Эри Крэйн - Единство Страница 44

Расправленная кровать, висящее на спинке кресла платье горничной и сама служанка, закутанная в покрывало, на несколько мгновений лишили церковника дара речи.

— Конфуз, однако, — нервно улыбнувшись, выдавил Зоревар.

Глава 4. Откровения и тайны

То есть ты, маг Ордена Смиренных, признаешь, что напал на члена нашей общины и избил?

Волин исподлобья смотрел на стоящего на пьедестале перед ним бледного юношу. Казалось, подуй ветер, и он рассыплется грудой пустотелых костей, сейчас едва прикрытых одеждой и кожей, но в Убежище ветров не было.

— Признаю.

— Чем ты можешь объяснить свой поступок?

— Цейра пренебрег возложенными на него задачами командира отряда и поставил под удар всех членов команды, предпочтя удовлетворить свои личные интересы. Вследствие его поступка мой спутник получил ранение в бою с пещерным пауком, и его жизнь была поставлена под угрозу.

— И поэтому ты счел дозволенным устроить в Убежище драку? — седые брови старика нависли над глазами двумя мохнатыми гусеницами.

— Только ведь и драки никакой не было, хе-хе, — до Люфира донесся шепот присутствующих, сидящих в первых рядах.

Молодые маги Убежища без устали обсуждали позорный проигрыш всем известного балагура Цейры. В помещении, служившем местом собраний и разрешения споров, была хорошая акустика, и язвительные шутки долетали до каждого присутствующего, среди которых был и Цейра, зло стискивавший зубы и перекатывавший желваки.

— Но я вижу твоего товарища среди присутствующих, и он выглядит совершенно здоровым, — Волин заговорил громче, чтобы заглушить поднявшийся гул.

— Досточтимый Волин, — все обернулись на хрипловатый неровный голос Сааны, явившейся в душный Дом собраний в теплых башмаках и шали, намотанной поверх нескольких слоев одежды, обнимавших женщину, словно сухая луковая скорлупа, — я могу подтвердить слова этого Смиренного. Я лично осматривала огненного мага и обнаружила множественные внутренние повреждения, с которыми юноша не мог прожить больше дня.

— Тогда почему он все еще жив?

— Его раны зажили, — Люфир не хотел продолжать, но понимал, что так просто его не отпустят, а затягивать и без того долгое разбирательство не собирался. Каждая минута, проведенная стоя, давалась ему с трудом: добравшись до Дома собраний, где было назначено разбирательство по делу, он отдал Фьорду трость, без которой тело могло в любой момент предать его, сделай он неосторожный шаг. — Я их исцелил.

Волин вздохнул и опустил глаза на протокол собрания, который сам же и вел, зная, что на этот раз никакие слова не заглушат вспыхнувшую бурю голосов, пока присутствующие сами не утихнут. Старику были известны ответы на каждый из вопросов, заданных им сегодня, но законы Убежища обязывали его устроить общественное слушание.

— Ты заявляешь, что наделен силой излечивать других?

— Можно и так сказать.

— Думаю, не только мне сложно поверить в подобное, но и всем присутствующим, — Волин покосился на закивавших головами магов в зале, отметив всего нескольких, сохранявших хмурое выражение лица: среди них был Цейра, жаждущий справедливости, и приведенный Дэрком маг огня, Фьорд, — те двое, из-за кого и случился весь этот переполох. — Однако я не смею брать под сомнения слова Сааны. Если все так, как ты говоришь, Смиренный, твои способности будут невероятно полезны для нашей общины.

— Я вынужден отказаться, — без промедления ответил Люфир и тут же был освистан толпой мальчишек, быстро утихомирившихся родительскими подзатыльниками. — Чтобы исцелять, мне необходимо отдавать собственные жизненные силы, соизмеримые с объемами осуществленного лечения.

— Я вижу, — Волин еще раз взглянул на болезненно выглядящего мага и поджал губы, стоило ему представить реакцию Дэрка, оставившего старика присматривать за новичками. От проклятого ментального мага всегда была уйма мороки. — В таком случае, я не могу принуждать тебя к подобному. Надеюсь, восстановив силы, ты сможешь внести иной вклад в развитие нашей общины. Итак, я принял решение по данному спору. С этого момента, маг Ордена Смиренных считается полностью оправданным и освобожденным из-под надзора. Проситель, Цейра, лишается права быть назначенным командиром разведывательных и боевых отрядов до поры, пока его репутация не будет восстановлена. Собрание объявляю закрытым.

Последние слова Волин пробубнил себе под нос, зная, что они и так утонут в криках недовольства и возмущения, самый ярый из которых принадлежал Цейре. Маг собрался уже самолично свершить правосудие, и направился к Люфиру, но его задержала Бритта, в грубой манере советуя не совершать еще больших глупостей.

— Ты в порядке? — Фьорд появился рядом с лучником, с трудом преодолевшим три ступени, разделявших верхушку пьедестала и пол.

Огненный маг чувствовал себя обязанным Люфиру жизнью, и каждый раз глядя на юношу, меньше чем за сутки беспробудного сна превратившегося в ходячего мертвеца, Фьорд задыхался от чувства вины. Он хотел было помочь человеку, которого считал своим другом, но одного взгляда Люфира, не утратившего угрожающий холод, хватило, чтобы юноша попридержал свое рвение и молча отдал лучнику трость.

— Принес? — не успевшие выйти из помещения жители Убежища расступались в стороны перед ровным стуком дерева о камень.

— Да, конечно. У них здесь есть лавка, и мне удалось выторговать неплохую скидку, и то, только чтобы хватило всех моих небольших сбережений. Только я не понимаю, зачем тебе…, — Фьорд выудил из кармана переплетенную шнурком и вложенную в потертую обложку из кожи стопку желтых листов и чехольчик на пуговице, в котором лежало мудреное устройство для письма, изготовленное из найденных в пещерах минералов.

— Тебе и не нужно понимать.

Люфир забрал принадлежности для письма и остановился у входа в Дом собраний, оглядываясь и решая, с чего же начать. Теперь город Безвременья стал для лучника грандиозной книгой, заговаривающей с ним со стен зданий, лестничных пролетов и колонн. Столько слов, чей смысл в одночасье стал ему ясен, но нужно было выбрать точку, с которой он начнет свое изучение древнего города. Его тайна влекла Люфира не столько по велению Мориуса, сколько по его собственному желанию приблизится к еще одной стороне силы, недоступной кому-либо другому.

— Ну, конечно же, — проворчал Фьорд, искоса поглядывая на лучника. — И что ты теперь будешь делать? Хватит здесь стоять. Тебе лучше отдохнуть несколько дней.

— Мне начать слушать твои указки? — отстранено спросил Люфир, чье внимание привлекла оказавшаяся совсем близко надпись: «…прославляя наши добродетели, мы…» — остальная часть фразы пряталась от взглядов на другой стороне колонны.