушанов, сидевших ближе к задней части шатра, усмехнулся.

— А почему бы и нет? — спросил он. — Меня тошнит от малва. Тошнит от их надменности, от лая йетайских собак, усмешек раджпутов.

Еще один кушан согласно проворчал.

— В любом случае нам судьбой предначертано умереть, — сказал третий тихо. — Лучше умереть почетным императорским охранником, чем вьючным животным малва.

— Я не потерплю таких разговоров, — проворчал Кунгас. — Нет такой судьбы. Есть только острие хорошего меча и умение человека, который держит этот меч за рукоятку.

В этот момент Усанас тихо вошел в шатер. Он оказался как раз вовремя, чтобы услышать замечание Кунгаса.

— И ум человека, командующего солдатами! — добавил Усанас.

Куджуло искренне рассмеялся. Глядя на императрицу, кивнул на Велисария.

— Насколько я понял, императрица, этот человек — один из твоих союзников. — Куджуло замолчал, вдохнул воздух и принял решение — Теперь — один из наших союзников.

Быстрый коллективный возглас означал, что все кушанские солдаты приняли решение. Куджуло продолжал.

— Он, определенно, большой хитрец и мастер строить хитрые планы. Но подобные хитрости доведут нас лишь до определенной грани. А он еще на что-нибудь сгодится?

Шакунтала надменно выпрямилась. Велисарий заметил, как его катафракты напряглись от злости. Он уже собрался заговорить, но, увидев, как Усанас пробирается вперед, расслабился.

— Кушанский солдат — очень большой дурак, — весело заметил давазз. — Он, наверно, спрашивает у голубей, как есть мясо, а у крокодилов — как летать.

Африканский охотник встал перед. Куджуло и уставился сверху вниз на кушанского солдата. Куджуло задрал голову и не отводил взгляда. Злость на Усанаса из-за сказанной им чуши начала затемнять лицо кушана.

— Почему ты спрашиваешь об этом императрицу Андхры? — продолжал Усанас — Что она знает о таких вещах? Лучше спросить у персов, которые выжили после Миндуса.

Злость прошла, ее сменила заинтересованность. Куджуло посмотрел на Велисария.