Юлия Кулинченко - От топота копыт [СИ] Страница 44

Из рассказа Грая выяснилось, последнее, что он помнит, это как собирался догонять обоз. Насколько смогла подробно, рассказала про телепорт и про дальнейшее совместное бегство. Не забыла и про сумку с разбитыми лекарствами. Помянув нехорошим словом Свия, Грай бросился к ней. Непрерывно почесываясь, осторожно вынул оставшиеся целыми склянки. С радостным воскликом выплеснул из одной на ладонь половину содержимого и от души размазал по телу. В воздухе поплыл резкий мятный запах, а травник с блаженным стоном растянулся на траве.

– А это что у тебя? – я приподняла голову.

– Мятлица-а-а… – протянул парень. – Зуд любой снимает, даже от этой иглотрясной дряни.

– Угу… Хорошо…

Я закрыла глаза. Вот сейчас расслабиться и чтобы никто не трогал. «Тиш-ш-ш… Спиш-ш-ш…» Чтобы никуда не бежать, а просто погрузиться в эту уютную мягкую тишину и спать, спать, спать…»

На круп выплеснулась изрядная доза ледяной речной воды. Сон смыло моментально, а я с визгом рассерженной гарпии набросилась на спутника.

– Ты что, сдурел?! Какого Свия горбатого! Я только задремать успела!!

– Не ори на меня! – мгновенно взвинтился травник. – Я тебя добрый час добудиться не мог! Ты вообще как мертвая лежала!!!

Только тут сообразила, что парень уже одет и даже мокрые волосы успел высушить и собрать на затылке в жидкий лохматый хвостик.

«Тиш-ш-ш…» – слегка толкнулось изнутри.

Я вздрогнула, представляя, что было бы, если бы Грай меня не разбудил. Пробурчала извинения и с тревогой прислушалась к себе. Морочье затихло, до поры затаившись где-то в глубине моего сознания. Что-то все чаще оно о себе знать дает, уж не близко ли тот час, когда целиком захватит? Я, волнуясь, поделилась опасениями с травником. Парень заглянул мне в глаза, пощупал запястья, расспросил про ощущения в последние три дня, и со вздохом высказал:

– Итка, не хочу тебя сильно пугать, хотя куда уж больше, но время, отпущенное тебе на нормальную жизнь, и правда поджимает. Я второй раз магичить не буду. Боюсь, только ускорю процесс. В любом случае, без Зиновия шансов излечиться практически нет. Единственное, что мы можем сделать – поторопиться. Сейчас надо добраться до ближайшей деревни, а там уж переночевать и определиться с дальнейшей дорогой до Антары.

Солнце уже клонилось к закату, расцвечивая небо в желто-пурпурные оттенки. В кронах деревьев бродил легкий ветерок. Давешняя гроза, кажется, прошла стороной, и вечерний воздух пах сеном и клевером с полей, а легкий дымный запах указывал на близость жилья.

– Грай! Идем скорее, деревня близко! – я с воодушевлением ринулась к просвечивающей опушке.

Увы. Хватило меня лишь на пару десятков шагов. К общей усталости добавилось онемение и резкий зуд в порезанной склянкой руке. Пока, наконец, сообразила показать рану травнику, время оказалось упущено…

– Чем? Пахло чем? Или хотя бы, какого цвета настой был? – Грай скептически ощупал мою ладонь и даже принюхался к ране.

– Да не помню… – заканючила я, в изнеможении опускаясь на траву. – Испугалась, знаешь как? И там склянок битых добрый десяток был.

– Понятно, – спутник со вздохом от меня отстранился. – Ядов я не держу. Если только выжимка из корня лерьянового тебе не досталась. Одна капля на стакан что бы волнение нервное успокоить. А ты, догадываюсь, тройную порцию словила. Вот и спишь теперь на ходу.

– И что?

– И ничего. Я тебя не дотащу, так, что ночуем здесь.

– А если во-о-олчни, – я не смогла подавить широкий зевок.

– Огневик есть. Не впервой. Спи давай.

Словно по приказу Грая, сознание заволокло пеленой, и я провалилась в глубокое забытье безо всяких сновидений.

Пару раз, просыпаясь ночью, видела, как плывет над поляной пламенный кентавр-охранитель. Помахивает огненным хвостом, роняя во влажную траву мелкие искорки. Отблескивают в кустах глаза лесных обитателей, не решающихся подойти ближе. Не то далекий раскат грома, не то чей-то негромкий рык, и вот уже вскидывает огневик лук, вглядываясь в окружающую тьму. И согнувшись над костром, что-то шепчет Грай и тянутся от его рук ко мне тонкие красные нити…

Жужжащая комариная стайка облюбовала меня под обеденный стол. Попытки разогнать трапезничающих насекомых и доспать успехом не увенчалась. Да еще лесные птицы устроили перекличку в вершинах деревьев, окончательно прогоняя остатки сна.

Я открыла глаза и принюхалась. Над поляной плыл дивный аромат жареного мяса. Травник, сидя на пеньке у костра, повернул в очередной раз вертел и с энтузиазмом ткнул птичью тушку дагой. Брызнувший горячий сок зашипел на углях. Я с аппетитом облизнулась. Поднялась, разминая больную ногу, прислушалась к организму. Морочье спряталось где-то глубоко и не беспокоило, мышцы, вопреки ожиданиям, не ныли, ранка на руке затянулась тонкой корочкой и больше не саднила. Да и вообще, ощущение было, словно я не ночь проспала, а неделю бездельничала и отдыхала в свое удовольствие.

– Ну, как ты себя чувствуешь? – отвлекся от готовки травник.

– Нормально вроде, и выспалась от души. Грай, а что это у нас такое вкусненькое готовится?

Парень с видом победителя развернулся в мою сторону:

– А это, наш завтрак! Жаркое из дикого «гы-гы».

Недоверчиво скривившись, я огляделась. С ближайшего пня на меня мутными глазами взирала отрубленная гусиная голова. Ветер носил по поляне окровавленные белые перышки.

– Хм, слушай, а с каких это пор домашний гусь стал диким «гы-гы»?

Травник раздраженно поморщился:

– С каких, с каких… С тех самых, как отошел на три локтя от родной калитки! Тут деревня близко совсем, мы получилось всего десяток минут и не дошли. А утром я осмотреться решил, вот за гусем и наведался.

Я поморщилась, но справедливо рассудила, что нравоучения на тему воровства только испортят совместную трапезу. Да и не нести же его жареного обратно к хозяину. Желудок уже малодушно капитулировал и громким бурчанием возвестил о готовности к завтраку. Повздыхав для вида, я устроилась у костра и попыталась, пока Грай отвернулся, отковырять поджаристое гусиное крылышко.

– А ну, не хватай, пока не готово! – травник отбил мою руку – Совсем немного осталось. Вон лучше помидорки достань из мешка.

Я с удивлением вытащила из холщового мешочка по десятку помидоров, огурцов и даже один пузатый кабачок.

– Грай, а помидорки что, тоже дикие были? За калитку убегали с кабачком во главе?

– Кому не нравится, тот сидит голодный, – парировал травник. – Готово! Помоги снять.

Следующие полчаса окрестности оглашались лишь дружным чавканьем и редкими фразами, по поводу честного дележа птичьей тушки. . Наконец, Грай сыто икнул и растянулся на траве.